Эмир-Усеин Джербинов
Лидия ДЖЕРБИНОВА
Ведь имя, что ношу я с детских лет,
Не просто так снискало уваженье.
Эдуард Асадов
Он родился в прекраснейшем из прекрасных мест Крыма, воспетом в своих незабываемых произведениях великим поэтом А. Пушкиным и писателем А. Чеховым – в Гурзуфе. Здесь все живет и дышит стариной глубокой. О крымских татарах напоминают уцелевшие дома с красной черепицей «татаркой». Отец моего мужа Эмир-Усеина — Эмир-Асан Джербинов происходил из купеческого рода. Рано осиротевшего мальчика воспитывала бабушка, которая тоже вскоре умерла. В результате, он и сестры Эмине и Шание остались без ничего, это и спасло в дальнейшем от раскулачивания. До войны он работал шеф-поваром в Военном санатории Гурзуфа.
Дом в Гурзуфе, где родился Эмир-Усеин Джербинов
Его дед по материнской линии, Эмир-Усеин, состоял должностным (поверенным) лицом в Гурзуфе, откуда и фамилия Поверна. Его стараниями благоустраивалось село, на его средства была построена канализация, проведен водопровод, а также набережная, ведущая в сторону домика Чехова. Дома на нынешней улице Ленинградской были отданы его повзрослевшим детям.
Эмир-Усеин Поверна. 1920-е годы
В годы раскулачивания семья подверглась репрессиям и была отправлена на Урал, старики не выдержали лишений: бабушку Тохтарбике загрызли волки, сам Поверна вскоре скончался. Остались три дочери — Зейнеп, Лютфие и Урие, которые с Урала пешком вернулись в Крым, преодолевая неимоверные препятствия. Постарались выйти замуж и сменить фамилии, но это им не помогло. Зейнеп и Урие были депортированы в мае 1944 года в Узбекистан. А Лютфие в ночь депортации отправили в Новосибирск на десять лет лагерей. Осуждена она была за то, что возвращаясь после рытья окопов в Севастополе в 1941 году, в разговоре отметила точность немецких часов. Это и послужило обвинением. В 1968 году Лютфие была реабилитирована, с предоставлением однокомнатной квартиры в Мелитополе. Но она все равно вернулась в Крым в начале девяностых и умерла на Родине, но не в Гурзуфе.
Старшая, Фатма, была замужем за бедным уже в то время Эмир-Асаном Джербиновым (осиротевшие в двадцатые годы дети Неби Джербинова не смогли сохранить богатство некогда зажиточного рода). Поэтому она избежала участи раскулачивания. Мой муж Эмир-Усеин, получивший свое имя в честь деда со стороны матери и брата деда Неби со стороны отца — известного борца в Крыму Джербин Эмир-Усеина, родился в 1936 году. Оккупация Крыма фашистами осенью 1941 года внесла свои коррективы и в его судьбу. Ему запомнились грубые издевательства немецких солдат, появлявшихся иногда в их доме и, со смехом, угрожающе размахивающих оружием. Но когда Гурзуф был освобожден, он, маленький мальчик, привел домой двух оставленных врагом лошадей. Их семья: мать и трое детей (отец был призван в трудармию), в результате депортации оказались в Горьковской области. Расселили их в загоне для лошадей, который пришлось освободить с возвращением табуна с пастбища. Кое-как дотянув до утра, мать пошла в село, заглядывая в каждый дом, надеясь отыскать приют. Нашла. Пока все соседи по коммуналке еще спали, заняла кухню, твердо заявив проснувшимся людям: «Все! Здесь будем жить мы, в туалет будете ходить не через нас, а во двор». Из соседней комнаты на шум вышел участковый милиционер Лугинин, разобрался и сказал: «Живите. Я скоро получу квартиру, а вы переберетесь в мою». Трудное детство в ссылке принесло Эмир-Усеину проблемы с учебой. На уроках учителя как будто его не замечали. Однажды он возмутился: «А почему меня на уроке не спрашиваете?». Удивленная учительница потом в учительской заявила недоумевающе: «Представляете, Джербинов говорит по-русски!». В зимнюю стужу в школу ходил в лаптях, перетяжки на которых во время урока часто бритвочкой обрезали недоброжелательные одноклассники, и приходилось возвращаться домой почти босиком. Изрезали однажды спинку зеленого пальто, которое мама перешила из старого пальто сестры. Научившись стойко сопротивляться козням судьбы и заносчивых одноклассников, он завоевал авторитет. Учебу пришлось продолжать в вечерней школе, так как «кричащая» бедность заставила его в 12 лет работать на лесоповале наравне со взрослыми. С возвращением из трудармии отца, жизнь стала налаживаться. Старшая сестра Гульшан работала, как и все, на лесоповале. Младшая же – пионерка Ульвие, утонула в реке, спасая мальчика. О ней в семье всегда вспоминали с лаской и особой любовью. Эмир-Усеин в 1968 году решил посетить ее могилу и установить памятник. Когда в сельсовете объяснил цель своего приезда, то его попросили прийти на кладбище через два дня. Когда же он пришел на кладбище, то увидел собравшихся жителей села и памятник – постаралось правление.
