Гульнара Ганиева с супругом Рустемом Бекмамбетовым
Лидия ДЖЕРБИНОВА, специально для «ГК»
В эстафете поколений можно быть только эстафетной палочкой.
Лешек Кумор
С героиней моего рассказа Гульнарой Ягьяевой (Ганиевой) я знакома давно, но экскурса в биографическое прошлое ее предков как-то провести не доводилось. Но вот время настало, и произошла между нами интересная беседа, из которой я узнала следующее.
Ее род берет свои корни из села Маркур, что в Бахчисарайском районе.
Время возникновения села относят к V–VI веку, за которым следовал период упадка, видимо связанный с нашествием хазар, и последующее возрождение в VIII — IX веках. Пришедшие племена смешивались с коренным населением. На одной из вершин хребта, на горе Сандык Кая над селом, сохранились остатки небольшой средневековой крепости эпохи княжества Феодоро. Судя по находкам, это замок феодала XIII–XV веков, владетеля окрестностей, в том числе и средневекового Маркура. Но, как известно, эпохи меняются, и остается история, история народа, история страны. Жители Маркура пережили все исторические постреволюционные, репрессивные годы и события Великой Отечественной войны. Нельзя не упомянуть, что в ноябре 1941 года группа пограничников, пробивавшихся из Феодосии в Севастополь, разгромила на Маркурском перевале роту румынских горных стрелков.
До освобождения Крыма от врага, Маркур оставался практически крымскотатарским селом, но 18 мая 1944 года жители села были депортированы, как и все крымские татары, в Среднюю Азию и в другие регионы страны. Вот об этом селе родители Гульнары вспоминали в депортации. Не меньшее внимание в своих воспоминаниях они уделяли и селу Коккоз.
Итак, я узнала, что ее дедушка Абдулгани Шерфедин оглу родился в 1886 году в селе Эски-Кермен. В 10 лет он и его братишка с сестренкой Афисе остались сиротами. Кстати, ее потомки вернулись в Крым и живут в селе Тиберти Бахчисарайского района и в Красногвардейском районе (Курман). Большое участие в их жизни принял Ибраим-даи – брат их мамы, который жил в Маркуре. Как известно, мечеть у мусульман — святое место, где проводились не только молебны, но и решались насущные вопросы жителей села. Ибраим-бей привел осиротевших детей к мечети. Обратился к односельчанам, сообщив, что осиротевшим детям нужны приемные родители. С согласия сельского схода, он стал их опекуном. Своих детей у него не было. Его первый приемный сын Эмир-Муса стал для этих детей старшим братом. Эмир-Муса и Абдулгани получили хорошее воспитание и образование в Бахчисарайском Зынджырлы-медресе. Они изучали религиозные и светские науки.
Абдулгани эфенди в годы учебы в Стамбуле
Завершив учебу, Эмир-Муса и Абдулгани служили в сельской мечети и вели занятия в школе.
После победы Октябрьской революции в 1917 году, Абдулгани уехал в Турцию. Вернулся через десять лет гражданином Турции и с опытом работы в религиозной школе. К тому времени сестренку Афисе дядя выдал замуж за старшего сына Эмир-Мусу. Предчувствуя свой уход в мир иной, предложил своему воспитаннику Абдулгани жениться на Фазиле — единственной дочери Анифе и Аледина из Маркура. Это были зажиточные и трудолюбивые люди. Молодые поженились и жили в одном дворе с родителями Фазиле. В семье рождались дети. Голод двадцатых-тридцатых годов «косил» людей. Эмир-Муса-эфенди и Абдулгани-эфенди помогали односельчанам — устраивали постоянные обеды для бедных, ходили из дома в дом, интересуясь состоянием семей, помогали хоронить людей. Эта их помощь была замечена местными властями, и поэтому, скорее всего, их не раскулачили. Абдулгани, которого все называли просто Гани-эфенди, занимался преподавательской деятельностью, но власти не давали ему работать из-за атеистической направленности политики тех лет. Однажды ночью нагрянули работники НКВД. Его с дочерью Урие задержали. Их помогли освободить его бывшие ученики.
Ему постоянно советовали уехать в Турцию, он неоднократно вынужденно менял место жительства.
При каждом переселении обустраивались, приводили какой-нибудь домик в порядок, и все повторялось по старому сценарию. Успели пожить почти в каждом селе Альминской долины, последним довоенным пристанищем семьи с 12 детьми стал Каралез. Отсюда его отправили работать в Мамашай, но каралезцам не понравился новый учитель, и они потребовали вернуть своего Гани-эфенди назад. Позже он вынужден был работать на бахче охранником, но продолжал основное свое предназначение – обучение и воспитание. Как-то дети принесли ему обед и, уходя, прихватили с конца поля арбуз, так он догнал их, объяснил, что воровать нельзя и вернул арбуз на место.
Приближался июнь 1941 года. Однажды ночью они услышали страшный грохот разрывающихся бомб со стороны Севастополя. (Гани-картбаба из-за возраста на фронт призван не был.) В селе вскоре появились гитлеровцы.
