Рустем КОМУРДЖИ, кандидат педагогических наук
Часть 1
В последние годы заметно активизировался процесс расширения круга научных исследований в области этногенеза, истории и культуры крымских татар. Ломая стереотипы, заложенные ангажированными авторами лживой истории, результаты многих исследователей приводят к серьезным концептуальным изменениям в системе взглядов на прошлое крымскотатарского народа. Однако вместе с этим сегодня крымоведы столкнулись с новой проблемой, грозящей нивелированием всех научных изысканий, связанных с историей автохтона Крыма. Ее суть заключается в непринятии группой людей из крымскотатарского общества этнонима «кырымтатар». В публичных выступлениях и социальных сетях, в прессе и книжных изданиях небольшая группа крымских татар и несколько отдельных представителей других народностей (как показывает анализ публикаций) предлагают обществу идею переименования народа на «кырым» и использовать вытекающие из этого названия «кырымлы», «кырым халкы».
На подобный вызов, брошенный истории и этногенезу крымских татар, последовала реакция академической части ученых, отдавших многие годы изучению, анализу, транслитерации, переводу старинных документов, рукописей, связанных со становлением и эволюцией коренного народа Крыма, его языка, культуры и государственности. Их контрконцепцией является сохранение лексемы «кырымтатар» как исторически закрепившегося за народом этнонима.
Один из основных аргументов у первых звучит таким образом: «Крымцы как коренной народ в Крыму в течение столетий создавали и развивали свою государственность. Как титульный народ Крыма они имели на данной территории свое государственное образование (Крымский Юрт, Крымское Ханство, Крымская АССР). Из этих определений видно, что в Крыму никогда не существовало татарской государственности» [6].
Приведем еще одну цитату из газеты «Къырым», которая была использована в этом же источнике. В ней говорится: «Анализ многочисленных исторических источников и летописей, проведенных академиком А. Каримуллиным, показывает, что наименование «татары» не самоназвание, а прозвище, прозвище оскорбительное, навязанное многим тюркским народам национально-колониальной политикой Российской империи («Къырым», 3.05.2002 г.)» [Там же]. В таком духе рассуждают сторонники переименования самоназвания крымскотатарского народа.
Однако анализом «многочисленных источников» также занимаются сторонники альтернативного мнения. Обратимся к историку В.Бушакову, который в одном из своих исследований пишет: «К отказу от этнонима татар интеллигенцию побуждало одностороннее и превратное изложение в научных трудах и в школьных учебниках истории и литературы отношений Киевской Руси с половцами и Московского государства с Золотой Ордой… Историческая неправда формировала в обществе мнение, что волжские и крымские татары пришли якобы в Европу из Монголии как завоеватели, которому сопутствовали неизбежные антитатарские настроения. Сторонники изменения этнонима надеются отказом от исторического имени татар пресечь шовинистические измышления о своих народах» [2].
Также в арсенале приверженцев самоназвания «кырымтатар» документация, дворцовая литература времен Крымского ханства, даже более ранняя, где народ и его правители именовали себя не иначе как татарами.
Такие словосочетания, как «татар аскери», «татар ордусы», «татар ханы» часто можно встретить в публикациях историков и филологов, занимавшихся транслитерацией ярлыков ханов Гераев. Если властелины Крымского ханства сами себя называли татарами, тогда вполне уместен вопрос Н. Бекирова: «…как же называли своих подданных именно крымские ханы, не русские цари, не польские или шведские короли, не царские наместники после аннексии ханства, не наши враги-шовинисты, а законные правители, отделившие Крым от Золотой Орды и правившие им более 300 лет?» [1, c. 8].
Турецкий путешественник, не имеющий никакого отношения к политике Российской империи, Эвлия Челеби, посещавший Крым, в своих записках путешественника «Сеяхатнаме» определенно четко дифференцирует географическое наименование полуострова и название его коренного народа. Во II томе VII книги читаем следующий абзац: «Во время правления султана Баязид-и Вели Гедик Ахмед-паша полностью отвоевал у генуэзцев великие замки вокруг острова Крыма и с Менгли Герай ханом приняли соглашение, о том, что морской берег острова Крым остается за Османами, а равнина посреди острова будет принадлежать татарскому народу». [8, с.478] Как известно, Э.Челеби коммуницировал и с простым народом и с правящей верхушкой государства. Несомненно, как обычно бывает у путешественников, его интересовали этнопсихологические особенности крымских татар, эстетические воззрения, ценности и идеалы, с которыми в данном случае коррелирует этноним «татар». Поэтому легко поддается объяснению факт названия коренного населения Крыма в трудах автора. К тому же народ и правители так же, без всякого стеснения, с гордостью именовали себя татарами.
