В образе супруги И. Гаспринского Зухры Акчуриной в спектакле «Эки асыр арасында» (На стыке двух веков)
Их жизнь – Театр!
«Голос Крыма» продолжает свою рубрику «Их жизнь – Театр!», чтобы ближе знакомить с артистами, драматургами, режиссерами, людьми, чьи жизнь и творчество тесно связаны с Его величеством Театром.
Сильная, характерная, обворожительная, кипящая бурей страстей — так отзываются об этой актрисе режиссеры и зрители. Безукоризненно смотрелась она в роли знатной дамы Дианы в недавней постановке «Собаки на сене» и в роли брошенной сыном старушки из пьесы «Мераметлик эви». Ею сыграно много ролей, которым она придает особый образ и шарм, проникаясь судьбой персонажа и пропуская его боли и радости через себя.
Накануне Всемирного дня театра, в промежутках между капустниками, репетициями и спектаклями, нам удалось пообщаться с заслуженной артисткой Крыма, лауреатом премий имени народного артиста России Германа Апитина «За лучшую женскую роль» (роль Алиме в спектакле «Одинокая звезда») и за роль второго плана (роль ведьмы в «Макбет»), мастером сцены Крымскотатарского академического музыкально-драматического театра — Лейлей Омеровой. Фрагментами этой искренней, живой и интересной беседы сегодня делимся с нашим читателем.
Актриса мурзацких кровей…
— Лейля-ханум, расскажите немного о предках: откуда родом, чем занимались? Имели ли отношение к театру, искусству?
— По семейным преданиям, род происходил из деревни Фоти-Сала (ныне Голубинка) Бахчисарайского района и прадед по отцовской линии тютюнджи Осман был из состоятельного мурзацкого рода, владел огромными табачными плантациями, отборнейший урожай вывозился в Турцию, где крымский табак ценился на вес золота. После раскулачивания прадед Осман умер от тифа. Лагап (прозвище) Тютюнджи стало фамилией моего деда Умера, и наш род должен был идти под этой фамилией, но при советской власти все переиначили. Моего отца в документах записали как Эдем Умеров, а его братья стали Османовы. Родители мои рано осиротели, так что ни бабушек, ни дедушку я не застала, они рано ушли в мир иной, Зейде-бита и Фатма-бита умерли в 26 лет.
Л.Омерова: «Родители Эдем и Мунивер Умеровы. Мне очень их не хватает..»
У отца было много профессий: шеф-повар, водитель, слесарь — умел, казалось бы, все, за что брался. Мама Мунивер родом из Симферопольского района, всю жизнь проработала фельдшером-акушером. Мой прадед Ибадулла-картбаба тоже был состоятельным человеком, имел магазины, всегда помогал нуждающимся, дважды совершил хадж и дважды был раскулачен. По маминой линии у нас в роду профессор, врачи, учителя, кто-то даже был актером. Известный крымскотатарский поэт, педагог Ремзи Бурнаш – это двоюродный брат моей мамы. После смерти бабушки мою маму воспитывала мачеха – Суваде-бита. А Усеин-картбаба (мамин отец) прожил долгую жизнь, до последнего дня все работал на огороде, так и умер трудясь… Родителей моих, к сожалению, уже нет в живых, и мне очень их не хватает. Яткъан ерлери дженнет олсун…
— Где прошло ваше детство, как и под воздействием кого (или чего) формировался ваш характер?
— Родители познакомились и жили в Самарканде, старшие мои сестра Фатиме и брат Эскендер родились там. Но мой отец, очень жесткий и волевой человек, не мог долго усидеть на одном месте. В 1967 году он убедил маму, и семья перебралась в Анапу, где, собственно, я и родилась. Уже в детском саду музработник заметила мою тягу к выступлениям, участиям в утренниках, и маме советовала, чтобы меня развивали в этом направлении. Потом наша семья вновь вернулась в Самарканд, я пошла в школу, и все школьные годы пела в хоре, занималась танцами и гимнастикой. Поступала на фортепиано в музыкальную школу, но набрала максимальный балл и меня взяли на скрипку. Школу — и музыкальную и среднюю — окончила уже в Херсоне, поскольку в 1979 году переехали туда. Вообще я редко скучала и бездельничала, мама старалась загружать меня по полной: в Херсоне я занялась бальными танцами, легкой атлетикой, греблей на байдарках, записалась в ТЮЗ (Театр юного зрителя). Около двух лет после окончания школы занималась дзюдо, это помогло преодолеть страх, выработать силу воли. Помните, как у Пушкина:
«Мы все учились понемногу
Чему-нибудь и как-нибудь,
Так воспитаньем, слава богу,
У нас немудрено блеснуть».
