Решение президента США Дональда Трампа о выводе американских войск из Сирии вернуло элемент интриги и неопределенности в ход военного конфликта, продолжающегося в этой ближневосточной стране с 2011 года.
Раздел Сирии на сферы влияния между Россией, Ираном, США и Турцией представлялся уже свершившимся фактом. Силы президента Башара Асада, при поддержке России и Ирана, в ходе боевых действий в 2015-2018 годах восстановили контроль над большей частью территории страны, в то время как военные формирования курдов из «Сирийских демократических сил», при покровительстве со стороны Пентагона, установили свою власть над северо-востоком Сирии. Линией разграничения между асадовскими и курдскими силами стала река Евфрат. В сферу турецкого влияния отошла большая часть провинции Идлиб и северная часть провинции Алеппо на северо-западе страны.
К концу 2018 года сложившийся баланс сил привел к существенному снижению накала конфликта. Столкновения между силами противников и сторонников правящего в Дамаске режима приобретали все более позиционный характер. Казалось, что ситуация может пребывать в достигнутом равновесии еще долгое время, пока те или иные обстоятельства не вынудят одного из внешних игроков отказаться от военного присутствия на сирийской территории.
Наибольшее недовольство сложившимся положением выражала Турция.
Анкару не устраивало то, что под контролем курдских формирований СДС (являющихся ответвлением Рабочей партии Курдистана (РПК), с которой турки ведут борьбу еще с середины 80-х годов прошлого века) оказался огромный участок сирийско-турецкой границы. Поток оружия и боевиков, проникавший через сирийскую границу, оказывал дестабилизирующее влияние на юго-восточные провинции Турции, населенные этническими курдами.
В этой связи, в Анкаре заявляли о необходимости устранения угрозы со стороны боевиков РПК, окопавшихся в северных регионах Сирии.
В середине декабря Турция активизировала подготовку военной операции в северных районах Сирии к востоку от реки Евфрат. Однако ее размах мог быть локальным и весьма ограниченным, поскольку развернутые в регионе американские войска существенно ограничивали возможности турецких военных. Курдский фактор уже давно отравлял отношения Турции со своими союзниками по НАТО из США и стран Западной Европы.
Американцы использовали курдов в борьбе с боевиками ИГИЛ (запрещенная в России террористическая организация) и поддерживали создание ими в северо-восточной Сирии собственных структур управления, не подконтрольных официальному Дамаску. Фактически создававшееся курдское государство должно было нести потенциальную угрозу сухопутным путям сообщения, связывавшим Сирию через Ирак с территорией Ирана. В перспективе курдский фактор мог быть использован для дестабилизации самой Исламской республики, поскольку на территории Ирана также есть ряд провинций с курдским большинством.
Анкара давно требовала от Вашингтона отказаться от сотрудничества с силами, которые несут угрозу безопасности и территориальной целостности Турции и считаются ею террористическими. Однако администрации Б.Обамы и Д.Трампа не демонстрировали склонности отказаться от сотрудничества с курдами. Отношения Турции с Западом последовательно портились все последние годы. Особенно очевидным этот процесс стал после неудачного военного путча в Турции летом 2016-го.
Однако к концу 2018 года в отношениях Анкары и Вашингтона стали происходить перемены. Сначала разрешился вопрос возвращения в США пастора-евангелиста Эндрю Брансона, обвинявшегося турецкими властями в шпионаже и преступлениях против государственного строя. После чего американская сторона сняла санкции, введенные против турецких официальных лиц в связи с этим делом.
В декабре стало известно о том, что Госдепартамент США дал разрешение на поставку в Турцию четырех комплексов систем противоракетной обороны «Пэтриот» на сумму 3,5 млрд. долларов. Турция в течение 10 лет запрашивала у Вашингтона разрешение на эту сделку.
Однако принятое 19 декабря американским лидером решение о выводе войск из Сирии стало неожиданностью для мира. Известно, что оно стало результатом договоренностей, достигнутых в ходе телефонных переговоров Д.Трампа и Р.Эрдогана. Детали договоренностей неизвестны. Официально было объявлено только, что вывод американских военных состоится в течение 60-100 дней. Турецкая сторона, в свою очередь, отсрочила на некоторое время начало своей военной операции на севере Сирии.
Таким образом, в течение ближайших двух месяцев станет ясно, станут ли американцы передавать под контроль туркам всю территорию северо-востока Сирии или дело ограничится созданием буферной зоны в районах, прилегающих к турецкой границе. Так или иначе, сближение Анкары и Вашингтона и намечающееся изменение баланса сил в Северной Сирии будет испытывать на прочность тот высокий уровень взаимодействия, который был достигнут после 2016 года в российско-турецких межгосударственных отношениях. Оставляя Сирию, Штаты получают возможность манипулировать противоречиями между крупнейшими региональными державами.
comments powered by HyperComments