Музыка — смысл его жизни

Эдем Поляков

 

Лидия Джербинова, специально для «ГК»

«Музыка показывает человеку те возможности величия­, которые есть в его душе».

Ральф Уолдо Эмерсон.

С этим человеком, о котором я хочу сегодня рассказать, мы знакомы еще с Андижана. В советское время развитию художественной самодеятельности уделялось большое внимание. Меня же часто приглашали вести городские концерты, посвященные определенным датам, а также тематические «Огоньки». Таким образом я подтверждала свой статус лауреата Республиканского конкурса чтецов. И вот однажды меня пригласили вести концертную программу недавно созданного крымскотатарского ансамбля «­Достлукъ» по республиканскому телевидению из Ташкента. Этот ансамбль был организован в Андижане в 1968 году известным в области хореографом Рустемом-ага Джелиловым при Доме культуры глухонемых.

Концерт по телевидению был организован в начале 1980-х годов. В исполнении талантливых участников ансамбля звучали песни и музыкальные произведения, трогающие самые сокровенные струны души крымских татар. На кларнете Эдем Поляков исполнил крымскотатарскую народную музыкальную композицию «Эр дильде битмез». Она мысленно уносила на Родину предков, где звуки волн Черного моря, очертания Чатыр-Дага, Ай-Петри и Аю-Дага очаровывали своей красотой, хотя многие еще не имели счастья видеть эту красоту воочию. Все жили мечтой о Крыме, с желанием уехать, а кто-то вернуться, навестить отнятые в далеком и страшном 1944 году дома родителей, построить свой и стараться возродить народную архитектуру, культуру и свое искусство, свою самобытность, восстановить обычаи предков, организовывать празднества, одним словом  возрождаться и жить!

Тогда тот концерт по телевидению произвел на сооте­чественников неизгладимое впечатление, всколыхнул раненые сердца. Да еще и исполнители-самородки, один из которых Эдем Поляков. В ансамбле «Достлукъ» он участвовал 4 года, расписывал ноты и выступал с ансамблем. Во время учебы в Андижанском музыкальном училище играл на свадьбах вместе с такими известными в области исполнителями, как Амет Гвардия (аккордеон), Шевкет Ислямов (даре), Осман-ага (даул), Мамут Бариев (скрипка), с ними играл и заведующий отделом духовых инструментов училища Таир Ибраимович Семенеев (труба).

Случайно встретившись на траурном мероприятии, мы заново знакомились. Теперь я узнала, что у Эдема трое детей и восемь внуков. Дети семейные, работают согласно своему призванию: Зарема — торговый агент в «Крымопте», Алим и Эргун занимаются художественной ковкой. Эдем мечтает выпустить книгу с нотами крымскотатарских старинных народных песен и мелодий. Этой работой он занимается более тридцати лет.

А как складывалась его жизнь до сегодняшнего дня? Эдем (по паспорту Джафер) Шевкетович Поляков рассказывает: «Родился я в 1953 году на станции Асака Ленинского района Андижанской области. Сейчас город Асака стал центром машиностроительной промышленности Узбекистана. Основным предприятием является Узавтомоторс. Всего более 12 крупных промышленных предприятий. В Асаке я пошел в школу и впервые заинтересовался музыкой. Стал ходить в кружок при маслозаводе, которым руководили братья Хайри и Садри Бекировы. Однажды они пригласили отца и сказали, что у меня талант и мне нужно серьезно заняться музыкой, поступить в музыкальную школу по классу кларнет. Хоть меня и прельщала труба, пришлось купить кларнет.

Семья Поляковых, г. Ленинск, 1972 г.

Со временем, после музыкальной школы и окончания 8 класса, я поступил в музыкальное училище имени Тухтасина Джалилова в Андижане на отделение духовых инструментов. За время учебы в училище участвовал в различных концертах, также в республиканском телевизионном конкурсе «Мархабо, талантлар». Ну а играть на свадьбах — это гордость любого крымскотатарского музыканта! Этим занимался со 2 курса училища. Пел, играл на свадьбах на трубе, кларнете и саксофоне.

