Расхожее утверждение гласит, что газета живет один день. И действительно, в бурном потоке современной жизни информация, опубликованная в СМИ, успевает устареть уже к вечеру. Однако с течением времени пожелтевшие газетные страницы начинают приобретать новую ценность, становясь для живущих сегодня интересным источником информации о том, как жили люди в прошлом, какие проблемы и события волновали их.
О том, как исследование номеров газеты «Терджиман» (1914-1918) помогает по-новому взглянуть на жизнь крымских татар в начале ХХ века, мы сегодня говорим с известным ученым, директором НИИ крымскотатарской филологии, истории и культуры этносов Крыма Исмаилом Керимовым.
— Насколько нам известно, вы недавно вернулись из важной научной командировки. Расскажите немного о ней. И, вообще, о своей исследовательской работе.
— Следует сказать, что в свое время, еще живя в Ташкенте и работая в ТГПИ имени Низами, в течение многих лет я ездил в Москву для изучения необходимых материалов в знаменитой «Ленинке» (Государственная библиотека СССР им. В.Ленина, ныне Российская государственная библиотека). Ведь вся литература, которая издавалась на протяжении веков на крымскотатарском языке, сосредоточена именно в этой библиотеке. Ездил иногда по два или три раза в год, и по месяцу, а иногда и по два-три месяца, работал в ней. За это время удалось исследовать тысячи номеров старых крымскотатарских арабографичных газет и законспектировать массу интересных материалов. Были изучены номера газеты «Терджиман» («Переводчик») за 1883-1914 гг., «Миллет» («Нация») за 1917-1920 гг., «Яш къувет» («Сила молодости») за 1923-1938 гг. и «Ени дюнья» («Новый мир») за 1920-1938 гг., сняты копии (микрофильмы) сотен книг, брошюр, полные копии многих журналов. На основе небольшой части данных исследований была написана монография, посвященная творчеству Умера Ипчи (1897 — 1955), которую в сокращенном варианте получилось издать в Ташкенте в 1988 году. В январе 1989 года на специализированном совете при Академии наук УзССР я защитил кандидатскую диссертацию на эту тему.
Уже по возвращении в Крым, опираясь на собранные материалы, удалось опубликовать небольшой библиографический указатель (1994 г.), «Словарь трудных слов крымскотатарского языка», совмещенный со «Словарем псевдонимов довоенных крымскотатарских писателей» (1997 г.), в виде учебного пособия «Къулланма дерслик» — неизвестные произведения классиков крымскотатарской литературы (1995 г., 352 стр.) [Кстати, последняя вышла тиражом 10000 экземпляров. Такого тиража издания на крымскотатарском языке больше не видели…], две книги конспектов из газет: «Медений эснас: 1920 — 1938» (1997 год, около 500 страниц) и «Гаспринскийнинъ джанлы тарихи: 1883 — 1914» (1999 год, более 400 страниц). В те же годы удалось подготовить и издать собрание сочинений Амета Озенбашлы, в том числе его монографию по истории Крыма, изданную отдельной книгой в 1926 году («Къырым фаджиасы». — 1997, 256 стр.)
Дальнейшие исследования в области литературной части этих материалов позволили мне завершить и (в марте 1999 года на специализированном совете при Академии наук Республики Казахстан) защитить докторскую диссертацию на тему: «Эволюция крымскотатарского художественного слова в конце ХIХ и начале ХХ веков».
В 2001 году на трех графиках и с обширными глоссариями, а также специальными комментариями к событиям, отраженным в тексте, удалось издать первый том романа И.Гаспринского «Молла Аббас», транслитерированного из газетных публикаций, начиная с 25 января 1887 года. Работу над подготовкой к изданию данного романа я начал еще в 1989 году и в 1991 опубликовал небольшой фрагмент в крымской газете «Янъы дюнья» («Дар-ур-Рахат мусульманлары» акъкъында». (И. Гаспринскийнинъ фаалиети) // Янъы дюнья. – 1991. – №11). Чуть позже отдельная глава романа увидела свет в журнале «Йылдыз» (1993. – №1). Добавлю, что до сегодняшнего дня, по бюрократическим причинам, неопубликованными остаются второй и третий тома этого уникального произведения, имеющего важнейшее значение для мировой тюркоязычной прозы.
