«Это наша земля, это кровь наша, плоть,
Мы ее порожденье, порода» —
это строчки из стихотворения, написанного несколько лет назад Улькер Муртазаевой, долгие годы занимавшейся активной общественной деятельностью в изгнании в Таджикистане и на родине в Крыму.
Я в гостях у 94-летней Улькер-ханум, и мы перебираем ее старые записи и блокноты. В них аккуратным почерком кратко изложены основные вехи жизни и деятельности моей радушной собеседницы. Хоть она и сетует на здоровье и годы, которые берут свое, но интересы и чаяния своего народа по-прежнему ей дороги и близки. Читатель помнит ряд публикаций и воспоминаний под ее авторством в нашей газете. Жители многоквартирного дома по улице Селима Герая, 10 в Симферополе с благодарностью по сей день отмечают ее титанические старания по благоустройству дома и микрорайона. Это она с 1995 года писала письма, собирала подписи и обивала пороги всех коммунальных служб и госучреждений, сплачивала и объединяла вокруг себя таких же, как она, активистов-единомышленников.
В одном из ее блокнотов наткнулась на следующие строки:
«01.10. 2020 г. Беседовала (телефон) с Гульнарой Чилингировой с 20.00 до 21.30 ч.: о разговоре с Владимиром Поляковым о его бабушке — учительнице, у которой училась; о попытках трудоустроиться в КИПУ; о многократных обращениях в конце1990-х по поводу ввода в эксплуатацию нашего дома, газо-, водо- и электроснабжении; об участии в сборе средств на памятник Сабрие Сеутовой…»
Я помню эти беседы и знаю Улькер Муртазаеву уже лет 30. Интеллигентная, принципиальная, со своей активной гражданской позицией и болеющая за все душой… Она бережно хранит память о своих родных и близких из рода Абдуллаевых, Тарпи – ученых, врачах, добрых тружениках, прошедших через жернова оккупации, выброшенных из своих домов и оказавшихся на чужбине. В своих воспоминаниях-статьях она с гордостью отмечает, что, несмотря на выпавшие на их долю испытания, они до последних дней своей жизни хранили силу духа и любовь к родной земле, ценили богатства человеческой души.
Из архива Сейяра Муртазаева
Сейяр Муртазаев
У меня в руках книга в старом, но добротном переплете – это поэма «Бустан» гениального персидского поэта Саади, изданная в 1935 году. На внутренней стороне обложки надпись: «Любимую книгу Любимой и уважаемой Улькер вручаю охотно и с самыми добрыми пожеланиями. 18.11.1983 г.». Этот раритет и более сотни книг, в числе которых «Чин ве манелер» К.Джаманаклы, 1936 года издания; «Самарканд при Тимуре и Тимуридах: очерк с двадцатью автотипиями» А.Якубовского, 1933 года издания; копия «Крымтатар йырлары» А.Рефатова, 1932 года издания; «Янърай хайтарма» Я.Шерфединова, 1978 года издания; «Толковые словари русского языка», 1935, 1938, 1939 и 1940 годов издания, и десятки ценнейших изданий об истории, фольклоре и литературе Крыма, Причерноморья, Кавказа, были переданы Улькер-ханум в дар библиотеке им. И.Гаспринского после смерти ее супруга Сейяра Муртазаева. Участник национального движения крымских татар, радетель родного языка и активный сторонник перехода крымскотатарской письменности на латиницу, Сейяр Муртазаев долгие годы собирал книги, читал и изучал литературу, тонко чувствовал и знал родной язык, поддерживал дружбу и переписку с известными литераторами: Эшрефом Шемьи-заде, Шакиром Селимом, Юнусом Кандымом, Олжасом Сулейменовым, Кайсыном Кулиевым, Багратом Шинкубой. Еще при жизни, в 2002 году Сейяр Муртазаев подарил библиотеке часть своего архива с черновиками своих статей, фотографиями, письмами. А в 2019 году вышел сборник «Келеджекни ойлап» («Раздумывая о будущем») со статьями Сейяра Муртазаева в национальной прессе, посвященный его светлой памяти. Одним из составителей сборника выступила супруга Улькер Муртазаева.
