Курс валют USD 0 EUR 0

Черная дата 18 мая 1944-го

Комментариев: 0
Просмотров: 716

Тензиле Таймазова с детьми Эмине, Алимом и Шевкетом. 2007 г. 

Лидия ДЖЕРБИНОВА

 

Именно черная. Эта дата у каждого крымского татарина ассоциируется с черным задымленным утром. Задымленным от недавних боев, задымленным от черных воспоминаний. Редкие лучики солнца, едва появившиеся на горизонте в то утро, вселяли еще легкую надежду хоть на какую-то жизнь, хотя внутри был страх, страх пережитый евреями в годы оккупации, когда их вели на расстрел, но лучики надежды все-таки еще теплились в сердцах стариков, женщин, подростков и детей. Молодых, трудоспособных мужчин не было, так как к тому времени их всех призвали в трудармию и отправили куда подальше, в основном, в Сибирь.  А это утро началось с грубых окриков работников НКВД и солдат-исполнителей, с сообщения о депортации всего крымскотатарского народа. Под выдуманным предлогом весь народ оказался народом-изгоем. Долгие бессонные ночи, голодные дни, стоны рожающих женщин, предсмертные судороги умирающих под скрежет и стук уносящихся эшелонов. Скотские вагоны с изможденными и измученными людьми отправлялись в неизвестность, оставляя за собой тела умерших в пути мучеников.

Все это наше поколение знает из рассказов переживших эту трагедию, самых близких людей – родителей. Их рассказы глубоко проникали в души поколений и кровоточащей раной оставались на сердце. Нет, не для того, чтобы жить в ненависти к людям, стране, где живут, а с тем, чтобы не позволить той власти, которая в угаре военных потерь и предвидении побед не разглядела правду и справедливость, повторить впредь подобное. Ведь, если у человека болит палец, лечат палец или ампутируют его, но не уничтожают человека со всем его  родом.

И простить той власти это никак невозможно. Собственно, а кого и за что прощать? За годы борьбы в тылу, за боевые действия на фронте, за желание жить? Перед народом никто так и не извинился. Он долго боролся за возвращение на родину, долго доказывал свою доблестную борьбу на всех фронтах.  И я не считаю, что наша молодежь стесняется слова «депортированный». Нет. С этим словом вырастут поколения и будут рассказывать о той несправедливости, что постигла их народ много лет назад.

Рассказы моей мамы Зейде навсегда врезались в память. Отец Муртаза Асанов, коммунист, ушел на фронт добровольцем. Мама с двумя детьми поселилась у своих родителей в другой деревне. Все годы оккупации жила в страхе, что кто-нибудь сообщит гитлеровцам о том, что она жена коммуниста. Но в деревне Янджу Куйбышевского района никто никого не выдавал. Из-за ранения после госпиталя отец был демобилизован. Приехал в Крым за неделю до выселения и перенес все тяготы депортации вместе с народом. Он до конца жизни оставался патриотом-коммунистом. Умер  от военных ран в 1976 году в Андижане.

Родители моего покойного мужа Эмирусеина Джербинова помогали продуктами партизанам в Гурзуфе, они тоже похоронены на чужбине, в Намангане. И родители моего нынешнего мужа Алима Таймазова внесли свой вклад в освобождение Родины от немецко-фашистских захватчиков. Отец его, Исмаил, смог получить документы на год старше, чтобы отправиться на фронт. Он был танкистом, горел в танке, выжил и дошел до Берлина. Дед по отцу Абляким тоже воевал. Оба были награждены медалями. А дед по матери Мамбет был связан с партизанским отрядом Карасубазара, получал задания от Меди-оджа. Но соседка Аня донесла куда надо и его продержали в гестапо 26 дней. Только благодаря подписям земляков с просьбой о его помиловании и служившему в комендатуре Василию его удалось вызволить из застенков гестапо. Хлопотала везде дочь Тензиле. От гестапо до дома в селе Азамат было около 10 километров. Весь этот путь, почти на себе, она вела едва живого отца: вся его спина – сплошной синяк, отбиты легкие и переломаны ребра. Он умер в годы депортации в Намангане.