И уже в начале 2000-х и дальше в 2010-х годах появилась серия различных объемных изданий, также в основном связанных с прежними наработками.
Но, к сожалению, еще тогда, в советское время, мне не хватило времени познакомиться с номерами газеты «Терджиман», вышедшими уже после смерти И. Гаспринского в 1914-1918 гг. А это весьма значительный объем информации, ведь «Терджиман» с 1912 года был ежедневным изданием, и в год печаталось более трехсот номеров газеты. Именно результатом неизученности этого периода является то, что у нас и сейчас весьма поверхностные представления о жизни крымских татар в годы Первой мировой войны.
Стремясь восполнить именно этот пробел, в декабре прошлого года, а затем и в апреле нынешнего, я вновь выезжал в Москву для работы с подшивками «Терджимана» и другими материалами, пропущенными в свое время. Стоит отметить, что это сложный труд. Об этом подробнее скажу ниже. Кроме того, имеются серьезнейшие материальные проблемы. Большие средства уходят на дорогу и проживание в Москве, тем более, что периодические издания на крымскотатарском языке, как и другие нерусскоязычные издания, хранятся не в самой Москве, а в подмосковных Химках.
— Оправдались ли ваши ожидания после работы с газетой?
— Пока я изучил номера до 1916 года. Тем не менее, удалось обнаружить много интересного. Например, телеграмму Николая II, обращенную к крымским татарам. Процитирую публикацию с переводом на русский язык дословно:
Телеграф (телеграмма), посланная императором России Николаем-2 28 декабря 1914 года из Царского Села на имя Таврического губернатора генерала Николая Антоновича Княжевича
«Выражаю благодарность мусульманскому-татарскому народу Крыма. Высоко оцениваю их преданность Российскому государству и престолу, а также Крымскому конному полку ее величества Александры Федоровны за искреннюю службу и героизм» («Терджиман». — 1915. — №2).
Как видно, газета цитирует царское обращение, переданное через таврического губернатора Княжевича. Причем, за полтора года войны российский император обращался к крымским татарам несколько раз. Позже постараюсь написать об этом отдельную статью.
Страницы газеты за этот период полны сообщений о том, как в крымских городах и селах крымскотатарские общества «Джемиет-хайрие», а также Комитет помощи фронту во главе с госпожой Сайде-ханум Муфти-заде собирали вагонами в помощь фронту перевязочные материалы, теплую одежду, одеяла, постельное белье, обувь и т.д. Повсеместный сбор финансовых средств для фронта производился во главе с Адиль-мурзой Карамановым. Доходило до того, что помощь начинали собирать даже дети. Асан-Сабри Айвазов, редактировавший «Терджиман» после кончины Гаспринского, трогательно описывает, как девятилетний мальчик Мемет из Акмесджида (Симферополя) сдавал на нужды армии деньги, которые по копеечке собирал в течение нескольких лет. Отдавая деньги, он жалобно плакал… Но понимая, что это необходимо для спасения его родителей и младших братьев, жертвовал накопленное.
Повсеместно от крымскотатарских школ и училищ на фронт отправлялись посылки с сухофруктами. Отдельно собиралась помощь семьям фронтовиков, оставшихся без кормильцев… В помощь фронту ставились спектакли, проводились различные платные выставки ручных изделий и многое другое.
Полосы газеты «Терджиман» буквально «испещрены» сообщениями о героизме крымскотатарских солдат и офицеров, боевыми подвигами Крымского конного полка. Постоянно публиковались в газете и списки награжденных медалями и различными знаками за проявленный на фронте героизм.
Например, в одном из номеров за 1915 год сообщается о подвиге Абдульбари Абдульсеттара из Кефе (Феодосии), который во время сражений в Карпатах, спасая раненого командира от верной гибели и рискуя собственной жизнью, пронес его на своих плечах 12 км, и за подвиг представлен к «Золотой Георгиевской медали» 1-й степени. В заметке пишется и о том, что за прежние боевые заслуги он несколько раз награждался «Георгиевскими медалями» различной степени. До войны Абдульбари Абдульсеттар работал в городе разносчиком газет.
