Салыя Таймазова
Лидия ДЖЕРБИНОВА, специально для «ГК»
Часто для того, чтобы жить, надо больше мужества, чем чтобы умереть.
Витторио Альфьери (итальянский поэт)
Как известно, любовь к Родине – одно из главных достоинств человека, а у крымских татар она на генетическом уровне впитывается, как говорят, с молоком матери. Это чувство особенно проявилось на чужбине, в местах спецпоселений. Насильственная депортация из родного Крыма в ночь на 18 мая 1944 года вошла навсегда черной датой в историю народа. С мечтой о возвращении на историческую Родину народ жил не одно десятилетие, твердо веря в ее осуществление. Крымские татары проводили митинги, писали петиции в высшие руководящие инстанции страны и добивались справедливого решения национального вопроса. Наконец, в ноябре 1989 года Верховный Совет СССР признал преступной депортацию крымских татар. И народ стал массово возвращаться. А до этого, где-то с конца шестидесятых годов прошлого столетия, начали организовываться вербовки в сельскохозяйственные районы степной части Крыма. Народ был согласен на любые условия, лишь бы вдохнуть аромат незабываемой Родины и дышать, дышать, ощущая прилив новых сил.
А рассказ мой сегодня о семье, которая в 1971 году оказалась в вербовочном списке из Намангана. В те годы отправляющихся по вербовке в Крым людей выходили провожать всем народом, с песнями и твердой уверенностью, что скоро все вернутся на Родину. Привокзальная площадь и перрон были переполнены. Царил дух, вселяющий веру в возвращение всех. Звучали народные песни. Вся площадь являла массовое праздничное гуляние. О тоске по Родине напоминали только слезы: у кого слезы радости, у кого слезы безысходности, у кого слезы воспоминаний о долгих мучительных днях в грузовых вагонах из Крыма. По лицам можно было прочитать все. И самое главное — было много молодежи. Кто-то верил, что все смогут вернуться когда-нибудь на Родину, а кто-то сомневался. Но желание было у всех, невзирая на возраст.
Среди очередных завербованных крымских татар была и семья Али Таймазова. Но все по порядку. Его жена Салыя-ханум родилась в семье, где вместе с ней на тот момент было пятеро детей. Родилась она в суровый 1937 год, когда по всей стране шли безжалостные репрессии, но их семью Аллах миловал. Отец Мустафа Абдульгани был председателем колхоза. Точное название села Салыя-ханум не помнит, а в свидетельстве о рождении написано: «Тубянкой Симферопольского района». Такую деревню в списках района не нашли, что послужило причиной неподтверждения факта ее депортации из Крыма, и она не считается репрессированной.
Аблятиф (1960 г.) и Ведот (1950 г.)
А до войны семья жила в среднем достатке. Как и у всех в сельской местности, на подворье и у них была корова и овцы. Но все испортила война, принесшая много бед стране и народу. Первым на фронт ушел старший брат Салыи — Абджемиль. К тому времени он изучал специальность машиниста в ФЗУ. Учился в Феодосии, и оттуда его призвали на фронт в самом начале войны. Вся семья поехала его провожать. Переночевали в общежитии училища. А когда прощались, он сказал: «Увидимся ли когда-нибудь?» И как в воду глядел — не увиделись больше никогда. Пароход, на который их погрузили, попал под бомбежку противника и утонул. Никаких сведений о нем так и не было.
Отец Мустафа Абдульгани тоже ушел на фронт. И осталась беременная мама Катме с четырьмя детьми: Майре, Ведот, Аблятиф и Салыя. Позже родилась Хатидже. Гитлеровские войска появились в Симферополе в ночь на 2 ноября 1941 года. Как ей приходилось справляться в военное лихолетье, знает только она. Помогать ей было некому, все родственники давно эмигрировали из Крыма в Турцию. Преодолевая трудности, семья мечтала об освобождении от захватчиков. И, наконец, 13 апреля 1944 года войска 4-го Украинского фронта освободили Симферополь от врага. Оккупация длилась 865 дней, и это надо было выдержать достойно. Люди выдержали. Начали готовиться к весенней посевной кампании и строить планы на будущее. Но все рухнуло в ночь с 17 на 18 мая 1944 года, когда солдаты с автоматами подняли семью среди ночи и объявили о депортации в далекие края. Мать в растерянности собирала и одевала своих детей, советский солдат помогал (были и такие). Он собрал документы, деньги и другие ценные вещи, отдал их Катме-ханум. Он также сунул в мешок с мукой бутылку с маслом. Выселяемые очень боялись. Думали, что всех расстреляют. Но всех доставили на Симферопольский вокзал. Погрузили в неприспособленные для перевозки людей товарные вагоны.