Занимаясь огородом, садом и другими видами домашнего хозяйства, семья кое-как выжила в годы войны. Наступило долгожданное освобождение. И начались весенние работы с надеждой на счастливое мирное будущее. Но все рухнуло в мгновенье ока. В ночь на 18 мая, как и во всех крымскотатарских домах, раздался настойчивый и грозный стук в дверь. Вошедшие солдаты дали на сборы 15 минут. Имея опыт переселений, Фазиле-бита не растерялась, всем детям дала по готовому узелку. С собой взяли Коран, в основном, зимнюю одежду, мешок фасоли и несколько золотых монет. В ту злополучную ночь ее мужа Гани-эфенди дома не было. Он со старшими двумя дочерьми отправился пешком из Каралеза в Маркур, к родителям жены, для проведения весенних посевных работ. Ничего не подозревая, его тесть Аледин-картбаба, оставив их, запряг повозку и отправился в степь за провиантом. В пути услышал о депортации, развернулся, почувствовал себя плохо, потерял сознание и умер. Лошадь привезла его труп домой. Со станции Сюрень отправились по известному только НКВД маршруту. Так семья разделилась: Гани-эфенди с двумя дочерьми и тещей в одном эшелоне, а жена Фазиле, младшие дети и муж старшей дочери Шефики Сулейман — в другом. На одной из станций Гани-эфенди и его дочь Урие увидели друг друга в поезде напротив. Стали кричать, требовать остановить поезд. Но остановить прибавивший ход поезд было невозможно.
Спустя мучительные дни и ночи, их, наконец, доставили в Узбекистан. В Янгиюле их — Фазиле-ханум с восемью детьми и зятя Сулеймана, других соотечественников — распределили по баракам и сараям. Гани-эфенди с дочерьми и тещей Анифе-ханум оказались в Наманганской области. Их поисками занимался зять Сулейман. Найдя их в тяжелом состоянии, привез в Янгиюль. Будучи грамотным человеком, Сулейман работал на винзаводе бухгалтером. Но трудности еще долго преследовали семью. Гани-эфенди не мог прокормить свою большую семью. Сам не доедал, каждую крошку отдавал детям. Он продолжал читать молитвы, помогал людям проводить религиозные обряды. В 1946 году от голода и болезни у него началась гангрена, он скончался.
Овдовевшая Фазиле-ханум вместе со своей мамой Анифе боролись за выживание. Смогли приобрести козу и таким образом обеспечить семью хоть каким-то питанием. Из шерсти изготавливали вязаные изделия. Детей осталось уже шесть. Старший сын Февзий с 14 лет стал кормильцем семьи. Имея за спиной два класса образования, он устроился учеником столяра в филиале Янгиюльского мебельного завода в Халкабаде, что находился в 30 км от дома, и проработал там 48 лет. Унаследовавший черты характера своего отца, Февзий тоже был очень трудолюбивым, честным, добропорядочным человеком, любил людей, старался им помогать. Подошло время обзаводиться семьей, и он в 1957 году женился на статной красавице Наджие. А знакомство их произошло совершенно неожиданно. У отца Наджие — Юсуфа-эфенди — сестры оказались в Янгиюле. Туда частенько из Самарканда наведывалась Наджие. Она уже окончила 10 классов средней школы и работала в колхозном клубе библиотекарем, кассиром, была активисткой. О ее смелости говорит тот факт, что она собранную выручку доставляла в город за 15 километров, куда и транспорта-то не было. И так три года. Очень хотела учиться, поступила в сельскохозяйственный вуз в Самарканде, но отец был против ее учебы. В один из приездов к тете, где невесткой была сестра Февзия — Урие, они встретились. Вскоре в колхоз имени Ленина Самаркандской области прибыли сваты. Сговорились. Начавшая свою семейную жизнь в бараке вместе с мамой Февзия и его двумя братьями, молодая семья получила участок под строительство жилья. Скоро сказка сказывается, да не скоро дом строится. Нужно сказать, кирпичи Февзий формовал сам после работы, а беременная Наджие носила их. Так у них к окончанию строительства дома было уже две дочери. Всего они вырастили пятерых детей. Всем дали образование. Во всем брали пример с отца. Февзий-бей и работал, и возделывал огород, в теплице выращивал овощи. В подворье содержал бычков, козу, овец. К этому труду были привлечены все дети, которым он уделял особое внимание. Вывозил их на природу, в Ташкенте знакомил с достопримечательностями столицы и рассказывал о Крыме, куда непременно мечтал вернуться сам и завещал детям. Ему не давала покоя память о живописном родном селе, где тихой ночью слышалось журчание речки. Куда звало израненное сердце. В 1989 году не мог и не хотел больше чувствовать себя в изгнании и, продав дом в Узбекистане, уехал в Крым. Купил жилье в Бахчисарае. Родина!!! И этим все сказано. С ними жила и дочь Эмине с семьей. А их дочь Гульнара (по мужу Ягьяева) со своей семьей обустроились в селе Тимошенко, недалеко от Биюк-Онлар (Октябрьское).
(Продолжение следует.)
comments powered by HyperComments