Абдураман с женой Гульсум и сыном Аметом перед уходом на фронт. Июнь 1941 года
Лидия ДЖЕРБИНОВА
Богатство наше – это люди,
Их судьбы – летопись страны.
Работали и воевали,
Создать историю смогли.
Валентина Гузеева
Проезжая по Ялтинской трассе, любуясь Черным морем и прибрежной природой, с умилением наблюдая за «медведем, который пытается выпить море», человек не всегда замечает затерявшуюся у подножия горы Аю-Даг живописную деревню Куркулет. После депортации древний Куркулет был переименован в безликое Подгорное, а в 1960 году — в Лавровое. Несмотря на все переименования, для родившихся там и их потомков он так и остался Куркулет. В этом селе в 1906 году осчастливил своим рождением родителей — Ресуля и Мерму Балабановых — Абдураман. С 17 лет на его плечи легла забота о семье, в которой кроме него было еще 7 детей. Они с матерью Мермой и старшими детьми хорошо организовали домашнее хозяйство. Но вскоре началась всеобщая коллективизация, принесшая за собой многим семьям горе и страдания. У этой семьи конфисковали единственную лошадь. С трудностями боролись как могли. Потихоньку дела стали налаживаться.
Сестры вышли замуж. Вскоре его призвали на службу в Красную Армию. Краснофлотец Абдураман Балабанов проходил службу с сентября 1928 г. по октябрь 1931-го в батальоне береговой обороны в Севастополе. С 1932 года он член ВКП(б) и секретарь сельсовета в Ай-Василе. На 15 сентября 1940 года юрист А. Балабанов значится политруком Ялтинской районной прокураты. Мирную жизнь нарушила Великая Отечественная война. К тому времени у него уже была милая сердцу жена Гульсум и восьмилетний сын Амет. В июле 1941 года он ушел на фронт. Будучи политруком роты 865 стрелкового полка 271 стрелковой дивизии 51 армии и получив задание от комиссара полка достать в результате разведывательных действий так называемого «языка», он с группой военных смог выследить в засаде и огнем остановить вражескую автомашину. Водитель и один офицер были уничтожены. Смогли взять в плен полковника, двух офицеров и внезапно появившегося мотоциклиста с важными документами вражеского штаба полка. Все были доставлены в штаб. Когда же, во время прикрытия отхода полка, командир роты Ткаченко был ранен, Абдураман Балабанов принял на себя командование. Действуя уже в составе 417 стрелкового полка 156 стрелковой дивизии, у Феодосии рота под его командованием смогла удержать единственную дорогу для отхода красноармейцев. Будучи раненым, он, превозмогая боль, выполнил свой долг. Продолжил войну на Закавказском фронте. С ноября 1942 года он уже политрук и командир автороты с отдельным автотранспортом. Затем учеба в Махачкалинском военно-пехотном училище. В одном из боев получив контузию, ранение, оказался в госпитале. С ноября 1943-го по ноябрь 1945 года он командир минометной роты 364 запасного стрелкового полка 11-й запасной стрелковой дивизии Харьковского военного округа. Отсюда был демобилизован, согласно указу Президиума Верховного Совета СССР и приказу НКО, в народное хозяйство и направлен по месту нового вынужденного места жительства семьи в Узбекистан. Грудь его украшали орден «Отечественной войны» 2 степени, медаль за Победу над Германией и ряд других боевых медалей.
Абдураман Балабанов. 1945 г.
Пока он освобождал Родину от фашистских захватчиков, его жена, опасаясь быть схваченной как семья коммуниста, вынуждена была переехать из Ялты к родителям в Куркулет. Одна из комнат их дома была занята немецким офицером. И Гульсум очень боялась: не дай Аллах выяснится, кто ее муж. Особенно страшно ей стало, когда услышала, как сын с мальчишками, играя в войну в лесах Аю-Дага и изображая из себя защитников Отечества, кричали в своем «бою»: «За Родину, за Сталина!». Она со слезами ругала сына, а ничего не понимающий немецкий офицер, выйдя из своей комнаты, сказал, что у него тоже есть сын и протянул шоколадку.
Наряду с выживанием жители обязаны были копать рвы. Но такая работа не для хрупкой женщины: руки в мозолях, ноги подкашиваются от усталости и боли, потрескавшиеся губы кровоточат. В один из дней, проводя перекличку, сменившийся надсмотрщик переспросил фамилию у Гульсум. Она назвала, а он вычеркнул ее из списка, сказав: «Больше не приходи». До последнего дня своей жизни она была благодарна этому доброму русскому человеку, ни имени, ни фамилии которого не знала. Уже позже ей пришло в голову: «Наверное, он здесь по заданию, иначе зная, что муж активист и коммунист, да еще и на фронте, выдал бы. Какой смелый человек!».
А мама Абдурамана Мерма, родом из уважаемого рода в Гурзуфе, с дочерью Урие вместе выживали в войну и в депортации. Ее второй сын Амит служил в Брест-Литовске. Дочь Шевкие медсестрой в передвижном военном госпитале до конца войны помогала раненым советским солдатам залечивать раны. После Победы она с мужем Шакиром, с которым вместе воевали и заслужили ряд наград, отыскали маму и сестру в Шахрихане, перевезли их в Самарканд. Жили вместе и, как все, отмечались в комендатуре.
