Очаровательная женщина, искусствовед по образованию и по призванию Эльмира Черкезова отмечает свой день рождения.
Слова знаменитого художника Ван Гога, можно сказать это с полной уверенностью, иллюстрируют всю ее жизнь, все годы, отданные ею упоенному служению крымскотатарскому искусству. Все, кто знаком с Эльмирой-ханум, наверняка согласятся со мной: Эльмира-ханум — воплощение рафинированной интеллигентности и высокого профессионализма, красоты и гармонии души и преданности крымскотатарскому искусству.
Она бескорыстно приложила максимум усилий для возрождения забытых имен крымскотатарских художников довоенного периода, она всегда помогала и помогает талантливой молодежи. Национальный костюм, декоративно-прикладное искусство, жилая архитектура крымских татар, творчество художников не крымских татар ХIХ — начала ХХ вв., внесших вклад в крымскую культуру,— перечень «ее» тем можно продолжать. Она — автор и составитель первого в Крыму одноименного биографического справочника о крымскотатарских художниках (1999 г.).
Искусствовед Эльмира Черкезова вошла в тройку лидеров рейтинга «ТОП-50 Самые влиятельные АRТ-люди Крыма 2015 года» — по голосованию экспертного жюри.
Она всегда молода, красива и энергична. И она всегда правдива в своих оценках действительности. И говорит об искусстве безо всяких прикрас.
Изделия декоративно-прикладного искусства крымских татар были удостоены серебряной медали на Всемирной выставке в Париже в 1925 году… Если эта наша культура забудется, не получит соответствующего развития, если мы, прямые наследники, ее не возродим — это непростительно! И когда мне кто-то говорит: «Я здесь родился…», хочу ему ответить: «Родина твоя там, где родилась и сформировалась культура твоего народа!».
В крымскотатарской культуре смешалось все: горный воздух, краски моря, соки и соль родной земли, и мы, как народ, являемся частью духовной экологии. Если попытаться уничтожить крымскотатарский народ, то погибнет весь Крым.
Я часто вспоминаю слова художника, одного из лучших колористов Казахстана Тогузбаева: «Когда я смотрю на карту мира, контуры полуострова Крым мне напоминают сердце мира». И еще он тогда сказал: «Если вдруг погибнет Крым, погибнет весь мир!».
— Что вас огорчает при взгляде на наш народ, на наше культурное наследие?
— В основе любого творчества лежит интуиция. Есть вещи, которые в моем сознании запечатлелись навсегда: слова моей бабушки, встреча с внуком Айвазовского Константином Арцеуловым (в свои 90 лет он прекрасно говорил на крымскотатарском языке, он — летчик, отец планеризма в Коктебеле). На всю жизнь он сохранил теплое отношение к устному фольклору крымских татар, он иллюстрировал книгу «Легенды Крыма»…
Художники Яновский, Куинджи хорошо отзывались о крымскотатарской культуре… Это одно из свидетельств того, что крымскотатарская культура уникальна — настоящие интеллигенты и творцы других национальностей, соприкоснувшись с нашей культурой, отзывались о ней исключительно тепло и хорошо. И старались что-то сделать для нее, как, например, востоковед Самойлович, композитор Спендиаров.
Основой коллекции созданного в 1917 г. музея ханского дворца (дир. У.Боданинский) составила коллекция декоративно-прикладного искусства крымских татар, собранная ученым Котовым.
Что меня огорчает — мало того, что с нами столько воевали (в 1937-м уничтожили весь цвет, весь генофонд крымскотатарской интеллигенции, в 1944 году — депортация), и духовность в какой-то степени прервана, уничтожена, так еще и у нас самих мало стремления осознать, насколько уникальна, хрупка наша культура.
И это неосознание наложило такой отпечаток на нашем развитии! Бездуховность — вот сегодняшний бич нашего народа. Однако все не так безнадежно. В сравнении с другими, ситуация исправима. Все, что сделано крымскими татарами за 20 лет возвращения, как раз свидетельствует о нашем культурном возрождении на родине. Главное — не повторять ошибок прошлого.
Для молодежи, для тех, кто учится на факультетах искусств, если бы давались темы дипломных работ по крымскотатарскому искусству, это бы послужило толчком продолжать исследования, начатые энтузиастами-предшественниками, ведь это счастье — открывать для себя новое. Часто вспоминаю строку А. Вознесенского: « Нельзя любить свое из ненависти к чужому». Это настолько точная мыслеформа! Когда нас тут не хотели принимать, в атмосфере неприятия наши энтузиасты все равно работали.