Аблямит Таймазов
Салыя-ханум сегодня вспоминает: «Ехали в антисанитарных условиях. По дороге люди умирали. Кормили соленой рыбой. Привезли нас в поселок Кугай Наманганской области. Машинами доставили во 2 отделение. Расселили по домам. Давали одну буханку черного хлеба (ржаной), жидкий суп из маша и риса. Старшая сестра Майре, видя бедственное положение семьи, пошла работать на хлопковое поле. Но вскоре заболела и умерла. Она, жалуясь на боль в животе, все повторяла: «Къурсагъымда санки йылан юре» (Кажется, что в животе змеи шевелятся). Ей было всего 16 лет. С окончанием войны отец вернулся с фронта, узнав адрес в соответствующих структурах в Ташкенте, приехал в Наманган. Устроился на маслозавод строителем. Дали квартиру, перевез туда семью. Дети помогали как могли, собирали солому, дрова для очага. Он забрал детей своей сестры — Фатиме и Гулимдан — из детского дома, жили вместе. И им не казалось, что тесно.
Салыя (справа), г.Наманган, 1957 г.
Но трудности и болезни подстерегали, унося людей на тот свет. Хатидже умерла в 1947 году от кори. В те годы свирепствовала дизентерия. Отец заболел и в 1948 году тоже умер. Мама вынуждена была младших детей — Аблятифа и меня — определить в детский дом. Ведот пошел учиться в ФЗО на токаря, по окончании которого работал на 2-м хлопкозаводе Намангана. Занимался боксом, ездил в Ташкент на соревнования. Но повредил ухо и после операции умер. Мама уже болела, и о смерти сына ей не сказали, но она видела вещий сон, поняла, что его уже нет, и умерла. Муж Фатиме — Турсунбой всех похоронил. Он был очень благодарен моим родителям за спасение своей будущей жены Фатиме и ее сестры Гулимдан. Теперь пришла их очередь забирать детей из детского дома. Нас осталось два самых родных друг другу человека — мой брат Аблятиф и я. В 13 лет меня приняли на текстильную фабрику «Пятилетка» прядильщицей.
Али и Салыя Таймазовы, 2006 г.
В послевоенные пятидесятые годы молодежь стремилась к общению, люди соскучились по свободной и веселой жизни. По всей стране вечерами, особенно в выходные дни, после напряженной трудовой недели, из парков культуры и отдыха доносилась музыка: на танцплощадках играл духовой оркестр. Молодежь культурно отдыхала: кто-то на танцплощадке, кто-то пел песни под гармошку, кто-то в летнем кинотеатре смотрел очередной советский фильм, кто-то наслаждался красотой парка, прогуливаясь и мирно беседуя. В один из таких вечеров Салыя-ханум прогуливалась с подругой по красивейшему парку Намангана, который был основан еще в 1884 году. Здесь и вековые деревья, и цветы редкой красоты. А розы!!! Ежегодно там устраивали парад роз. Организовывались выставки, которые стремились посетить многие жители соседних областей, и даже Ташкента. В это время там царило неописуемое оживление и радостный настрой. И особое внимание привлекало озеро, посреди которого располагался островок, называли его «поплавком», где тоже можно было отдохнуть. К прогуливающимся девушкам подошли молодые люди, один из которых был знакомым подруги, а второй был Али Таймазов. Познакомились, несколько раз встретились. Оказалось, что он тоже был бывшим воспитанником детского дома и уже работал.
«Хоть мы были из разных детских домов, у нас находилось много тем для воспоминаний о той жизни, – вспоминает Салыя-ханум. — Я воспитывалась в детском доме №3 города Намангана, у нас были нормальные условия. Ко мне очень хорошо относилась жена директора, она старалась меня подкармливать, даже угощала иногда жареными яйцами. А Али воспитывался в Туракурганском детском доме, где условия и питание были не очень, поэтому детдомовских часто можно было встретить на базаре».
Али ей рассказал о судьбе своих родителей и семьи. Его родители — Абляким и Эмине были родом из Кутлака Судакского района. Как известно, с 1928 года в СССР был взят курс на индустриализацию, и молодежь, выполняя этот призыв, ринулась на заводы. В Крыму же по призыву КрымЦИКа молодежь отправилась в Керчь для работы на одном из старейших крымских металлургических предприятий. Этот завод был построен в конце ХIХ века для переработки железной руды, добываемой на Камыш-Бурунском железорудном комбинате.