….Шла война… Фашисты бесчинствовали по всему Крыму… Сердце сжималось в хрупкий комочек от увиденного и услышанного, от того, что творилось вокруг. «Когда уже кончится этот ад?! Сыновья и дочь на фронте. Как они там? Живы ли?», — думала Мерма. Все ждали победы. И наступил апрель 1944 года. Приготовили красные флажки. Выйдя на дорогу, радостно размахивая ими, встречали красноармейцев. Но недолго длилось счастье. В ночь с 17 на 18 мая в каждую дверь крымскотатарской семьи нагрянули солдаты и потребовали покинуть дома, дав на сборы 15 минут. Собирались впопыхах. На вокзале в Сюрени распределили всех так, что члены когда-то большой семьи оказались очень далеко друг от друга: мама Мерма, ее дочери Урие и Айше оказались в Шахрихане, Фатма и Сайле — в совхозе «Пятилетка» Ташкентской области. А еще трое детей были на фронте. Ну, а семья сына Энвера оказалась в Марийской ССР.
…Жена же Абдурамана Гульсум со своей мамой Хатидже и одиннадцатилетним Аметом прибыли в Шахрихан Андижанской области. После санобработки, их расселили и распределили по колхозам. Работали на хлопковом поле. Голодным, измученным и незнакомым с таким трудом женщинам было все это не под силу. Из мужчин были только старики и вернувшиеся с фронта инвалиды. Трудоспособные накануне депортации были призваны в трудармию. Однажды Гульсум не смогла выйти на работу. Бригадир, найдя ее дома, отхлестал плеткой и заставил чуть ли не ползком идти в поле. Так начиналось становление на чужбине. А муж писал ей письма и долго не мог понять, почему они оказались так далеко от Родины? Что такого они могли натворить? Эти вопросы угнетали его – орденоносца, старшего лейтенанта, командира минометной роты. В конце ноября 1945 года он вернулся с фронта. Долгожданная встреча произошла по законам жанра кино: бегут навстречу друг другу два человека, прошедших через многие трудности. У нее из-под косынки волосы разлетаются в разные стороны и… встреча на шийпане (полевой стан)! Они в середине, а вокруг люди. Кто плачет, кто радуется. И даже у тех, кто радуется, слезы на глазах. Каждый думал о своем: кто о встрече, кто о потере. И жизнь завертелась по-новому. Увез свою Гульсум и сына Амета в Наманган. Здесь он работал заместителем начальника отдела переселения при Облисполкоме, начальником того же отдела, а с 1958 года уже заместителем начальника Облуправления по строительству в колхозах, позже главным инженером Горжилуправления. Где бы он ни работал, везде пользовался большим авторитетом и уважением. Это подтверждает ряд Почетных грамот.
Сын Амет окончил 8 классов вечерней школы, шоферские курсы и работал на первой в Намангане дождевальной машине. Рано повзрослевший, он женился на уроженке деревни Коккозь Сабрие. Ее семья, с пятью детьми оказавшись в Шахрихане, позже переехала в Наманган. У них своя история выживания. Спасая самого маленького братишку от голода, устроили его в детский дом. Вскоре умерла в больнице мать Сабрие – Разие, позже отец Усеин. Осиротевшие дети хотели забрать своего братишку, но им отказали, сказав, что он сбежал. Долго искали, но не нашли. Старший брат Ридван, 1927 года рождения, на попечение которого остались сестренки, работал уже на заводе Курашханы. Полуголодное состояние угнетало. Сестренки часто болели. От безысходности и желания накормить сестренок, он решил вынести какую-то мелочь с места работы, продать и купить немного хлеба. За это его осудили на 10 лет. Недостигшая совершеннолетия Сабрие вынуждена была пойти работать на грензавод, позже выучилась на швею и работала в ателье на Капанбазаре. Как-то увидел ее молодой красавец Амет и потерял покой. Сразу начал свататься. Такому порыву любви нельзя было отказать. Женились. Родились трое детей. Но жизнь его оказалась, к сожалению, очень короткой. Он прожил всего 48 лет, мечтая о Крыме. Сабрие же с 1991 года с семьей сына Расима живет в Марьино. У нее 6 внуков и 12 правнуков. Все в Крыму, на Родине предков.
Велядие Балабанова
Дочь Велядие, рассказавшая о своем заслуживающем уважения роде Балабановых, уже на пенсии. Вернувшись с мужем Рефатом и двумя детьми в Крым в 1991 году, они смогли обустроиться в массиве Ак-Мечеть Симферополя. Рефат Эннанов, потомок раскулаченных предков, проработав много лет в Наманганском Управлении автомобильных дорог главным механиком в ПМК, продолжил трудовую деятельность снабженцем в Крымстройтресте. В 2014 году его не стало.
Сама же Велядие Аметовна, являясь специалистом высшей категории, имея звание «Учитель-методист», «Отличник народного образования Украины», окончила Наманганский государственный педагогический институт, много лет проработала в школах Намангана. В Крыму, в Симферопольском лицее №1 руководила кафедрой точных наук. Организовывала олимпиады по математике и всевозможные «математические бои». С 2002-го по 2014-й — преподаватель математики в НАПКС. Разработанные ею пособия по тригонометрии и математике применяются на занятиях подготовительного отделения. Ее жизненное кредо: «В одном мгновении видеть вечность…». И она очень хочет сохранить память о самых родных и близких. «Это нужно для будущих поколений», — говорит она.
Родственники у памятника на могиле Абдурамана
comments powered by HyperComments