На одной из свадеб в Папе Наманганской области нашел свою половинку. Три молодые девушки помогали в обслуживании гостей. Приглянулась одна из них. Познакомились. Понравилось и ее редкое и ласковое имя Муслиме. Как выяснилось, ее родители — Меджит Ганиев и мама Мусемма, были выходцами из Судакской стороны, отец играл на скрипке. Наше знакомство укрепилось пятью годами переписки.

В 1972 году по окончании училища с отличием и с направлением в консерваторию я поехал в Ташкент. Там планы поменялись. По предложению друга Саида Идрисова мы поехали в Душанбе. Устроились в гостинице «Вахш». Исполняемые нами в комнате музыкальные произведения услышали в ресторане гостиницы. Пригласили. И я стал играть в ресторане. А документы в Таджикский Государственный институт искусств у меня не приняли, так как я был из Узбекистана, а у Саида приняли, он был из Таджикистана. Что делать? Оставалось два дня до конца приема документов! Я же продолжал посещать все консультации – чувствовал, что все равно поступлю. И удача пришла.

На консультации познакомился с Дилярой Тарсиновой — дочкой известной крымскотатарской танцовщицы, балетмейстера, народной артистки Таджикистана Ремзие Баккал. Диляра сообщила, что через два дня приезжает ее знаменитая мама. С их помощью я попал на прием к министру культуры Сергею Назарову. Он написал записку, и я помчался в приемную комиссию, где с удивлением приняли мои документы. На экзамене я сыграл четыре произведения на кларнете. Во время исполнения одного из них у аккомпаниатора слетели ноты, но я продолжал ­играть. Я играл концерт для скрипки в переложении для кларнета. Подводя итоги экзаменов, председатель комиссии, главный дирижер филармонии Таджикистана Миробов сказал: «Очень порадовал гость из Узбекистана». Только у меня была «пятерка».

Начались веселые и незабываемые студенческие годы, полные воспоминаний, с различными событиями, о которых сейчас вспоминаю и сам себе ­удивляюсь. После меня стали туда поступать и другие исполнители из различных регионов страны. Далее мой жизненный путь продолжился двумя годами в Советской Армии. Здесь я был старшим сержантом, заместителем командира взвода. Играл в военном оркестре ансамбля песни и пляски при Доме офицеров. Разъезжали с концертами по Среднеазиатскому военному округу.

Поженились мы с Муслиме в 1977 году и жили в Душанбе. Она работала секретарем-машинисткой в МВД. Демобилизовался в 1979 году, и мы с женой и дочерью Заремой приехали в родной город, где я стал работать в Ленинском дошкольном педучилище с музыкальным уклоном. Муслиме работала там же секретарем-машинисткой и заочно окончила его. Позже работала воспитательницей в детском садике. В педучилище я организовал духовой оркестр, вокально-инструментальный ансамбль. Участниками были одни девушки. Мы принимали активное участие во всех конкурсах между училищами».

Шел 1988 год. Среди соотечественников в каждой семье кипит желание вернуться в Крым и строятся планы по этому поводу. Работая с полной отдачей, Эдем завоевал уважение директора училища Уктамхон Алиевой и всего коллектива. Поэтому ему спокойно дали отпуск на 10 дней в январе, которым он воспользовался для поездки в Крым. Эти 10 дней растянулись на месяц. Купил по расписке дом в Белогорске и вернулся за контейнером. Душевно попрощался с коллективом училища.

По приезде с семьей – это жена и трое детей, какое-то время жили у знакомых, достраивал дом, оплачивал штрафы из-за отсутствия прописки, в которой отказывали. Но по району уже распространился слух о талантливом музыканте. Заведующий клубом совхоза «Предгорье» Анатолий Виденмеер увидел его на одном из мероприятий города и пригласил на работу. С согласия профкома и парткома Эдем был принят музыкальным работником в клуб. А с директором сов­хоза-миллионера, поставляющего свою продукцию в стольный град Москву, Виталием Николаевичем Аврамовым он познакомился только на новогоднем празднике. Под конец праздника директор подошел к Эдему, пожал руку и пригласил к себе в кабинет. Выяснилось, что во время войны его родителей спасли татары.