Так вот, родители Али отправились в Керчь, но там долго не задержались и переехали в Аблеш (с 1945 года — Пруды) Советского района. Родившийся в Керчи в 1933 году Али был четвертым ребенком из семи детей. В Аблеше отец работал в садоводческой бригаде рабочим. Мирный труд и беззаботное детство нарушила война. Отец и старший брат Смаил ушли добровольцами на фронт, а мать с оставшимися детьми выживала как могла.
В ночь депортации всех жителей красноармейцы согнали на окраину села. Продержали несчастных до рассвета. Мать поняла, что предстоит трудная и неизвестная жизнь. Жалела, что ничего путного с собой взять не смогла, и все думала, что же делать, а так как Али был очень шустрым мальчиком, она рискнула отправить его домой за фасолью. Прекрасно ориентируясь в поселке, он смог незаметно от солдат принести фасоль, заодно прихватил и уток, свернув им шеи. По просьбе односельчан несколько раз ходил в село, пока совсем не рассвело. Наконец, их доставили на вокзал, там погрузили в эшелон, направлявшийся на Урал, в Марийскую ССР. По прибытии к месту назначения их расселили в бараках, где когда-то жили заключенные. В непривычном холодном крае им пришлось нелегко. У Али со старшей сестрой Алиме на двоих были одни сапоги. Она приходила с работы, отдавала сапоги брату, и он в них шел за дровами в лес. Остальные дети оставались с мамой. Продовольственный вопрос тоже решался по мере возможности. С ними вместе в бараке жила коза — спасительница и кормилица, дающая целебное молоко. Зимой копали мерзлую картошку. Мама умудрялась приготовить вкусные лепешки. Летом питались дарами леса.
Старший брат Смаил после победы вернулся с фронта, смог отправить всю семью к отцу в Наманган. Там мама Эмине заболела, поэтому дети оказались в детском доме Намангана. Умерла она в 1948 году. Сестра Алиме забрала детей из детского дома: Наримана, Энвера, Аджире, а Али уже работал и помогал семье.
После службы в армии он устроился столяром в строительную бригаду по найму. Пристроил к дому сестры Алиме две комнаты и женился на Салые. В 1962 году вместе с братом Энвером поехал учиться в Ташкент на курсы мельников, получил специальность мельника для работы на новом мелькомбинате Намангана, где и проработал до 1967 года. Были и другие места работы, где он всегда проявлял свои умения и практические знания. Он работал на винзаводе бригадиром строителей. Последним местом его многолетней работы был Наманганский аэропорт. Здесь он тоже был бригадиром строительной бригады, пользовался авторитетом среди коллектива и руководства. Это было его последним местом работы перед отъездом в Крым.
В семье царили любовь да лад. У них родилось пятеро детей, один из них (Сервер) умер в 2-месячном возрасте в 1968 году. Все бы хорошо, да тоска по родному Крыму не давала спокойно жить. Он смог записаться в вербовочные списки и был готов на любые условия, лишь бы вернуться на Родину, жить и работать в Крыму. Это произошло в 1971 году. Прибыли в село Савурчи (Заветное) Советского района. Здесь им выделили переселенческий домик из трех комнат. Приобрели корову. Али-ага пошел работать слесарем-наладчиком на птицефабрику, Салыя – птичницей, выращивали цыплят-бройлеров. Труд на птицефабрике был не из легких, корм перемешивали вручную, вода не была подведена, ее нужно было носить ведрами, а цыплят нужно было кормить, сами они могли кормиться из кормушек только по достижении одного месяца. В школу детям нужно было добираться по бездорожью и размытой после дождя дороге в резиновых сапогах. Асфальт был только на центральной улице.
Салыя-ханум (в центре) с детьми и внуками в свой 80-летний юбилей, Крым, 2017 г.
Внутренним порывом и желанием возвращения на Родину обладали все крымские татары, и часто из мест депортации, особенно друзья и родственники, наведывались к тем, кто уже устроился в Крыму. Так и в этом доме поток гостей не прерывался, и Али-ага старался помочь всем — кому советом, кому с трудоустройством, кому с пропиской, кому обычным крымскотатарским гостеприимством.
Как жаль, что человек, стараясь наладить быт и свою жизнь, внезапно уходит из нее. У Али-ага в 2007 году случился сердечный приступ – оторвался тромб. Так оборвалась жизнь трудолюбивого и преданного Родине человека-труженика. Он оставил о себе светлую память. Память о нем пронесут на долгие годы родные, друзья и, конечно же, дети — Алие, Эльмира, Эдие, Мустафа, которые выросли, получили образование, приобретя специальности, имеют семьи и работают по призванию. Продолжат память об этом роде его наследники — внуки, правнуки. Пожелаем им исполнения всех желаний.