Фатма и Эмир-Асан Джербиновы с детьми: Гульшан, Эмир-Усеин и Ульвие. Урал, станция Шекшема, Калининский район
Семья после смерти девочки не могла больше оставаться на Урале и по вызову родственников в 1953 году решила переехать в Наманган Узбекской ССР. И на этот раз милиционер Лугинин помог, сам на телеге отвез Джербиновых на вокзал и посадил на поезд. В Узбекистане началась новая борьба за выживание. Нередки были стычки с местными вершителями судеб и различными группировками. В 1954 году начали призывать в ряды Советской Армии и крымских татар, родившихся в 1936 году. В этот призыв попал и Эмир-Усеин. Призвали его в морфлот. Но в наказание за отказ чистить гальюн (туалет на корабле), его быстро перевели в Красноярский край. Здесь, защищая друзей-соотечественников от нападок недругов, он изрядно подпортил свое здоровье отсидками на «губе» – гаупт-вахте (месте для отбывания наказания военнослужащими). Служба была не из легких. Суровая зима Красноярска говорила сама за себя, когда приходилось стягивать кирзовые сапоги вместе с кожей. Спасая от пожара склад с боеприпасами и продовольствием, он единственный был удостоен отпуска всего через шесть месяцев службы. С испугом и удивлением смотрели на него родители: «Что натворил? Выгнали? От тебя чего угодно можно ожидать», — сказал отец с укором, а мать со слезами кинулась обнимать единственного сына. После службы в армии он оказался в рядах спортсменов ДОСААФ. Будучи мастером спорта СССР, чемпионом СССР по шоссейно-кольцевой гонке на гаревой дорожке на Формуле-1, взрастил и воспитал десятки кандидатов и мастеров спорта СССР. Однажды, выступая в сборной команде Узбекистана по мотокроссу в Ижевске, несмотря на переломы обеих ног во время тренировок, он при помощи друзей сел на мотоцикл и пришел к финишу в числе первых.
О его бесстрашии можно много рассказывать. Работал начальником областного спортивно-технического клуба ДОСААФ, был судьей республиканской категории соревнований по техническим видам спорта ДОСААФ. Он снискал особое уважение коллег и спортсменов, а также огромную любовь и уважение своего народа. Когда в 1973 году, защищая девушку от рук распоясавшегося бандита, он получил ножевое ранение в область сердца, наступила клиническая смерть. Врачи отчаянно старались спасти. У станции переливания крови выстроилась очередь желающих сдать для него кровь. Крепкая дружба, поддержка народа и великое желание жить спасли ему жизнь. В дальнейшем он перенес три инфаркта, один из которых был обширным (1989 г). Но огромное стремление выжить и вернуться на свою Родину, в Крым, брали верх над всем. Мечте довелось осуществиться в 1991 году. К тому времени я уже выстояла все пикеты, получила решение о выделении участка земли под застройку и привезла необходимые стройматериалы. С валидолом под языком, Эмир-Усеин рискнул начать строительство дома в Крыму на голом месте. Великое желание ЖИТЬ на Родине брало верх. Он жил смело и красиво, по-рыцарски. Более трех лет мы прожили в строительном вагончике, который он где-то смог достать. Со временем мы его вернули. Шла бурная стройка. Девяностые годы. В магазинах с продуктами было тяжело, а за мясом очередь нужно было занимать с утра. Рабочим, которых нужно было кормить, этого не объяснишь. Благо дело, все остальные продукты мы привезли с собой в контейнере во флягах, которых у нас было достаточно (в Узбекистане занимались пчеловодством). Однажды в очереди, протянувшейся почти на весь день, я познакомилась с Аней (фамилию не помню, сейчас с мужем и сыном живет в Евпатории). Оказывается, ее мама в голодные годы добралась пешком из Украины в Крым, до Гурзуфа, где шеф-повар санатория, сжалившись, подкармливал ее. Это был отец Эмир-Усеина — Эмир-Асан. И Аня в знак благодарности подарила нам пять ульев с пчелами, оставшимися бесхозными после смерти ее отца, которые мы установили у вагончика, и два года были с медом. Но суровая и морозная зима на третий год не дала пчелам выжить.
Шеф-повар Эмир-Асан Джербинов (третий слева). Гурзуф. Военный санаторий, 1936 г.
Позже Эмир-Усеин устроился работать контролером в «Крымэнерго». Но недолго смог радоваться жизни на Родине. В ноябре 2002 года он трагически погиб — был застрелен при исполнении служебных обязанностей. Эмир-Усеин был спортсменом, пчеловодом, охотником, в молодости на Урале играл на гармошке, которую ему подарила учительница. В Крыму вынужден был стать строителем собственного дома и контролером «Крымэнерго». Он был веселым, бесстрашным, смелым, добропорядочным человеком, любящим Родину и свой народ.
Эмир-Усеин очень гордился своей родовой фамилией и с большой гордостью рассказывал о родственниках по отцовской и материнской линиям. Оба рода внесли свой вклад в развитие Гурзуфа.
comments powered by HyperComments