(Окончание. Начало в №№41—49)
ТАРИХЧИ
Февральская революция 1917 года застала Крымский конный полк на фронте в Галиции. Отречение императора Николая II от престола подвело черту под трехсотлетним периодом правления династии Романовых.
Последние Романовы
Кризис, вспыхнувший в конце февраля 1917 года в Петрограде, казалось бы, носил спонтанный характер. Беспорядки, начавшиеся в очередях за хлебом, носили характер бунта, но когда к восставшим рабочим присоединились солдаты размещенных в столице запасных военных частей, то положение царского правительства оказалось чрезвычайно трудным. Верные монархии силы полиции и жандармерии уже не смогли удержать город в своих руках.
Революция была вызвана многими причинами. К началу 1917 года Россия была уже чрезвычайно утомлена идущей третий год мировой войной. Империя оказалась не готова к затяжному конфликту с Германией. Война на истощение с одной из самых промышленно развитых стран мира была нелегким делом. Уже спустя несколько месяцев после начала боевых действий выяснилось, что производство снарядов не покрывает потребностей фронта, расходовавшего боеприпасы с огромной скоростью. Армия столкнулась и с недостатком ружей. Даже солдаты Крымского конного полка, являвшегося по сути одной из элитных частей армии, вооружались в 1915 году трофейными австрийскими винтовками, часто заржавевшими и неисправными.
Недостаток снарядов и ружей постепенно преодолевался через наращивание внутреннего производства, а также помощи, оказываемой союзниками России в войне с Германией — Англией и Францией. Но добиться эффективной перестройки экономики на военный лад царское правительство так и не сумело. Мобилизация в действующую армию огромного количества работников, загруженность железнодорожных путей военными грузами разбалансировали экономику. Из-за перебоев с поставками продовольствия в Петрограде население сутками могло стоять в очередях за хлебом.
Экономические трудности и постоянные неудачи на фронтах обострили все существующие в российском обществе противоречия. Причины военных неудач часто объяснялись в обществе происками вражеских шпионов. Уже в начале 1915 года большой резонанс приобрело дело приближенного к военному министру Сухомлинову бывшего жандармского офицера Мясоедова.
Мясоедова обвинили в работе на германскую разведку и после непродолжительного судебного процесса казнили. Только спустя много десятилетий стало ясно, что он не был вражеским агентом, а пал жертвой интриг, обусловленных желанием ставки верховного главнокомандования направить в сторону от себя общественное недовольство военными неудачами. Свою роль сыграло и стремление верховного главнокомандующего великого князя Николая Николаевича любой ценой одержать победу в аппаратном соперничестве с военным министром Сухомлиновым.
Пока в верхах интриговали, а газеты смаковали сенсационные разоблачения, в высших и низших слоях общества распространялись слухи самого невероятного содержания. Их героями становились, в том числе, члены императорской фамилии. Очевидно, знаменитая шпиономания сталинского времени, когда советским людям повсюду мерещились агенты самых разных иностранных разведок, не возникла на пустом месте, а имела свои корни в событиях дореволюционного времени.
Слухи, распространявшиеся в народе, не щадили даже императрицу Александру Федоровну. Напоминая о немецком происхождении царицы (урожденной принцессы Алисы Гессенской), молва приписывала ей тайные связи с кайзером и стремление добиться заключения мира с Германией. Хотя все современники, близко знавшие царицу, не сомневались в ее русском патриотизме, но ненависть к Александре Федоровне с каждым днем все более набирала силу в обществе.
В силу ряда субъективных причин Александра Федоровна с самого своего появления в России никогда не была популярна в высшем обществе. С годами проблемы усугублялись. Единственный мальчик, родившийся в императорской семье — царевич Алексей, унаследовал от своих предков по материнской линии страшную болезнь — гемофилию, связанную с нарушением процесса свертываемости крови. Болезнь наследника старались держать в строгой тайне, и она оказала чрезвычайно гнетущее действие на царя и царицу. Стремясь излечить сына, они обращались к помощи знахарей и юродивых, самым известным из которых стал сибирский крестьянин Распутин, обладавший феноменальной силой убеждения.