Публиковалось множество заметок со списками раненых крымскотатарских солдат, попавших в различные военные госпитали.
Из газетных полос видно, как отражены события Первой мировой войны и в крымскотатарском фольклоре. Обратите внимание на строки, где джигиты сами стремятся попасть в гвардейские полки и отразить натиск врага, строки о бесстрашии, умении и опыте в военных действиях, о готовности к подвигам:
Бота тюе, боз тюе савсам ие
Озим сюйип язылдым гвардиее…
Начальникке биз вардыкъ, руба верди,
Энди сизин адынъыз «салдат» деди…
Варшаваны копрюсинден атымы да атлаттым,
Беш-он дане германнынъ да отюни де патлаттым…
Дженке киден аскериз, дженк ишини билириз,
Агъламанъыз, къардашлар, иншаллах, сагъ келириз.
Къоркъумыз ёкъ къуршундан, аскер огълу аскериз
Богъмакъ ичюн душманы сель-сель акъсын къанымыз.
Дженке къаршы гидемез, джан вирмее хазырыз,
Агъламанъыз, къардашлар, джан вируб нам алырыз…
Во время Первой мировой войны, в странные обстоятельства попал симферополец Сеит Яхья Челеби, который в 1915 году, обучаясь во Франции, добровольно вступил в ряды французской армии и воевал на стороне военно-политического блока России, Великобритании и Франции. «Терджиман» сообщает, что ранее Сеит Яхья Челеби присылал статьи для национальной печати в Крыму.
События Первой мировой войны — это огромный пласт материалов, запечатленных на страницах газеты «Терджиман», который следует тщательно изучать нашим ученым-историкам для создания объективной картины участия крымских татар не только в Первой, но и во Второй мировой войне…
— Вы намекнули и на множество неизвестных на сегодняшний день произведений классиков крымскотатарской литературы первой четверти ХХ века?
— Да, нами обнаружено много новых биографических сведений, а также произведений, на основе которых мы по-новому можем взглянуть на жизнь и творчество, например, Номана Челебиджихана. Это целый ряд его статей, остававшихся до сих пор неизвестными. Будучи студентом, в 1915 году он из Петрограда отправляет в «Терджиман» письмо, в котором выражает свое мнение по поводу ужасов, происходящих на войне. Основная его мысль такова, что Запад, который считался образцом передовой культуры человечества, пришел к тому, что создал оружие массового уничтожения — ядовитые химические газы. Неужели в этом заключается ваша цивилизация? — задается вопросом он. Данное письмо Челебиджихана с кратким предисловием опубликовано в газете «Янъы дюнья» (2019. — №7). Масса неизвестных печатных выступлений Челебиджихана связана с необходимостью реформ в крымских медресе и в частности, в медресе «Зынджырлы». Как мы знаем, позже, в ноябре 1917 года, именно по инициативе Номана Челебиджихана Зынджырлы медресе было реорганизовано в Институт имени Менгли Герая. Институт имел два факультета: факультет светских наук и факультет теологии. В 1920 году первые выпускники получили дипломы об окончании данного института. Имеется копия одного из таких дипломов, подаренная мне родственниками дипломанта, где на отдельной странице присутствует фотография выпускника и на двух отдельных страницах (на крымскотатарском и русском языках) написан следующий текст: Менгли-Гирейский Институт «Зинджирлы» в Бахчисарае. Крым. Билет №25. Ученика класса III – го. Имя: Абдул-Вагаб. Отчество: Али. Фамилия: Аджи Салиев. Бахчисарай, января…дня 1920 г. Директор (подпись) и печать. Заведующий (подпись).
Это я к тому, что, во-первых, такой институт существовал, во-вторых, на руках у людей иногда встречаются такие документы, которых нет ни в архивах, ни в библиотеках.