— Что можно сделать, что делается у нас, чтобы наполнить содержанием нашу духовную жизнь?
— В настоящее время есть возможность сравнивать. За 20 лет с момента возвращения проделана немалая работа (в основном все держалось на энтузиастах), в результате люди знают, читают, гордятся нашими яркими представителями культуры и искусства прошлого, все это показано (музыка, изобразительное искусство, литература, хореография и др.). Но нужно, чтобы в каждом доме, в каждой крымскотатарской семье отец и мать задавали себе вопрос: «Зачем мы здесь, в Крыму, почему с такими трудностями и потерями мы вернулись, обустроились, а мои дети не говорят на родном языке? Не знают фольклора — крымскотатарских песен, сказок, пословиц?».
В отношении духовности, культуры нужно быть ответственными каждой маме, каждому отцу: ведь дети вырастут и могут упрекнуть: почему не научили, не привили? И каждый должен задать себе вопрос: что в моей семье должно быть на первом месте?
— Что?
— Духовность! А уже потом политика и все остальное. Ведь именно искусство и культура формируют из ребенка будущую личность. А наука формирует специалиста.
Мы живем в чересчур политизированном обществе, оно имеет разрушительное влияние на растущую личность.
К сожалению, зацикленность на материальном, стремление физически выжить, процесс обустройства с возвращением в Крым затянулся на долгие годы, и мы стали забывать о самом главном — о развитии духовности в наших детях.
Я имею возможность сравнивать довоенных крымскотатарских художников, с которыми, благодаря судьбе, мне довелось встретиться: Амет Устаев, Сеитхалил Османов, Зулейха Бекирова, Кязим Эминов… Они оказали на меня огромное влияние — они были настоящими, искренними, благородными — это то, что в сегодняшнем обществе утеряно. Хотелось бы, чтобы творческая молодежь проявляла инициативу, изучала их творчество.
В 1990-е годы энтузиасты: И.Керимов, Н. Абдульваапов, Н. Сеитъягъяев, Р. Комурджиев и другие исследователи по крупицам собирали материалы в разных сферах культуры (литература, история, театральное искусство и т.п.), создавали базу для работы будущим исследователям.
Надо отдать должное Февзи Якубову — он создал в КИПУ очаги искусства, культуры…
Начало было положено. И сейчас для молодежи есть возможность этим заниматься, на что-то опираться. Но во многих сферах данные не собраны, не систематизированы (хореография, творчество кедаев и др.).
В искусстве невозможно что-то делать без любви…
Я через всю свою жизнь пронесла в душе высказывание Ван Гога об искусстве как единственной правде жизни.
Мы выстрадали свою Родину, вернулись. Это правда.
Мы утеряли связь, преемственность поколений в искусстве. Это тоже правда. И все равно надо стремиться к правде, чистоте, гармонии. Без стремления осознанно относиться к тому, что происходит, мы — не народ, мы — толпа, манкурты.
— Что вам не нравится в сегодняшнем дне?
— Пошлость в жизни, в искусстве — ненавижу. Не нравится показушность, «яканье», поверхностность, внешняя мишура. К сожалению, как верующиц человек, я должна относиться ко всему этому снисходительно. Довоенные художники как раз были искренни в своем творчестве, выражали то, что чувствуют соотечественники, народ. А сейчас многие гонятся только за тем, чтобы «зарисоваться», обогатиться…
Если мы выстрадали наш родной Крым, каждый молодой художник должен через душу свою пропустить жизнь, ощущения, образы, идеи, они должны быть выстраданы… Только тогда произведения искусства будут иметь воздействие на зрителя, слушателя. Наша творческая молодежь — неплохая, хотелось бы, чтобы она ощущала поддержку старших. Волнует еще и то, что творческой молодежи не так много, учебные заведения для них: художественное училище, КИПУ, однако в выставках живописи, графики и т.д. разных уровней участвуют единицы. Не ведется с молодыми работа, какая должна вестись.
— Кто должен вести работу с творческой молодежью?
— Теоретики, искусствоведы. Они в ответе за уровень духовного развития народа. Они в идеале должны бы вовремя отслеживать творчество того или иного художника, они должны быть посредниками между художником и зрителем.
У нас, крымских татар, есть, например, талантливый композитор Эльвира Эмир, ее творчество высочайшего уровня…
— Талантам нужно помогать, бездарности пробьются сами…
— Вот именно.
— Ваши творческие планы?