Ансамбль «Салгир», 2017 г.

Эдем в совхозе тоже руководил духовым оркестром и организованным им вокально-инструментальным ансамблем. Жизнь налаживалась. Ему из-за того, что он приезжал из города, бесплатно выдавались уголь на зиму и зерно. Но его тянуло в город. Через два года он уже в Белогорске, и стал заведующим клубом, руководил художественной самодеятельностью, работал в музыкальной школе. Принимал активное участие­ в крымских фестивалях «Шелляле», «Пешраф», в конкурсе свадебных музыкантов. В данное время он пенсионер, но музыку не забывает. Она его вдохновляет и вселяет силы. У него 52 года стажа игры на свадьбах, и продолжает играть до сих пор.

Но иногда он уходит в воспоминания, анализируя свою жизнь. Вспоминает, как в первый раз в 1963 году десятилетним мальчишкой приехал с отцом Шевкетом-ага в Ялту. Они посетили в Шуме могилу Джумали-картбаба, которую с трудом отыскали. Прогулки на лодке по Черному морю и по набережной очаровали и заняли в его сердце особое место. Тогда он сказал отцу: «Давай не поедем назад, а вызовем всех сюда». Запавшая в душу мечта осуществилось только через 25 лет, но не на побережье, а в Белогорске.

С особой гордостью ­Эдем рассказывает о своих родителях: «Мой отец Шевкет Джумали-оглу — выходец из деревни Шума. Его отец Джумали служил в охране царя Николая II. И, видно, с генами отцу передалось, что Родину нужно защищать от врага, и когда началась война, он, четырнадцатилетний мальчишка, взяв большую палку, а с ним и Велиша-оджа с ржавой винтовкой пошли охранять Марусин мост. При приближении немцев они, вскинув свое оружие, выскочили навстречу колонне, которая остановилась. Смех разнесся по округе от вида этого «оружия» и таких вояк. Хотели расстрелять, но потом отпустили.

Мой отец родился в год землетрясения — в 1927 году. Во время очередного толчка все члены семьи выбежали из дома, а его забыли. Вспомнив о сыне, первым забежал в дом его отец Джумали-картбаба. Долго не могли найти ребенка. Вдруг под развалинами раздался детский плач. Ребенок лежал в колыбельке, которую для него собственноручно смастерил отец, края которой задержали смертоносную балку. Сам Джумали-картбаба у своих родителей был долгожданным, уже девятым ребенком (первые были девочки), который родился после смерти своего отца Эмирали, отправившегося в паломничество в Мекку, чтобы помолиться о рождении сына, но не вернулся — умер. А мама Афина, выйдя замуж за Эмирали, получила мусульманское имя Алиме, всю любовь отдавала детям, лаская мальчика, приговаривала: «Ах, меним парлагъым». Оттого, что она не выговаривала согласный звук «р», звучало «палахым», что слышалось, как «паляхым». Так появилась на свет фамилия Поляковых.

Алиме-Афина после смерти мужа сама растила детей. Со временем ее долгожданный сын Джумали вырос и женился на Мелек из Шумы. Родились шестеро детей, последним из которых был Шевкет – отец Эдема. Джумали работал в колхозе виноградарем, а Мелек — в садоводческой бригаде, но в 1939 году умирает Джумали. В 1941 году начинается война. Старший брат Энвер воюет, а Шевкет свой патриотизм проявлял на захваченной врагом территории, помогая партизанам продуктами. Годы выживания в оккупации тяжелыми воспоминаниями ложатся на раненое сердце народа.