В отличие от своих предков, снискавших репутацию великих правителей: Петра I (знаменитого своими кутежами-ассамблеями, заточившего в монастырь свою первую жену и казнившего родного сына) или Екатерины II (убившей ради короны своего мужа — императора Петра III, и окружавшей себя большим количеством любовников-фаворитов), — последние Романовы, правившие Россией, были людьми искренне верующими, для которых семейные ценности значили очень много.
Однако их религиозное, во многом средневековое сознание не могло охватить все проблемы и вызовы, с которыми их страна сталкивалась, входя в индустриальную эпоху. Российские императоры жили прошлым, считая источником своей власти — Бога. Восходя на престол, они как бы принимали божественное помазание, считая отныне, что ответственны только перед судом Всевышнего за свои действия, судьбу страны и подданных.
Но в начале ХХ века эти представления о природе власти все менее разделялись населением огромной империи. 180-миллионная страна, населенная множеством самых различных народов и раздираемая огромными социальными противоречиями, стремилась к переменам. Монархия во многом оставалась выразителем интересов земельной аристократии и бюрократического аппарата, в то время как все большую силу набирал коммерческий и промышленный капитал, стремившийся занять главенствующее положение. В народе же все более распространялись социалистические идеи. Силы государственного аппарата все больше направлялись на сохранение непопулярного государственного строя, что замедляло развитие страны.
В последние годы существования монархии императрица попала под большое влияние Распутина, использовавшего свое положение в корыстных целях для продвижения по службе людей, дававших ему взятки. Положение усугублялось тем, что императрица стремилась активно влиять на кадровые и политические решения императора, вмешиваясь в ход государственных дел. Николай II не всегда поступал так, как хотела его супруга, но вместе с тем он был очень привязан к ней. В то время как многих близких он не без определенных оснований подозревал в намерениях в будущем захватить царский престол, пользуясь неизлечимой болезнью его сына-наследника.
Кризис в верхах достиг апогея в годы мировой войны. Царская семья все больше замыкалась в себе. Даже с родной сестрой, настаивавшей на разрыве с Распутиным, у императрицы были натянутые отношения. И в высших и низших слоях общества росла ненависть к царице-немке и Распутину. А Александра Федоровна чуть ли не ежедневно получала со всех концов империи ворох писем, полных слов поддержки и любви со стороны подданных. Она не подозревала, что это уловка хитрых царедворцев, осуществляемая с помощью полиции. Назначения на высшие посты осуществлялись по принципу личной преданности, а не профессиональных способностей.
Зимой 1916—1917 годов ситуация накалилась до предела. Первой короне изменила элита. Граф Феликс Юсупов и депутат думы монархист Пуришкевич организовали жестокое убийство Распутина, в котором оказался замешан и один из великих князей.
Либеральная оппозиция в Думе требовала отказа от принципа самодержавия и назначения правительства, ответственного не перед монархом, а парламентом. Ощущая надвигающуюся угрозу, к этим требованиям присоединились и многие члены императорской фамилии. Однако император и императрица отвергли их увещевания. Тем временем министр внутренних дел Протопопов, по слухам, проводил спиритические сеансы, пытаясь вызвать дух Распутина…
Эскадронцы Крымского конного полка
В решающий момент армия отказалась поддержать царя. Когда власть в столице перешла в руки восставших, гарнизон Царского села, охранявший царицу и ее детей, также принял сторону революции и направил своих представителей для выражения покорности новой власти. Французский посол Морис Палелолог был поражен этим зрелищем: «Во главе свиты шли казаки, великолепные всадники, цвет казачества, надменная и привилегированная элита императорской гвардии. Затем прошел полк его величества. Священный легион, формируемый путем отбора из всех гвардейских частей и специально назначенный для охраны особ царя и царицы. Затем прошел еще железнодорожный полк его величества, которому вверено сопровождение императорских поездов и охрана царя и царицы в пути. Шествие замыкалось императорской дворцовой полицией: отборные телохранители, приставленные к внутренней охране императорских резиденций и принимающие участие в повседневной жизни, в интимной и семейной жизни их властелинов. И все, офицеры и солдаты, заявляли о своей преданности новой власти, которой они даже названия не знают».