— Пишу статьи. Планов много, хотелось бы все задуманное довести до конца. Я переживаю за то, что еще не издана книга о художнике Амете Устаева (его сын Рафаэль написал книгу об отце), хотелось бы, чтобы на его доме в селе Туак была установлена памятная доска, чтобы в Кызылташе был дом-музей писателя Дженгиза Дагджи, музей Кязима Джеппарова…
— Что вы обретаете со всего этого?
— Каждый имеет то, что больше всего ценит. Время все расставляет по своим местам.
— Поделитесь вашим секретом молодости и красоты. В чем он?
— В чувстве любви. Когда человек живет искусством, живет насыщенной жизнью. С чувством любви к людям, ко Всевышнему, к искусству, к жизни, к природе… Самое главное — не терять этого чувства любви. Иногда сердишься, но это временное. Я представляю культуру крымскотатарского народа, меня обязывает специальность, на меня смотрят как на представителя народа, я не могу выглядеть плохо. Это тоже играет роль.
Я получаю большое удовольствие, занимаясь любимым делом, как человек, как специалист. Это ни с чем не сравнимо. Конечно, жить в красивом доме, иметь дорогие вещи, ездить на курорты — тоже счастье, но это обогащение. А когда ты новое познаешь, видишь, ощущаешь — это несравнимо ни с чем. Духовное тоже существует!
А самое главное все-таки — с чем ты предстанешь перед Всевышним.
— Что, по-вашему, могут сделать для родной крымскотатарской культуры обычные люди?
— Каждый должен задать себе вопрос: что я сделал для крымскотатарского народа, для своей культуры? Если не можешь создать, ты можешь поддержать.
В настоящее время появилась плеяда крымскотатарских коллекционеров — стало модно украшать, наполнять свои дома произведениями искусства. Это останется детям. Радует, что ряд предпринимателей начали собирать, коллекционировать народное художественное достояние в своих домах…
Поистине, Аллах не меняет того, что с людьми, пока они сами не переменят того, что с ними. (Коран, сура «Гром» 12).
— Какие мысли одолевают вас при взгляде на современное искусство крымских татар?
— Я всегда считала своим долгом возродить все это: забытые имена, творения, наследие художников, вернуть это зрителям, потомкам. Искать и собирать сведения и материалы я начала еще в Средней Азии. Здесь, в Крыму, уже зная имена, начала поиск сведений в музеях, архивах, библиотеках. Очень хотелось найти, восстановить связь поколений художников, пока окончательно не утрачена преемственность. Например, в Узбекистане я познакомилась со старейшим художником Аметом Устаевым, привезла в Крым его работу: портрет кедая Джангазы Шерфединова…
Меня беспокоило, что очень медленно, неоперативно тянется процесс восстановления, воссоздания национального крымскотатарского костюма, традиционной культуры, архитектуры…
В силу своей профессии я глубоко осознаю, что важно восстанавливать все самое характерное, все существенное в этих сферах, все составляющие нашей национальной культуры. Ведь давно известно: нет культуры — нет народа, культура и искусство любого народа принадлежит всему человечеству. И оно отвественно за их возрождение и сохранение.
В течение многих веков формировалась наша культура, наша духовность — отказываться от нее мы не имеем права.
Мы, крымские татары, единый народ, который сформировался на земле Крыма, вобрав в себя элементы культур народов, живших здесь до нас.
Сквозь жизнь я пронесла главное высказывание своей бабушки, которая была воплощением правдивости: в жизни самое главное — правда!
Мы, специалисты в области искусства, должны чувствовать ответственность — насколько искусство соответствует правде жизни. К прогрессу невозможно идти ложными путями.
Меня всегда беспокоил и беспокоит вопрос творческого роста, содержания творчества молодых крымскотатарских художников (первая выставка их работ была организована в Крыму в 2000 году в Симферопольском художественном музее силами Музея крымскотатарского искусства), я была инициатором, автором концепции выставки. Вторая выставка работ молодых художников состоялась в 2006 году, также в Художественном музее…
Со студенческих лет я интуитивно следовала неведомыми путями искусства, с детства, с юности слышала из уст взрослых риторический вопрос: «Не эдик, не олдыкъ, не оладжамыз?» («Кем мы были? Кем мы стали? Кем мы будем?»), я постоянно задаю себе этот вопрос.
Это щемящее чувство исканий так во мне укоренилось, настолько ощутимо отдавалось: Мы, обладатели уникальной культуры, декоративно-прикладной, музыкальной, той автохтонной культуры, которая зародилась и сформировалась на крымской земле. Той, которою восхищались знаменитые художники Айвазовский, Куинджи, русские композиторы конца XIX века… Той, которую коллекционировали все российские ученые, писатели, музыканты, все, кто приезжал в Крым…
comments powered by HyperComments