Радостный весенний ­апрель 1944 года ознаменовался освобождением Крыма. Последовавший за ним май пришел с горем и страшным испытанием для всего крымскотатарского народа. Когда в дом ввалились солдаты с автоматами и приказали собраться за 15 минут для отправки в дальний путь, Шевкет болел тифом, но это не спасло от высылки. Все были погружены в товарные вагоны и отправлены за пределы Крыма. Бекабад Ташкентской области оказался пристанищем с проживанием в землянках на пять лет для Шевкета, его брата Куртсеита и двух сестер (Эмине была замужем и жила отдельно).

С первых же дней на новом месте вынужденного проживания Шевкет начал свою трудовую деятельность. Работал слесарем, собирал и ремонтировал трофейную технику, вывезенную из Германии. В 1949 году он уже на строительстве Шахрихан ГЭС в Андижанской области. С послаблением комендантских правил для спецпереселенцев, Шевкету удается вызвать с Урала сестру Эмине с семьей. До войны она жила с мужем Абдураманом Хайреддиновым в Ашагъы Шума (Нижняя Кутузовка). С началом войны муж был призван на фронт, но под Керчью полк, в котором он служил, попал в окружение. Он вернулся домой. Немцы его арестовали, но жители просили ­его освободить, потому что он был лучшим пастухом села. Благополучно дожили до освобождения. Неожиданное выселение, как и всех, застало их врасплох. Вместе со всеми односельчанами они были погружены в товарные вагоны для отправки в неизвестность. Как и весь народ, они не понимали, за что несут наказание. В Саратове их вагон и еще несколько были отцеплены и отправлены в другом направлении. В ссылку семья с тремя детьми попала на Урал, в Новую­ Лялю Свердловской области. Там родились ­еще трое детей.

В 1952 году Шевкет женится. Его женой становится уроженка Гаспры Веляде Мустафаева, которая вместе со своей семьей: мамой и еще двумя сестренками, без отца, в результате чудовищного выселения из Крыма оказалась тоже в Бекабаде. Здесь Веляде-ханум свою трудовую деятельность начала в 1944 году учеником токаря, освоила специальность и работала токарем на одном из заводов.

Теперь напрашивается рассказ о судьбе семьи мамы Эдема Полякова — Веляде-ханум. При воспоминании о прошлом в ее глазах лазурного цвета морской волны появляются слезинки, и можно почувствовать всю историю семьи, сыгравшую свою особую роль в Крыму. У Тохтарали и Шерфе Джеббар-кызы родились 12 детей, из которых к 1941 году осталось только двое: Мустафа и Керим. Мустафа позже стал ее отцом. Сначала он выучился на повара в техникуме, далее получил высшее образование в Ленинграде. Это дало ему возможность возглавить городской отдел культуры и туризма в Ялте. Где-то в 1930-е годы женился на Майе Мачинской. А Мачинские относились к категории крымской знати. Тому есть подтверждение в Государственном архиве Крыма. Со временем в семье Мустафы и Майе рождаются три дочери: Веляде, Мерьем и Лейля. Отец Мустафа уже работает в санатории Фороса шеф-поваром и с семьей живет при санатории.

В 1939 году его отправляют на финскую войну, по окончании которой он возвращается в офицерском звании с наградами и начинает работать шеф-поваром в санатории. Однажды вскрылось, что он получал когда-то письма из Турции, поэтому его лишили офицерского звания, наград и в 1941 году отправили на фронт. Здесь он, рядовой шеф-повар, попадает в ожесточенные бои за Керчь, полк, в котором он служил, потерпел поражение. Мустафа с однополчанином Василием добрался до катакомб, где, экономя сухпайки, они пили стекающую каплями по стенам известковую воду. Выйдя оттуда через 17 дней, смогли переодеться в гражданскую одежду и уйти. Едва добрался до дома. Его с трудом узнали, до того он был истощен и напоминал скелет.

Однажды, уже в родном селе, с ним случается курьез. Его задержали гитлеровцы, приняв за еврея, так как был светловолосым. Словесное доказательство его мусульманского происхождения немцев не удовлетворило. Вызвали представителя мусульманского духовенства, который предложил ему прочитать суры из Корана. А он, будучи хафизом, прекрасно знал Коран. Прочитал несколько сур наизусть. Это послужило доказательством его мусульманского происхождения. Но судьбу не обманешь. В 1943 году он оказывается в лагере для военнопленных в Германии, где и умер 18.12.1944 года от истощения. Об этом жена не знала, и всю жизнь надеялась, что он вернется. О его судьбе семья узнала лишь недавно, и внук смог съездить на могилу.