Но, тем не менее, все эти занятия и увлечения пошли мне на пользу. Мы в детстве ставили концерты во дворах, выступали друг перед другом. Я доставала всех в семье, беря вместо микрофона скакалку и исполняя песни перед экраном телевизора, обращая все внимание только на себя. Так, наверное, и формировался мой характер.
— Детские мечты и осуществленная реальность сегодня – насколько совпали?
— Мама очень любила читать книги, и вместе с тетей (ее сестрой) прочили мне успех музыканта. Но я в детстве буквально растворялась на сцене, неважно, в школе, ТЮЗе или во дворе. Хотя я с виду спокойная, замкнутая, но внутри… Мне нравилось выступать перед кем-то, перевоплощаться, и мечты, если к этому идешь целенаправленно, как правило, сбываются.
Это не работа – это мой диагноз
— Как пришли в театр?
— После школы я окончила театральное отделение Херсонского культпросветучилища. У нас преподавал прекрасный педагог-новатор, режиссер, заслуженный деятель искусств Украины Станислав Васильевич Капустян. Он был не просто нашим Учителем, он был другом. Он мог спускаться до нашего уровня, это очень ценно, при этом оставаться мэтром. Станислав Васильевич очень многое дал нам, своим ученикам, наверное, больше, чем педагоги в вузе. Он водил нас на спектакли, фильмы, мы многое обсуждали, анализировали. Училище я окончила на красный диплом, к большой радости и гордости мамы. Она тоже прониклась моей мечтой и видела меня на сцене… Увы, в начале 1990-х, когда был набор в Крымскотатарский театр, я, будучи замужем и с грудным ребенком, конкурс не прошла. Зато при наборе в Киевский театральный институт в 1996 году, уже с двумя детьми, меня все же приняли. Я твердо заявила тогда несколько сомневающимся по поводу моего возраста (а мне было 28 лет) членам жюри из крымскотатарского театра, что хочу сразу работать с ними. Я знала, что должна играть на сцене рядом с блиставшими Луизой Усеиновой, Алие Темиркаяевой, Мустафой Куртмуллаевым, Наджие Якубовой, Заремой Беляловой, Эшрефом Ягъяевым, Алиме Бекировой, Рефатом Сеит-Аблаевым и другими талантливыми актерами. Кто-то сказал тогда, что такой жесткой актрисы крымскотатарскому театру как раз и не хватает – надо брать. С тех самых пор я на сцене и, будучи мамой уже трех сыновей, в 2012 году окончила Киевский Национальный университет культуры и искусств по специальности «Театральное искусство».
В роли Дианы в спектакле «Собака на сене»
— Что для вас профессия актера?
— Это мой диагноз. Это не работа, это служба. Я преклоняюсь перед Фаиной Раневской и ее ученицей Мариной Неёловой, актрисами и актерами, действительно служившими и служащими Театру. Правильно говорят: занимайся любимым делом — и ни дня не придется работать. Перед каждым выступлением, даже вот вчера перед капустником, не спится. Ночами вновь и вновь переживаю роль, встаю, что-то записываю. Все в театре знают, что всегда переписываю свои роли от руки и слева оставляю поля для своих пометок, замечаний режиссера. Я жестко к себе отношусь и требовательна к деталям. Очень благодарна педагогу по вокалу Эльзаре Сеит-Джелилевой, она вселила в меня уверенность, что я смогу петь. Благодаря ее усилиям наши драматические актеры запели. Признательна режиссеру Юрию Викторовичу Хаджинову за терпение и веру в нас. Где-то встретила стихотворение, которое запомнилось, и в нем отчасти есть ответ на ваш вопрос:
Актеры зависимы от режиссера,
Сценария, грима, костюма, партнера.
