Наступление верных президенту Сирии Башару Асаду войск в мятежной провинции Идлиб в очередной раз испытывает на прочность взаимоотношения Турции и России. Удастся ли лидерам обеих стран избежать ситуации, в которой они оказались в конце 2015 года, когда гибель российского военного самолета фактически привела к полному разрыву отношений между Москвой и Анкарой?
Неустойчивое равновесие
В начале этого года Владимир Путин и Реджеп Тайип Эрдоган выступили в качестве миротворцев, поспособствовав установлению хрупкого перемирия в Ливии. После падения режима Муаммара Каддафи, в этой богатой нефтью североафриканской стране продолжается перманентная гражданская война. Противоречия между основными участниками конфликта — контролирующим столицу страны Триполи правительством Фаиза Сараджа и лидером востока Ливии Халифой Хафтаром настолько велики, что война может закончиться либо безоговорочной победой одной из сторон либо фактическим распадом Ливии на две части.
Сегодня в мире достаточно примеров таких «несостоявшихся государств», не сумевших выйти из затяжных гражданских конфликтов. Достаточно вспомнить африканское Сомали, фактически распавшееся на несколько самостоятельных и конфликтующих между собой частей, где признанное международным сообществом правительство не контролирует должным образом даже столицу.
Москва и Анкара в ливийском конфликте оказались по разные стороны баррикад. Если Р.Эрдоган сделал откровенную ставку на правительство Сараджа, послав на помощь тому турецкие войска, то Россия, формально поддерживая отношения с обоими ливийскими лидерами, всегда имела тесные контакты с Хафтаром. Ведь светский военный лидер, каковым является Хафтар, гораздо более предпочтительный партнер для Кремля, чем взявшие власть в Триполи исламисты.
76-летний Хафтар имеет весьма примечательную политическую биографию. В юности он был в числе военных, поддержавших устроенный подполковником Каддафи в 1969 году переворот. Когда престарелый ливийский король Идрис отправился на лечение в Турцию, военные, захватив власть в стране, провозгласили республику. Новые ливийские власти на 180 градусов развернули внешнюю политику страны, закрыв все американские военные базы на своей территории.
При Каддафи Хафтар сделал большую военную карьеру, учился в военной академии им.Фрунзе в Москве, командовал ливийскими войсками, воевавшими на стороне Египта в войне с Израилем. Командовал войсками и в пограничном конфликте с Чадом, но потерпел поражение и попал в плен к противнику. Это поражение навсегда поссорило Хафтара с Каддафи. Опальный военный не вернулся на родину и стал сотрудничать с ЦРУ, будучи одним из лидеров ливийской оппозиции в эмиграции.
Как часто бывает с эмигрантами, он мог бы закончить свои дни на чужбине. Однако вспыхнувшее в 2011 году восстание против Каддафи позволило Хафтару вернуться в ливийскую политику, став активным участником гражданской войны.
При поддержке Египта, Объединенных Арабских Эмиратов и Саудовской Аравии, силы Хафтара, получившие название Ливийской национальной армии, установили контроль над восточной частью страны и развернули наступление на Триполи. Сторонники Халифы присвоили ему звание фельдмаршала (сам Каддафи в течение своего 42-летнего правления скромно довольствовался званием полковника).
Но вмешательство Эрдогана поставило серьезный барьер на пути Хафтара к единоличной власти. В этой ситуации Кремль пошел на определенный компромисс с Анкарой. Основные интересы России на Ближнем Востоке сегодня лежат не в Ливии, а в Сирии, к тому же правительство Сараджа признано ООН, и турецкая сторона может аргументировать свою позицию тем, что ее войска находятся в Ливии по приглашению законного правительства. Российскому лидеру, очевидно, стоило определенных усилий, чтобы уговорить другие государства, поддерживающие Хафтара, согласиться с остановкой активных боевых действий. Однако установившееся перемирие не выглядит прочным и, вероятно, будет нарушено, как только одна из сторон посчитает это для себя выгодным.
Яблоко раздора
Не прошло и месяца, как российско-турецкое партнерство подверглось новым испытаниям, но уже в Сирии.
После печального опыта событий 2015 года, Москва и Тегеран, поддерживающие президента Б.Асада, пытались находить в сирийском вопросе компромиссы с Анкарой, покровительствовавшей исламистским повстанческим группировкам (среди которых находятся и запрещенные в РФ организации). Этому способствовало значительное охлаждение отношений между руководством Турции и другими важными участниками антиасадовской коалиции — США и Саудовской Аравией.
Россия и Иран не препятствовали туркам в проведении военных операций против курдских формирований в приграничных с Турцией районах Северной Сирии. В то время как Анкара спокойно наблюдала, как войска Б.Асада постепенно берут под контроль захваченные повстанцами территории внутри страны.