Пока мужа не было, Майе-ханум в военные годы с тремя дочерьми выживала как могла. Однажды румынские солдаты навестили их и решили забрать корову — их кормилицу, за которой они очень хорошо ухаживали, кормили желудями, которые на свой страх и риск приносили из леса. Перед комендатурой появилась процессия: румын ведет корову, мать, сопротивляясь, тянет ее за хвост, а три девочки помогают. Увидевший это комендант приказал вернуть семье корову. Так и жили в надежде на скорую победу советских войск.

После радостных событий освобождения, наступило еще одно испытание — выселение из родного Крыма. Собранные на площади люди томились в ожидании грузовиков для погрузки. Двенадцатилетняя Веляде решила сбегать домой за козленком, которого в сарае не оказалось. Соседи сказали, что не видели. Она стала его звать: «Вася, Вася». Он, услышав ее, перемахнул через соседский забор к своей хозяйке. Потом народ увезли далеко за пределы Крыма в нечеловеческих условиях транспортировки и первых лет жизни в ссылке. Козленка вынуждены были съесть. В пути им пригодились деньги, накопленные мамой Майе-ханум от реализации молока.

А родной брат ее отца Мустафы — Керим Тахтарович Алиев, тоже воевал. До войны он работал в Ялте таксистом. С началом войны его вызвали в военкомат, где он получил задание отвезти генерала в Киев. Служил водителем у генерала. Когда на вооружении советской армии появились легендарные «Катюши», управление одной из них доверили ему. Но в 1944 году был с фронта отправлен в Бекабад, где находились его родственники. Здесь он работает инструктором по обучению­ водителей. В 1951 году был переведен на строительство Шахрихан ГЭС начальником гаража. Жил с семьей в Ленинске. В 1959 году переехал в Краснодарский край, город Крымск, возглавил гараж, и позже до пенсии работает снова инструктором по вождению автомобилей. В Крым переехать так и не удалось, хотя ежегодно навещал родные места. Умер в 2004 году. О его боевом пути напоминают заслуженные награды, среди которых Орден Отечественной войны II степени.

80-летний юбилей Веляде-ханум. Белогорск

Уходя в воспоминания, Веляде-ханум рассказывает своим детям то, что слышала от своих родителей, и то, о чем не смогла умолчать история. Кроме того, что ее род служил верой и правдой Отечеству в стародавние времена, вспоминается и период становления советской власти в Крыму. Один из ее ближайших родственников по матери – Халиль Чапчакчи, занимавший пост наркома здравоохранения Крымской АССР, в 1928 году был арестован и в 1931 году приговорен к 10 годам лагерей. Больше его никто не видел. Веляде-ханум может много вспомнить и рассказать потомкам о далеком прошлом и о событиях, которые, кажется, проходили совсем недавно, а пролетела почти вечность. Она вспоминает и о том, как они налаживали с мужем совместную жизнь далеко на чужбине, как она и Шевкет-бей улучшали свой быт. В 1963 году, получив участок под строительство жилья, построили дом. Шевкет-бей работал экскаваторщиком на Нарын ГЭСе и на строительстве кирпичного завода в Ленинске, бульдозеристом в ПМК-4 треста «Андижанводстрой». Премии и благодарности не заставляли долго ждать. Он постоянно становился победителем соцсоревнований. У Шевкета-бея и Веляде-ханум родились четверо детей. Они дали им должное образование. Эдем — музыкант, покойная Зишан – техник — строитель, Майе и Ильмира — педагоги. Они, их внуки и правнуки стараются быть достойными продолжателями рода Поляковых, сохраняя память о предках. Пожелаем же им успехов во всех сферах деятельности.

 

comments powered by HyperComments