Накануне 95-летия провозглашения Крым АССР — 18 октября 1921 года — хотелось бы с высоты сегодняшних дней порассуждать на заданную тему, тем более подходы к этому вопросу, как исторической науки, так и политической, неоднозначны, а выводы сводятся к диаметрально противоположным сторонам. Ленинская автономия – это вопрос не давней истории, это – идеология крымскотатарского национального движения за возвращение на родину с момента зарождения в местах депортации, вплоть до крушения Советского Союза. После отхода от коммунистических идей искали другие альтернативные формы государственных образований крымских татар, как идеологические символы и результат политической борьбы. Но таковых не нашлось: Крымское ханство остается в средневековье и несбыточной мечтой, а Крымская демократическая республика Номана Челебиджихана просуществовала от провозглашения до разгрома всего лишь один месяц.
По своим взглядам я принадлежу к категории людей, которые ничего не идеализируют в жизни, и чем глубже я окунаюсь в проблему, тем больше задаюсь вопросами. Но в то же время совершенно не приемлю заявления моих современников, которые дают оценку прошлому в отрыве от исторических реалий, сугубо с позиции благоприятного личного положения и на основании собственных умозаключений. В связи с этим вспомнил случай, когда один высокопоставленный крымскотатарский чиновник, в годовщину празднования 100-летия зачинателя крымскотатарского национального движения за возвращение на родину Джеббара Акимова, небрежно обронил: да что они сделали, только письма в ЦК писали, то ли дело массовое возвращение в Крым, совершенно иные методы борьбы. Но мы стали свидетелями стремительно развивающихся событий, и корректировка методов борьбы вновь оказалась неминуемой. Хотелось бы услышать теперь браваду экс-чиновника.
Главное зло коммунистической системы для нас – депортация народа из Крыма. Оно перекрывает все то положительное, которое смогло реализоваться тогда, после вековой спячки. Справедливо отмечая репрессии в период гражданской войны и годы строительства советской власти, мы несправедливо забываем бесчинства предыдущих столетий и их жертвы. Этим грешат многие национальные деятели, не желающие взглянуть правде-истории в глаза. Еще более глупо выглядит политическая конъюнктура, основывающаяся на исторической лжи. Помните празднование 2500-летия Евпатории, когда демонстрировалась счастливая и беззаботная жизнь всего населения рабовладельческого города Керкинитида, угнетение невольников в феодальном Гезлеве и обрушившееся счастье в заштатной Евпатории, в государстве, где крепостное право было отменено лишь в 1861 году?
Крымские татары любят цитировать М. Волошина, отождествлявшего время правления ханов Гираев с «золотым веком» и «мусульманским раем». То же самое мы находим у современных узбеков, поднявших на пьедестал время правления Амира Темура, и у русских, боготворящих Екатерину II. И если у государств дела действительно шли неплохо, то творящееся в государствах или у сопредельных соседей оставляло желать лучшего. Феодальное общество, собственно, состояло из феодалов и крестьян, чье общественное положение и материальное благосостояние было совершено разным. В каждом государстве существовало право и система наказаний, но обычно это право стояло на стороне имущих слоев населения. А задумывались ли вы когда-нибудь о жертвах победоносных походов с обеих сторон, и насколько была счастлива крымскотатарская мать, узнав о гибели сына в далекой Персии или в Европе в составе ханской армии? Поэтому если досконально рассматривать все стороны жизни, то «золотой век» был у тех, у кого имелись золото и власть.
Но, оглядываясь в прошлое, человеческая натура склонна давать оценку согласно макропоказателям. Город на Неве воспевали многие поэты России, с особой гордостью сегодня о своем городе говорят петербуржцы, но мало кто вспоминает о невольных крепостных крестьянах, полегших здесь, возводя город на болотах. Нет предела восхищению зарубежных туристов, посещающих памятники мирового зодчества в Самарканде, и гордости за них узбекского народа. Но чего стоило это тем, кто возводил эти сооружения, – многие лишились своей головы. Отсюда если убийства рассматривать как террор, то он продолжается тысячелетиями. Террор существовал и до советской власти, он продолжится и после, то ужестоячаясь, то стихая.