Благодаря российско-турецкому сближению между сирийским правительством и оппозицией, начались переговоры, местом для которых была выбрана столица Казахстана – государства, дружественного как Турции, так и России.
Провинция Идлиб (а также примыкающие к ней занятые повстанцами районы провинций Латакия, Хама и Алеппо) всегда была самым слабым местом российско-турецких договоренностей. Идлиб, расположенный между приморской провинцией Латакия и экономическим и культурным центром Северной Сирии — Алеппо, не только разделяет эти важные регионы. С его территории боевики могут осуществлять нападения на расположенную в Латакии авиабазу Хмеймим — главный российский военный объект в Сирии.
В отличие от территорий, взятых под контроль турецкими военными в ходе операций «Щит Евфрата», «Оливковая ветвь» и «Источник мира», Анкара никогда полностью не контролировала группировки, воюющие в Идлибе, многие из которых ориентированы на радикальные исламистские организации и Саудовскую Аравию. Ситуацию осложняет и то, что в провинции скопилось много беженцев из других регионов Сирии. Преимущественно это люди, выступавшие против Асада, и в случае падения Идлиба, многие из них устремятся в соседнюю турецкую провинцию Хатай. За 9 лет сирийской гражданской войны турецкое общество весьма устало от наплыва беженцев, и появление новых не прибавит популярности Эрдогану.
Согласно договоренностям Путина и Эрдогана, в прифронтовых районах Идлиба должны были быть созданы зоны деэскалации и размещены наблюдательные посты турецких военных. Однако выполнить все договоренности, связанные с отводом враждующими сторонами тяжелых вооружений и разблокированием важнейших автострад, сторонам не удалось.
Новая война — выход или ловушка для Эрдогана?
Развернувшееся в Идлибе в конце прошлого года новое наступление асадовских войск существенно изменило расстановку сил в Северной Сирии. Целью правительственных сил было разблокирование важной трассы, связывающей Дамаск с Алеппо. В результате боевых действий, сирийские военные при поддержке российской авиации вышли в центральные районы Идлиба и оказались всего в 8 километрах от административного центра провинции. Ряд наблюдательных пунктов, созданных в прифронтовых районах турецкими военными, были просто обойдены с флангов и теперь оказались в глубоком тылу наступающих асадовских сил.
Турция, не согласная с действиями Асада и его союзников, отказалась выводить своих военных из окруженных наблюдательных пунктов. Те, в свою очередь, не противодействовали Турции в снабжении окруженных солдат. Однако, по мере того, как правительственные войска продвигаются вглубь провинции, а фронт боевиков откровенно разваливается, напряженность нарастает. Турецкая сторона начала беспрецедентную переброску в Идлиб своих военных сил, включая сотни единиц техники — танков, автомобилей и БТР. Турки стали спешно оборудовать новые позиции вокруг административного центра провинции, чтобы помешать продвижению сторонников Асада.
В какой-то момент сирийские и турецкие войска начали обмениваться артиллерийскими ударами. На 12 февраля известно уже о 14 погибших турецких военных. По заявлениям Анкары, ответным огнем были уничтожены сотни сирийских военных.
В турецкой прессе звучат различные оценки происходящего. Одни голоса призывают прекратить переговоры и предпринять решительные действия против Асада, в то время как другие предостерегают от открытого участия Турции в войне. Весьма резко высказался ключевой союзник Р.Эрдогана лидер Партии националистического движения Девлет Бахчели, призвавший турок быть готовыми к свержению Асада и походу на Дамаск. Стоит отметить, что партия Бахчели входит в коалицию с эрдогановской Партией справедливости и развития.
Выступая 12 февраля на заседании парламентской фракции Партии справедливости и развития, Р.Эрдоган был весьма резок, заявив, что «Анкара отныне будет учитывать лишь ситуацию на местах, а не условия соглашений. Турция полна решимости отбросить войска Асада за пределы Идлибской зоны деэскалации». Вместе с тем, ситуация в Идлибе активно обсуждается между российскими и турецкими военными дипломатами. 12 февраля стало известно о телефонном разговоре между В. Путиным и Р.Эрдоганом, в ходе которого, по заявлениям пресс-службы Кремля, стороны договорились о дополнительных переговорах. Надо полагать, что в конечном итоге стороны все-таки договорятся о новом разделе сфер влияния в Сирии, в рамках которого турки получат более плотный контроль над оставшейся частью Идлибского региона.
Прямой конфликт между Анкарой и Дамаском поставит Россию в непростое положение. Она не может оставить без поддержки своего сирийского союзника. Но в то же время для Москвы важно сохранить партнерство с Турцией, которую военный конфликт может побудить к возвращению в орбиту влияния США.
comments powered by HyperComments