Лишь малая часть книг, переданных Улькер Муртазаевой в дар национальной библиотеке им.И.Гаспринского
«Этот бренный и лживый мир мне уже в тягость…»
В архиве есть открытка, подписанная рукой Эшрефа Шемьи-заде:
«Сайгъылы Сейяр! Мен, арабасы сазлыкъ батакълыкъта къалгъан гъарип бир ёлджы киби, де ай, де ай! – агъыр хасталыкълар ичинде 1977 сенесини де баштан аткъараятам. Бу йыл язда Москвада да агъыр бир операция кечирдим. Ялан дюньяда козюм къалмады. Лякин сиз яш ватандашларыма янъы йыл балабан бахт ве сеадет кетирсин! Чын юректен хайырлап савлыгъынъызны истейим. Эшреф».
(Уважаемый Сейяр! Я, словно застрявший со своей арбой в трясине болота бедный путник, кряхтя: ай! да ай! – в тяжелых болезнях провел 1977 год. Летом перенес тяжелую операцию. Этот бренный и лживый мир мне уже в тягость. Но вам, молодым соотечественникам, пусть новый год принесет огромную радость и счастье. Примите мои сердечные поздравления с пожеланиями здоровья. Эшреф).
«Большое дитя» Рустема Кутуя
Есть в архиве Муртазаева и копия «Баллады о казанской сироте» известного татарского писателя Рустема Кутуя с именным дарственным автографом: «Дорогому Сейяру Исмаиловичу мое «большое дитя»!
Подпись. Сент. 1987 г.»
История и загадки одной фотографии
Крымскотатарская интеллигенция на отдыхе в Ялте, 1924 г.
В одной из папок Сейяра Муртазаева есть интересная фотография и подпись к ней Амета-Усни Пенерджи.
Амет-Усни Пенерджи (1904–1983) родился в Бахчисарае, окончил Тотайкойский педтехникум. С 1928 года преподавал в семилетней школе в Севастополе, затем стал ее директором. В 1930-е годы работал на партийных должностях, перед началом войны был председателем Балаклавского райисполкома. С конца 1950-х годов участник национального движения крымских татар. Жил в Алма-Ате.
Вот как он подписал эту фотографию, обращаясь к Сеяйру Муртазаеву:
«Этот снимок сделан в 1924 году в Ялте во дворе санатория «Гастория» (так в оригинале — Г.Ч.). Этот снимок мне знаком еще в довоенные годы. Вот все, чем могу тебе, дорогой мой, помочь. Хорошо, что такие снимки сохраняются для истории: эти люди были первыми в Крыму – активные строители социализма»…
«Средний ряд сидят слева: Джелял Байкин, артист татарского театра (муж Сары Байкиной), крайняя справа сама Сара Байкина (вся в белом). Ниже сидят: слева второй Эмиров (имени не помню) из Керченского района, судьей там работал, 4-я – Ребия Бекирова, бывший наркомздрав Крыма, рядом — Умер Азизов, бывший директор педтехникума, и дальше (около мальчика, кажется, его звали Реуф, племянник Вели Ибраимова) смотрит в бок Фатма Чубарова. А в первом плане из двоих справа – Февзи Мусаниф, бывший нарком земледелия Крыма. А остальных я не припоминаю…»
Стоит уточнить, что Февзи Мусаниф (1904–1938) родился в с. Гулюмбей Бахчисарайского района, в семье мудерриса (учителя духовной школы). Учился два года в Симферопольской татарской учительской школе, в 1921–1922 гг. находился на комсомольской работе в Бахчисарае, позже был направлен на учебу в Коммунистический университет трудящихся Востока (Москва), где проучился три курса. На момент фотосъемки в 1924 году он еще не был наркомом земледелия. В 1925–1930 гг. Мусаниф работал учителем и директором в крымскотатарских школах. Наркомат земледелия Крымской АССР возглавил в 1934 году. Арестован 14 июня 1937 г. по обвинению в контрреволюционно-пантюркистской деятельности, связях с М.Недимом и А. С. Айвазовым. Виновным себя не признал. 17 апреля 1938 г. был приговорен к смертной казни и расстрелян. 25 ноября 1958 г. был реабилитирован «за отсутствием состава преступления».
Ребия Бекирова (1904–1939) родилась в Бахчисарае, выпускница Симферопольской татарской учительской школы, год училась в Коммунистическом университете трудящихся Востока им. И.Сталина в Москве, некоторое время преподавала в Областном татарском медицинском политехникуме. Была партийным функционером, заместителем заведующей отдела руководящих партийных органов крымского обкома ВКП(б). С февраля 1932 года — член редакционной коллегии журнала «Къадынлыкъ социализм ёлунда» («Путь женщины к социализму»).