Помимо творчества Челебиджихана, теперь мы по-новому можем взглянуть на публицистическое и литературное наследие Джафера Сейдамета, Абибулы Одабаша, Асана-Сабри Айвазова, Джемиля Керменчикли и других известных авторов. У того же Аблякима Ильмия самые мощные, на мой взгляд, рассказы не попали в собрание его сочинений, которое было издано мной в 2004 году. Думаю, что его рассказ «Бомбардуман», опубликованный в 1916 году, сегодня мог бы занять место в учебных хрестоматиях. Вообще, в то время литературным творчеством на крымскотатарском языке занимались сотни (если не тысячи!!!) людей. Это, в первую очередь, передовая интеллигенция, затем сохты медресе, у которых даже в учебных программах было заложено ежегодное написание литературных сочинений, дальше старшие школьники и т.д. Примечательными являются факты, когда редактор «Терджимана», уставший от чтения произведений авторов, отсылает их к «толстым журналам» на других тюркских языках. В одном из номеров редактор в ответах читателям, сочувственно относясь к небольшому роману Х.Ремзи, приславшему свое произведение из Ялты, советует ему «выправить» мораль сочинения. Широкое прозаическое полотно, в то время хотя было и редкостным явлением для тюркоязычной литературы, но случались в этом плане и чрезвычайно интересные вещи. Например, в «Терджимане» есть заметка о том, что некий Туребеков из Кабула в 1915 году объявил награду в 2000 рублей для тех, кто напишет на киргизском языке лучший роман. Через некоторое время на конкурс поступило 9 (девять!) романов, участь которых должна была определиться специальной комиссией в Семипалатинске.
Добавлю, литературные журналы, или журналы, где печатались и художественные произведения на крымскотатарском языке, появились в 1920-х годах. Это «Ешиль ада» (1920), «Бильги» (1921), «Ильк адым» (1921), «Янъы Чолпан» (с 1923 года), «Окъув ишлери» (с 1925 года), «Илери» (с 1926 года) и т.д.
Мне интересно, куда делись объемные рукописи непринятых к публикации в «Терджимане» произведений? Ведь они не попали на страницы газеты в основном только по причине своего объема! Сегодня нам известны всего лишь три автора, рукописи которых сохранились с тех времен. Это Мемет Нузет (1888 — 1934), Абдураман Кадри-заде (1876 — 1938) и Амди Гирайбай (1901 — 1930). Их рукописи были вывезены родственниками в Румынию, и уже до нас они дошли в копиях.
После выселения нашего народа исчезли не только сотни и сотни рукописей художественных произведений на крымскотатарском языке, но и тексты, в нескольких экземплярах напечатанные на машинках, или даже те, которые имели уже и типографские наборы. Например, двухтомное собрание сочинений У.Ш.Тохтаргазы (1881 — 1913), в том числе его роман «Саадет адасы» («Остров счастья», 1911 г.), а также объемный словарь крымскотатарского языка, подготовленные к изданию Научно-исследовательским институтом крымскотатарского языка, литературы и истории имени А. Пушкина. Странно также, что из театра имени М. Горького исчезли сотни переплетенных томов рукописных пьес на крымскотатарском языке, поставленных Крымскотатарским государственным драматическим театром, начиная с 1923 года. Говорю об этом компетентно, ибо мною специально выписаны сведения из периодической печати о постановках «госдрамтеатром» сотен этих пьес. (Рукописи сыгранных пьес переплетались для хранения в качестве материальной ценности труппы).
Интересна также судьба многотысячных тиражей довоенных книг на крымскотатарском языке по математике, физике, химии, геометрии, планиметрии, географии, истории, философии и т.д. Сегодня такие книги, как мы упомянули выше, хранятся только в Москве (в РГБ) и С.-Петербурге (Национальная библиотека России, бывшая «Салтыковка»). Без этой литературы невозможно говорить о разработке терминологической базы крымскотатарского языка. Думаю, что достойным помощником в поиске такой литературы является «Библиографический указатель печатных книг, статей и произведений на крымскотатарском языке: 1618 — 1944», изданный в Симферополе в 2009 году (320 стр.).
(Продолжение следует.)
comments powered by HyperComments