Хочу остановиться на судьбе Тензиле – моей свекрови. Она уже покойная. Дожила до 92 лет. До войны, которая в корне изменила ее жизнь, она училась в Художественном училище им. Самокиша в Симферополе. Мечтала быть художником. Не удалось. При отступлении 51-й Армии,  жители сел помогали им питанием, после бомбардировки по армии она видела вокруг много трупов. Была свидетельницей, как всей деревней спасали и прятали врача Розу Абрамовну с детьми от фашистов, как позже их вели на расстрел. Моя свекровь Тензиле не очень любила углубляться в воспоминания, но как-то, уже после ее смерти, мне на глаза попало несколько страниц с ее стихотворениями. Они кричали. Они взывали к Родине. Это боль, тоска по Родине была пронесена с момента изгнания.

И сегодня, в дни печали, когда сама дата 18 мая заставляет мысленно отправляться в прошлое каждого крымского татарина, и вспоминаются годы, когда стелился белесый пожар вместо света, когда жмых вместо хлеба и пахнет керосином от сожженных пшеничных полей. Слова в этих ее строчках идут от сердца и словно каплями крови проявляются на пожелтевших страницах.

Хочу, чтобы и вы, дорогие друзья, прочитали их и прониклись сочувствием к депортированному в 1944 году народу. Народу, в сердце которого боль за попранную честь, за тысячи отнятых жизней и покалеченных судеб, который безмерно любит свою Родину.

Ватан язысы

Не олды, олды, бизлерге олды – ювамызны боздылар,

Рухсет бермей, татарларнынъ меселесини чездилер.

(То, что случилось, случилось, с нами случилось – разрушили дом,

Не дав выбора, решили судьбу татар.)

* * *

Миллетимиз – къырымтатар, бизлер де инсан баласы.

Юреклерде даим ятар ватан асрет язысы.

(Мы – крымские татары, мы тоже люди.

В сердце навсегда сохранится тоска по Родине.)

* * *

Барып корьдим Ватанымызны, кечмеге копюр тапмадым.

Чокъракъларда акъкъан сувларны ичмеге истедим.

(Я видел Родину, но не отыскал моста к ней.

Захотелось испить воды, что течет в ее ручьях).

 

* * *

Не истединъиз мезарлыкълардан? Бозуп эвлер къурдынъыз.

Татарларнынъ юрегине къанлы пычакъ урдынъыз.

(Что вам нужно было от могил? Разрушив их, построили себе дома.

Пронзили сердце татар кровавым ножом.)

* * *

45 йыл олды чыкъкъанымызгъа, ич акълыкъ корюнмей.

Ичтен чеке миллетимиз, башкъаларгъа ялынмай.

(Уже 45 лет, как мы в изгнании, но справедливости не видать.

Народ все терпит, не жалуясь никому.)

 

* * *

Иншалла бир кунь Ватанымызгъа къайтармыз, яйрармыз.

Татарлар ичюн Озьбекистан аслы Ватан олмаз.

(Дай Аллах, когда-нибудь вернемся и Родиной насладимся.

Узбекистан для татар никогда не станет Родиной.)

 

* * *

Памукъ тарлаларында адым-адым атладым.

Ватаныма къайтарым деп гедже-куньдюз агъладым.

(Шагала по хлопковому полю.

Плакала день и ночь, мечтая вернуться на Родину.)

 

* * *

Санки дерсинъ йылдырым ургъан – багъ-багъчалар къуругъан.

Эвимизни корейим десем, тапмадым – бозулгъан.

(Сады и виноградники высохли – словно молния ударила.

Дом хотела посетить, не нашла – разрушен он.)

* * *

Бизден башкъа Ватанымызгъа ич кимселер къоналмаз.

Къыйналгъанымыз, корьгенимиз омюр бою унутылмаз.

(Никто кроме нас не сможет осесть на нашей Родине.