Выше в общих чертах была нарисована сегодняшняя дискуссия относительно самоназвания крымскотатарского народа, в которой активно участвуют как просто любители истории своего народа, так и профессиональные историки, не менее любящие свои корни и прошлое. Как видно, крымские татары оказались перед аксиологическим выбором. С одной стороны – отгородиться от всего, что приобреталось столетиями, начать историю под другим именем, формируя новую структуру ценностного мира, где будет отсутствовать или с трудом просматриваться связь с прошлым. С другой стороны – выстроенная веками система ценностей народа, раскрывающаяся в его духовной культуре, а также благодаря которой крымские татары состоялись как государствообразующая нация. Делая выбор, не следует забывать о приоритете национальных духовных ценностей, одним из основных источников которых является мудрость народа, выраженная в его фольклоре, в частности, музыкально-поэтическом творчестве.
На самом деле музыкальный фольклор с присущими ему такими характеристиками, как устойчивость и традиционность, закрепил в образцах народно-песенного искусства ценные установки. Это своего рода месседж последующим поколениям, где запечатлено все то, что было осмысленно и пережито предками в сфере социально-политических, духовно-культурных взаимоотношений как внутри собственного этноса, так и с соседями. В каждом образце песенного творчества крымских татар можно обнаружить связь с историей, отражение душевных переживаний и почувствовать силу эмоционального воздействия тех или иных событий. В этой связи в дискуссии по проблеме этнонима крымских татар возникает необходимость глубокого использования вековых знаний предков, отшлифованных и выкристаллизованных в виде песенного фольклора – идентификационного кода народа. Как известно, перевод и значение слова «фольклор» с английского – народная мудрость. Хочется верить, что ни та, ни другая сторона обсуждения мудрость собственного народа игнорировать и принижать не станут.
Цель данного исследования – обнаружить в образцах песенного фольклора слова «татар» и «Кырым», их производные «татарлыгым», «кырымлы», «татарман», «кырымлым» и обосновать важность обращения к песенному фольклору как коллективной исторической памяти народа в контексте дискуссий об этнониме и национальной идентификации крымских татар.
Для достижения поставленной цели были изучены всего 22 издания с крымскотатарскими песнями. Из них 20 песенных сборников и 2 издания с анализом песен, 20 трудов вышли в свет в первой половине и 2 во второй половине ХХ века. Всего было проанализировано 1490 номеров, среди которых попадались варианты некоторых песен. Из общего количества номеров 51 песня имеет авторские подписи. В фольклорных образцах, где попадались основные рабочие лексемы «татар» и «Кырым», тщательно изучался текст, для глубокого понимания, в каком контексте использовалось то или иное слово.
Ввиду того, что рамки статьи ограничены и не позволяют изложить здесь весь объем исследованного материала, ограничимся показом некоторых примеров, умышленно выбрав те музыкально-поэтические номера, которые порой сложно было интерпретировать или объяснить. Особенно это касалось тех песен, в которых народ употреблял лексему «Кырым» и производные от него.
(Продолжение следует.)
«Крымское историческое обозрение», №2, 2023 г.
Примечания
1) Перевод названия песни дается автором сборника М. Красевым [3, с.37].
2) Ввиду имеющихся противоречивых суждений относительно авторства и появления этого произведения, оставим эту проблему для следующего исследования.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Бекиров Н.В. К вопросу о названии и самоназвании крымских татар // Вестник Марийского Государственного университета. 2015. №3 (3). C. 5–19.
2. Бушаков В. Этноним «татар» во времени и пространстве // Qasevet. 1994. № 1 (23). С. 24–29.
3. Красев М. Песни крымских татар: революционные и общественно-бытовые для голоса и фортепиано Ч. 1. М.: Государственное издательство Музыкальный сектор, 1926. 40 c.
4. Нормуродова Н. Роль заглавия в репрезентации концептуальной картины мира автора // «Ўзбекистонда хорижий тиллар» илмий-методик электрон журнал. 2019. № 6. C. 44–58. URL: https://journal.fledu.uz/ru/rol-zaglaviya-v-reprezentacziikonczeptualnoj-kartiny-mira-avtora/ (дата обращения: 10.07.2023).
5. Рубцов Ф. Песня о народном бедствии // Статьи по музыкальному фольклору. Л.; М.: Советский композитор, 1973. С. 146–157. URL: https://www.booksite.ru/fulltext/rubcov/text.pdf (дата обращения: 10.07.2023).
6. Халилов Ш. Проблема самоназвания нашего народа прежде всего политическая [Электронный ресурс]. URL: http://medeniye.org/en/comment/reply/ 95#comment-form (дата обращения: 10.07.2023).
7. Bektöre Y. Kırım türküleri – yaşamdan müziğe yansımalar. Eskişehir: Ülkü Ofset, 2014. 224 s.
8. Evliyâ Çelebi Seyahatnamesi: Viyana, Eflak-Boğdan, Bükreş, Ukrayna, Kırım, Bаhçesаrаy, Çerkezistan, Dağıstan, Kalmukistan, Saray, Moskova. 7. Kitap – 2. Cilt / Hazırlayan: Seyit Ali Kahraman. Baskı: Promat Basım Yayım San. ve Tic. A.Ş. İstanbul, Ocak, 2011. 828 s.