Изучать и знать историю своего народа и государств – дело благодатное. В поисках правды мы выявили многие страницы закрытой истории крымских татар, впереди еще многолетняя кропотливая работа. Но историю Крымской АССР нельзя рассматривать с позиций только репрессий, как, впрочем, и вредно их не замечать. Тот скачок, сделанный крымскими татарами в своем развитии благодаря национальной автономии, несопоставим с теми предпринимаемыми мерами предшествующего столетия. Следует заметить, что преследования, которым народ периодически подвергался, способствовали выработке у крымских татар особых качеств выживаемости, адаптации и развития в неблагоприятных условиях. Не все когда-то утраченное идет во вред. Достаточно взглянуть на проблему неграмотности и ее ликвидации на территории СССР путем введения обязательного всеобщего среднего образования (даже принудительными мерами) и состояние получения образования в мире, когда специалистами ЮНЕСКО в 2000 году было зафиксировано неграмотными 877 млн взрослого населения и 113 млн детей.
Оказавшись в чрезвычайной ситуации после депортации, наш народ, почти наполовину сокративший свою численность, не деградировал, а, оправившись после удара, смог измениться качественно, превратившись из сельского населения в городское, из аграрной нации в индустриальную. Он восстановил, даже превзошел свою довоенную численность, и если в дальнейшем не будет допускать ошибок, популяция его будет расти.
На протяжении истории изменялись границы государств, народы теряли суверенитет и независимость, неся при этом большие жертвы. Казалось, эра существования для них подошла к концу. Но последующие общественно-политические процессы приводили к таким неожиданным результатам, о чем предыдущие поколения могли лишь мечтать. В качестве примера рассмотрим прошлое и настоящее Узбекистана и узбекского народа. На момент завоевания этой территории Россией, во второй половине XIX века, она была поделена между тремя государственными образованиями, раздираемыми междоусобными противоречиями: Бухарский эмират, Кокандское и Хивинское ханства. По признанию самих же узбекских историков, это были слаборазвитые государства, с отсталой экономикой, низким уровнем развития промышленности, безграмотным населением и т.д. Во время завоевания местное население оказывало мужественное сопротивление, несло жертвы, в дальнейшем неоднократно поднимало восстания, потопляемые в крови. Прошло 40-60 лет. На этих территориях, входивших в состав Российской империи, была реализована ленинская национальная политика, и после государственного размежевания провозглашена единая Республика Узбекистан. Гражданская война здесь носила не менее жестокий характер, чем в других регионах СССР. А сопротивление советской власти басмачами длилось вплоть до 1930-х годов. Сталинские репрессии также коснулись народа Узбекистана, погибли в застенках их видные партийные руководители. Но в то же время республика продолжала жить и развиваться. Можно эмоционально говорить о несправедливостях, о вкладе в экономику Узбекистана репрессированных народов, об эвакуации промышленных гигантов во время Второй мировой войны на территорию республики и многое другое, но если все охватить макровзглядом, то на конец 1980-х годов Узбекистан представлял из себя промышленную республику с самодостаточным населением. На момент распада СССР узбекский народ бескровно получил независимое государство – предел мечтаний многих правителей прошлого. А теперь взгляните на положение и состояние этнических узбеков, оказавшихся в составе других государств. Например, в Афганистане, где их насчитывается от 3 до 4 млн человек. Их не затронули войны и репрессии? Они их испытывают вплоть до сегодняшнего дня. У них стабильное государство с высокоразвитой экономикой? Нет. Ликвидирована безграмотность? Нет. Вопросы и ответы можно продолжить. Небольшое число узбеков проживает на территории Китая, но здесь больше уместно говорить о близких к ним уйгурах, по официальным данным насчитывающих до 10 млн человек. Сопоставимо ли их положение в более миллиардном Китае с узбеками, казахами, туркменами, проживающими в своих этнических государствах?
При всех вопиющих фактах произвола при советской власти народы, сумевшие добиться и сохранить свои государственные образования, получили возможность в той или иной степени вершить свою судьбу и двигаться в поступательном направлении. У крымских татар и ряда других национальностей судьба сложилась иначе. Наш народ, используя исторический шанс, смог вернуться на родину — в Крым, но ему не удалось добиться проведения политики полномасштабной коренизации, как было в Крымской АССР. Однако историей данный факт зафиксирован. О его жизнеспособности говорят развивающиеся современные автономные образования. Если имеется факт, значит, есть цель. Рациональное, имеющееся в опыте всех предыдущих поколений, безусловно, должно постоянно находиться на службе интересов народа!
comments powered by HyperComments