В 1934 году получила должность Народного комиссара здравоохранения Крымской АССР. В 1937 году рекомендована в совет Народного комиссариата здравоохранения РСФСР. В 1938 году была арестована как член «контрреволюционной националистической организации» и обвинена в подготовке «бактериологической войны против советского народа». На момент ареста проживала в Симферополе и являлась продавцом магазина «Роскультторга». 23 июля 1939 года НКВД прекратило дело в связи со смертью Бекировой.
По поводу упоминаемого Умера Азизова возможна в письме неточность, либо в имени, либо в должности. Дело в том, что следуя исследованиям профессора Д.Урсу, до 1928 года заведовал татарским педтехникумом Якуб Азизов (брат Умера), 17 апреля 1938 года расстрелян. А Умер Азизов (1890-?) – тоже педагог, в 1925–1928 гг. – инспектор Наркомпроса КрымАССР. В 1928 году арестован по обвинению к причастности к Милли Фирка, сослан на Соловки. Дальнейшая судьба неизвестна.
Кто именно из братьев Азизовых на фотоснимке, еще предстоит установить исследователям.
В процессе работы над статьей значительную помощь мне оказали специалисты архива редких книг, рукописных и архивных материалов библиотеки им.И.Гаспринского. Благодаря им, в личном архиве, переданном кандидатом биологических наук Рустемом Чалбашем, обнаружился этот же снимок, так как среди запечатленных есть его отец Мемет Чалбаш.
Мемет Чалбаш (1903-1978) родился в деревне Шули Бахчисарайского района. На фото рядом с ним справа его супруга Теслиме Чунакова. С 1921 года он организовывал части особого назначения в Бахчисарае, участвовал в борьбе с бандитизмом. После окончания в Москве Коммунистического университета трудящихся Востока, в 1925 году был направлен в Главное политическое управление Красной армии. В начале июня 1937 года в составе военной делегации участвовал в заседании сессии ЦИК Крыма в связи с принятием Конституции Крымской АССР. В том же году арестован по надуманному обвинению в контрреволюционной деятельности сроком на 8 лет. Срок отбывал на Колыме. 5 октября 1956 года вынесено решение о его безосновательном и противозаконном аресте. После отбытия срока его задержали в лагере до особого распоряжения. С 1946 по 1950 работал в Магадане в системе «Дальстроя». Скончался в п.Чархин Самаркандской области.
На обратной стороне фотографии подпись, сопоставив которую с письмом Пенерджи, можно установить фамилии еще некоторых личностей. Значком «.?.» помечены неизвестные:
«Крым.Ялта, 1924 г.
Слева направо (лежат): .?., Февзи Мусаниф.
Первый ряд: .?., Вели Абляев (возможно Вели Абилев, один из редакторов «Янъы дюнья» — Г.Ч.), .?., Ребия Бекирова, Февзи Аблямит, .?., Фатма Чубарова;
Второй ряд (сидят): Асан Абибуллаев (Керенский), .?., Эмине Куркчи, .?., .?., .?..
Третий ряд (стоят): .?., .?., .?., Исмаил Абитов (с усами), Сайде Чембель, Мемет Чалбаш, Теслиме Чунакова, Асан Аметов (Байбике), Касымов и его жена Фатма Азизова, .?., .?..
Определила Фирузе Бояджиева, 24.02.1980 г., г. Ленинабад»
Судя по всему, помогла подписать этот снимок Фирузе-апте – супруга расстрелянного в 1938 году публициста, редактора газеты «Янъы дюнья» (1931–1934 гг.) Тейфука Бояджиева. Интересно было бы также узнать судьбу импозантного человека, то ли в плаще, то ли в халате, в шляпе и с тростью — Асана Абибуллаева, к фамилии которого почему-то приписано карандашом «Керенский».
Надеюсь, исследователи откликнутся на эту публикацию и устранят неточности и пробелы в истории и биографиях личностей, запечатленных на фотоснимке.
Люди, дарящие свет при жизни и продолжающие нести его после своей смерти, вызывают гордость и восхищение, они заслуживают памяти и благодарности потомков. Супруги Улькер и Сейяр Муртазаевы из их числа. Книги, статьи, их дела и поступки служат и еще будут долго служить обществу.
Нам есть еще о чем беседовать с Улькер-ханум, о ее роде Абдуллаевых и Тарпи, книгах, о довоенной жизни в Крыму и многом другом – это бесценные воспоминания свидетеля и очевидца эпохальных событий. Но об этом уже в другой статье. А пока ждем ваших откликов в разгадке тайн одной фотографии!