Наши мучения и пережитое никогда не забудутся.)

 

* * *

Майыснынъ 18-де бизни Къырымдан алдылар.

Джума куню эртесине Урал ёлуна салдылар.

(18 мая нас вывезли из Крыма.

На утро в пятницу отправили на Урал.)

 

* * *

Ана кетти Озьбекистангъа, бала-чагъа Уралгъа.

Озюмизни къой дай сюрюп кетирдилер Марий Эл дагъына.

(Мать отправили на Урал, детей – в Узбекистан.

А нас самих, волоча, как баранов, привезли в леса Марий Эл).

 

* * *

Эй, Ярабби! Бу беляны башымыздан савуштыр.

Гуняхларымызны сен багъышла, юртымызгъа къавуштыр.

(О Господи! Отведи от нас эту беду.

Отпусти нам все грехи. Воссоедини нас с Родиной.)

 

* * *

Беяз сачлы къартанайлар агъыр иште зорлана.

Озь Ватанына асрет чекип, ят ерлерде къорлана.

(Седовласые бабушки замучились в непосильном труде.

Страдают на чужбине, тоскуя по Родине.)

 

* * *

Къыйналып кельди халкъымыз, ачлыкътан чокъ ольдюлер.

Ёлларда халкъымыз, макъсадына етмейлер.

(Замучился наш народ, много умерло от голода.

Народ в пути, но до цели не может дойти.)

 

* * *

Озьбекистан чёллеринде чокъ къабирлер къазылгъан.

Башташларнынъ устюнде «къырым шиити» язылгъан.

(Много вырыто могил в степях Узбекистана.

На надмогильных камнях написано: «святой из Крыма.)

 

* * *

Бала-чагъа, гуль дай къызлар ачылмасдан солып къалдылар.

Ашсыз, сувсыз ве мекянсыз гъариплер къурбан олдылар.

(Дети, девушки-красавицы завяли, как нераскрывшийся бутон.

Несчастные без еды, воды и обители стали жертвами.)

 

* * *

Барып корьсем Ватанымны тесирлене юрегим.

Юре-юре даянмайым, акълыма тюше кечмишим.

(Как увижу Родину — сердце волнуется.

Не выдерживаю пути — прошлое вспоминается.)

 

* * *

Бу бейитлерни окъугъанлар менден селям алсынлар.

Манъа сагълыкъ тилесинлер, ольсем дуа этсинлер.

(Читающим эти двустишия от меня привет.

Пусть пожелают мне здоровья, а коль умру — прочтут молитву за упокой души.)

 

* * *

Къысмет олса келир бир кунь, къайтармыз Ватанымызгъа.

Алла къувет, такъат берсин эпимизнинъ башымызгъа.

(Настанет счастливый день, когда мы вернемся на Родину.

Пусть Аллах даст мощь и силу каждому.)

* * *

Къырымдан бизни чыкъаргъанда авлап къалды копегимиз.

Кельдик 66 яшына, Къырым асретлигини чекемиз.

(Когда нас выселяли из Крыма, собаки вслед выли.

Достигли почтенного возраста, но все тоскуем о Крыме.)

 

* * *

Айлана да агълайман дёрт диварнынъ ичинде.

Акъшам ятып юкъласам Къырымны корем тюшюмде.

(Ворочаюсь и плачу в четырех стенах,

И ночью Крым является во снах.)

 

* * *

Не агълайсынъ, гузель Къырым? Эпимиз къайтармыз еримизге.

Белимизде къувет къалмаса да, къайтмагъа кучь тапармыз.

(Что ты плачешь, прекрасный Крым? Мы вернемся к родным очагам.

Из последних сил, но отыщем дорогу к тебе!)

comments powered by HyperComments

Последние новости рубрики

Loading the player ...

Анонс номера

Последний блог


Warning: Invalid argument supplied for foreach() in /home/users/a/awebo/domains/goloskrimanew.ru/wp-content/themes/gk/sidebar-single_npaper.php on line 65