От света и музыки, и от погоды,
От веса и возраста, вкусов и моды.
И вновь возвращаясь с тяжелых гастролей,
Актеры мечтают о будущей роли.
Актеры, как дети, мечтают о чуде,
Что вдруг их заметят когда-нибудь люди…
Лучшая женская роль
— Главная и любимая ваша роль.
— Положа руку на сердце, очень хочется верить, что самая главная и лучшая роль впереди. Но я очень люблю свои роли: свахи в «Женитьбе» Гоголя; Лисбет в «Девичнике» Лоры Каннингем; Эльвиры в «Неугомонном духе» Ноэла Коурда; Дарины в «Тартюфе» Мольера; быка в «Кармен» Проспера Мериме; Дианы в «Собаке на сене» Лопе де Веги; ведьмы в «Макбет» Вильяма Шекспира; Алие в «Одинокой звезде» Нурулло Аббосхона. Кстати, роли ведьмы и Алие были особо отмечены зрителем и удостоены гран-при «За лучшую роль второго плана» и премии «За лучшую женскую роль».
— В какой роли вы себя видите? И за какую никогда бы не взялись?
— Вот здесь как бы не насмешить публику… Очень хотелось бы, но это мечта – Клеопатру Хаггарда, Медею Еврипида… Сильных, волевых, любящих женщин. Не взялась бы за роль явно не по моим летам. Век актрисы короток, а я звезд с неба не хватаю…
С супругом Эдемом и сыном Джосаром
— Главная ценность для вас?
— Годами раньше я бы ответила: театр. Теперь с уверенностью говорю: семья. Мои дети – мое богатство. Я счастливая женщина, мать троих сыновей, пусть мне трудно приходилось в жизни, многое приходилось делать самой. Я ведь восемь лет, параллельно работая в театре, подрабатывала на рынке. Вставала в пять утра, с термосами в сумках бежала на рынок торговать кофе, капучино, чаем, потом бегом на репетицию в театр. Трудное время: конец 1990-х – начало 2000-х. Но вы знаете, это так говорят снисходительно – базар, ан нет, там в те годы работали профессора, люди с двумя высшими образованиями. Это для меня тоже была школа, школа жизни, школа выживания. Со многими мы стали как большая семья, встречаемся, общаемся по сей день. Я ценю людей, которые сами поднимаются и всего добиваются своим трудом, а не тех, кому все преподносят на блюдечке.
Л.Омерова: «Сыновья — мое богатство»
Театр должен фонтанировать!
— Продолжите, особо не задумываясь, фразы: Я — …! Жизнь — …! Талант — …! Зритель — …! Ненавижу — …!
— Я – Любовь! Жизнь – продолжается, несмотря ни на что! Талант – Труд! Зритель – наш! Ненавижу – лицемерие, хамство, застой в театре, театр должен фонтанировать, иначе превратится в болото, здесь должны служить разноплановые актеры, разные по фактуре, темпераменту, росту, возрасту… Ну все как в жизни.
— Какие впечатления у вас оставили выступления в 2011 году в Узбекистане со спектаклем «Янгъыз йылдыз» («Одинокая звезда») узбекского драматурга Нурулло Аббосхона?
— Самые теплые. Это был совместный проект Крымскотатарского академического музыкально-драматического театра и Национального академического драматического театра Узбекистана. Спектакль был представлен на двух языках — крымскотатарском и узбекском. Главные роли исполняли артисты нашего театра: Сейтабла Меметов, Фатма Асанова и я. Роли второго плана — заслуженные артисты Узбекистана. Честно говоря, мы очень волновались — играть на одной сцене с маститыми актерами, глыбами узбекского театра. Как известно, многие талантливые педагоги, актеры в годы войны были эвакуированы в Ташкент — город хлебный, и сумели создать там прекрасную театральную школу. Перед выходом на сцену меня так трусило. Огромный зал переполнен, как примет нас узбекский зритель? Сработаемся ли мы с узбекскими коллегами? Я редко бываю довольна своим исполнением, но спектакль имел огромный успех. И актеры узбекского театра делились с нами впечатлениями и своими страхами, что тоже пасовали перед молодыми приезжими актрисами. Каково было мое удивление, когда на следующий день мы поехали на базар прикупить гостинцев для родных, и нас узнавали прохожие и выражали восторг и похвалы.