Французский посол при этом не мог не провести разительных параллелей с событиями Великой французской революции, когда наемники-швейцарцы до последнего сражались с революционерами, пришедшими арестовать короля Франции.
Последние дни на фронте
Крымский конный полк в этот момент нес службу на фронте. Как и остальные части российской армии, он принес присягу на верность Временному правительству. По приказанию, полученному свыше, знамя полка было направлено в Москву для снятия с него императорского вензеля (образующая красивый узор монограмма, начальные буквы имени и фамилии).
После революции дисциплина в армии резко упала. Петроградский совет рабочих и солдатских депутатов издал знаменитый приказ, ограничивающий власть офицеров. Попытки наступления, предпринятые по решению Временного правительства, оказались неудачными. В августе 1917 года стрелковый эскадрон Крымского конного полка спас штаб 4-ой Заамурской дивизии, который оказался в критическом положении ввиду того, что части дивизии оказались обращенными противником в бегство. Имея в строю 250 штыков и 4 пулемета, эскадрон открыл огонь по цепям наступающего неприятеля. В итоге враг отступил, а 160 его солдат сдались в плен эскадронцам.
Вскоре Крымский конный полк был снят с фронта и отправлен в Херсон. Поддержание внутреннего порядка становилось все более приоритетной задачей для Временного правительства. Один из эскадронов был уже отправлен в Крым для формирования 2-го Крымского конного полка.
Возвращение
В октябре 1917 года по поручению Номана Челебиджихана Джафер Сейдамет отправился из Крыма с миссией вернуть Крымский конный полк в Крым. Начальник штаба одесского военного округа генерал Никандр Маркс первоначально ответил отказом на просьбу Дж.Сейдамета, но тот отправился в Херсон и повел активную агитацию среди личного состава полка. В отличие от солдат-крымских татар, офицерский состав полка, среди которого было мало крымских татар, не сочувствовал идеям крымскотатарского национального движения. Но обстоятельства заставили их пойти на соглашение с Дж. Сейдаметом.
Могила эскадронца
В составленной впоследствии по воспоминаниям офицеров-эмигрантов истории Крымского конного полка отмечается, что Джафер Сейдамет прибыл в Херсон спустя два дня после захвата большевиками власти в Петрограде. Сейдамета сопровождали два спутника. Один — штатский, имени которого не помнили, второй – военный, подпоручик Биарсланов. Их агитация произвела на солдат вполне определенный эффект. Желая сохранить свой полк от развала, офицеры решили войти в переговоры с руководством Одесского военного округа по поводу перевода своей воинской части в Крым. После длительных переговоров командование таки вынуждено было согласиться, поставив условием на время оставить два эскадрона в Херсоне.
8 (21) ноября 1917 года Крымский конный полк в составе четырех эскадронов, пулеметной команды и штаба полка выступил из Херсона и через три дня прибыл в Симферополь. Спустя месяц, 22 декабря 1917 г. (4 января 1918 г.), в Симферополе, в казармах Крымского конного полка солдаты-татары торжественно дали присягу: «Перед совестью своей клянусь, что до последней капли своей крови буду защищать Татарское национальное правительство и основные законы крымскотатарского Курултая». Спустя четыре дня аналогичную клятву в Бахчисарае принес и новосформированный 2-ой Крымский конный полк. Бахчисарайская молодежь преподнесла полку его полковое знамя, а женский комитет вручил Коран в бархатном футляре, расшитом золотыми вышивками.
Так воинская часть, служившая много лет интересам самодержавной монархии, была поставлена на службу Крыму и своему народу.