Как-то так
На страницах газеты мы неоднократно поднимали вопрос о необходимости расширения сети общественных организаций в крымскотатарской среде. За последние тридцать лет неправительственные организации (НПО) сыграли значительную роль в развитии крымскотатарского общества: реализовали массу проектов, выступили организаторами государственных учреждений, являлись движущей силой в возрождении крымскотатарской культуры, искусства и образования, способствовали формированию гражданского общества.
В последние годы, на фоне развития государственных учреждений, укрепления структуры муфтията и официальных религиозных общин, институт общественных организаций по ряду причин значительно сократился. Законодательство позволяет открывать НПО, но для деятельности необходимы финансовые средства, которые у крымских татар весьма ограничены.
После распада закрытой советской социалистической системы, мировая практика создания широкой сети неправительственных организаций стала активно распространяться на постсоветском пространстве. Новшество привлекало возможностью свободного выражения взглядов и определенных действий, а после того как заработали программы международных фондов, финансирующих деятельность через грантовую систему, количество общественных организаций в разы возросло. А там, где деятельность, обязательны оценочные суждения – от благодарностей и похвалы до жесткой критики «грантоедов».
С годами в постсоветских государствах политическая элита выработала собственное отношение к деятельности всевозможных международных фондов, при этом одни находили в них опору, другие — рассматривали как угрозу национальной безопасности. В связи с этим приводилось в соответствие законодательство стран, регламентирующее их деятельность: допуск к работе или выдворение.
Государственные структуры тщательно отслеживают, анализируют финансовые потоки, направляемые на общественную деятельность, поэтому в поле зрения оказывается ситуация не только в собственной стране, но и в соседних государствах.
«Растущая роль неправительственных организаций (НПО) в реализации внутри— и внешнеполитического курса ведущих стран мира позволяет оценивать их, несмотря на неправительственный статус, как действенный инструмент государственного управления общественными процессами, а также в качестве одного из ключевых элементов формируемой системы сетевого транснационального управления… Спектр задач, решаемых посредством НПО, может варьироваться от создания позитивного имиджа и формирования сети деловых контактов для бизнес-сообщества до навязывания выгодных заказчику осознаваемых и неосознаваемых моделей поведения (включая агрессивное) и мобилизации значительной части населения в различных целях, в том числе деструктивного характера», — пишет младший научный сотрудник Центра координации исследований Российского института стратегических исследований (РИСИ) Антон Демидов. В своей работе, посвященной деятельности немецких международных фондов на Балканах, он отмечает: «Трансперенси Интернешнл» – глобальная НПО с центром в Германии, созданная в 1993 г. с целью борьбы с коррупцией посредством повышения осведомленности граждан, уменьшения терпимости к коррупции и разработки практических мер по ее преодолению. Она располагает сетью филиалов более чем в 100 государствах мира, в том числе во всех западно-балканских странах… TИ не проводит частных расследований, но сотрудничает с местными структурами и органами правопорядка в каждой стране, ведущими такую деятельность. Бюджет TИ составляет порядка 21 млн евро (2017 г.), из которых около 80% поступает из бюджетов правительственных департаментов по развитию и международных организаций. Еще 15% приходится на различные фонды и 5% – на пожертвования частных корпораций.
Деятельность и публикации TИ внесли немаловажный вклад в раскручивание ряда резонансных коррупционных скандалов в регионе, некоторые из них завершились сменой правительства (например, в Хорватии в 2016 г.)».
Ученый РИСИ считает, что «Трансграничный характер неправительственных организаций, их способность благодаря разнообразию решаемых задач постепенно проникать даже в закрытые для взаимодействия общества, дают возможность ряду исследователей рассматривать их в качестве элементов формируемой системы наднационального глобального сетевого управления. Однако при этом необходимо учитывать объективное наличие тесной связи государства и НПО, заключающейся в том, что именно национальные правительства, как это ни парадоксально, выступают главным спонсором неправительственного сектора».
Оценка ученого РИСИ созвучна с позицией государства, кардинально сузившего деятельность международных фондов на территории России, а общественным организациям, стремящимся получать от них помощь, предлагается определить для себя статус «иностранного агента» со строгой регламентацией деятельности и отчетности.
В этой ситуации возникает вопрос: что делать крымскотатарскому обществу и его общественным структурам, желающим работать вполне официально?
Еще в начале 1990-х Координационный центр по возрождению крымскотатарской культуры для реализации своих уставных целей создал фирму «Елькен», а точнее открыл маленький магазин, чтобы часть прибыли отчислялась в культурный центр. Этой суммы едва хватало на содержание нескольких штатных сотрудников, обеспечивая их мизерной, но все-таки зарплатой. Так продолжалось несколько лет, пока система не нарушилась. Благотворительность крымскотатарского бизнеса была всегда ограниченной для общественных организаций, сегодня на это рассчитывать практически не приходится. Достаточно взглянуть на опубликованные в «ГК» списки граждан, внесших пожертвования на памятник Н. Челебиджихану, и вы увидите преобладание рядовых людей с весьма ограниченными доходами. Бизнес осторожничает и не стремится выкладывать деньги на общественные нужды, опасаясь неприятностей, обвинений и даже преследований.
В создавшейся ситуации реально вырисовывается источник финансирования – государство, через прямое бюджетное или систему грантов (естественно российских). Крымскотатарские деятели уже получают гранты на издание журналов, книг. Многие вопросы возрождения и развития культуры можно было бы решать через национально-культурную автономию (НКА). Но что это?
Согласно российскому законодательству: «это форма национально-культурного самоопределения, представляющая собой объединение граждан Российской Федерации, относящих себя к определенной этнической общности, находящейся в ситуации национального меньшинства на соответствующей территории, на основе их добровольной самоорганизации в целях самостоятельного решения вопросов сохранения самобытности, развития языка, образования, национальной культуры, укрепления единства российской нации, гармонизации межэтнических отношений, содействия межрелигиозному диалогу, а также осуществления деятельности, направленной на социальную и культурную адаптацию и интеграцию мигрантов». Национально-культурная автономия является видом общественного объединения. Организационно-правовой формой национально-культурной автономии является общественная организация. Органы государственной власти субъекта Российской Федерации в соответствии с законом субъекта Российской Федерации оказывают поддержку региональным и местным национально-культурным автономиям за счет средств бюджета.
Помню, как в конце 1990-х приехавший в Крым из Татарстана видный общественный деятель выразил глубокое удовлетворение наличием закона о НКА, который позволял открывать такие организации по всей территории России, где проживают диаспоры татар, и на местах получать средства для деятельности.
Но восприятие национально-культурных автономий у народов, имеющих и не имеющих свои национально-территориальные образования, не всегда одинаковы.
В Крыму деятели, создавшие НКА, были подвергнуты резкой критике со стороны многих участников национального движения, увидевших в этом подмену идеи создания национально-территориальной автономии. Однако 30 июня исполнится 75 лет, как она была ликвидирована, и все попытки ее восстановления по образцу 1921 года оказались тщетными.
В нашей ситуации критиковать легко, дело говорить и делать трудно. Так что, думай, народ, решай и находи пути…
comments powered by HyperComments