Театр – семья, и актеры не выносят на сцену обиды
— Лейля-ханум, расскажите, пожалуйста, что-то интересное из театральной жизни, о закулисных взаимоотношениях.
— Было много фестивалей, гастрольных поездок в Украину, Россию, Турцию, Швейцарию, Шотландию, конечно, и курьезов, всех не упомнишь. Помню, мы все очень конфузились, когда гастролировали по городам Турции, где по протоколу после каждого выступления для нас организовывались встречи с башканами (руководством города). И вот мы, уставшие, после поездок и спектаклей едем за полночь в спортивной удобной одежде, кроссовках, и нас привозят в шикарный ресторан и встречает руководство при полном параде.
А в Эдинбурге мы с актрисой Зейнеб Ягъяевой получили хороший урок. Мы тогда выступали с «Макбет». Перед спектаклем нас повели на экскурсию по достопримечательностям. И вот мы с Зейнеб зазевались у магазина, заскочили буквально на пару минут, вышли, а группы уже нет. Одни в чужом городе, в чужой стране, телефонов тогда не было, связаться ни с кем не можем. Самое страшное, что мы даже не знали, в каком театре выступаем. Остановили такси и колесили по всем театрам, на счетчике набегает по нашим меркам немалая сумма. Я помню огромные глаза Зейнеб, полные слез, а меня в таких ситуациях пробивает смех… Додумались, наконец, вернуться в отель в надежде, что хоть кто-то там остался и подскажет, в каком театре у нас выступление.
Никогда не забуду случай в Турции со спектаклем «Лесная песня» Леси Украинки. Нам сказали ехать без декораций, а там что-нибудь придумаем. А что придумать? Уже на месте наши мужчины наломали где-то по дороге веток, еле запихнули их в автобус. Мы потом с Рефатом Сеит-Аблаевым, играя спектакль, изворачивались как обезьянки в этом зеленом «пространстве». Зато на сцене потом натурально все так выглядело, просто настоящая лесная песня, турецкий зритель, наверное, подумал, что так и было задумано…
А по поводу закулисной жизни и взаимоотношений – туда, думаю, не стоит погружаться. Что бы ни было между нами, актерами, — ссоры, обиды — мы семья, и не выносим на сцену отрицательные эмоции, злость, обиду, раздражение. Зритель-то не виноват.
Сегодня быть лучше, чем была вчера, а завтра – лучше, чем сегодня!
— Семья, дети, жизнь вне театра, увлечения…
— Семья, можно сказать, творческая. Муж Эдем Абдул-Джели 20 лет проработал танцором в нашем Крымскотатарском театре, в юности занимался в ансамбле-студии «Тессели» под руководством Мунира Аблаева. Старшему сыну Айдеру уже 34 года, в детстве он увлекался бальными танцами, сейчас — художник-монументалист. Эскендер женат, занимается предпринимательской деятельностью. Джосеру 15 лет, он студент факультета «Графический дизайн» Романовского колледжа индустрии гостеприимства. Очень люблю детей, была бы возможность, родила бы еще девочку. Дома занимаюсь йогой, предпочитаю ходить пешком, выхожу на работу за час и с массива Украинка добираюсь своим ходом до театра. По дороге слушаю аудиокниги или беседы специалистов по личностному и профессиональному росту.
— Ваш совет читателям, зрителям, молодежи, мечтающей о профессии актера.
— Жить сейчас и теперь, не завидовать никому. Состязаться только с самим собой: сегодня быть лучше, чем вчера, а завтра — лучше, чем сегодня. Не тухнуть! Не люблю тухлых людей, жалующихся: «все плохо», «депрессия», «проблемы»… Не терять в себе ребенка! Не переставать удивляться, радоваться даже повседневным мелочам вокруг!
Тем, кто выбрал стезю актера: это несвобода свободных людей. Если вы поставили себе этот «диагноз», вы сами, не врач — не изменяйте своей мечте!
comments powered by HyperComments