Дилявер МУСТАФАЕВ, г. Евпатория (Кезлев)
С большим интересом и волнением перечитываю воспоминания Улькер Муртазаевой, опубликованные в №№28 и 44 «Голос Крыма new». Трудности и лишения, с которыми столкнулась ее семья, пережил весь крымскотатарский народ, оказавшийся в депортации. Возвращение на свою историческую Родину – результат борьбы всего крымскотатарского народа. Проходят годы, стираются из памяти этапы и отдельные эпизоды всенародной борьбы за возвращение на родину. Согласен с Улькер Муртазаевой – историю борьбы должны знать идущие за нами поколения. Малоизвестно не только о юго-западном регионе Таджикистана, но и Таджикистане в целом. А ведь именно из Таджикистана был совершен единственный организованный выезд крымских татар на Родину, в Крым. В своих воспоминаниях Улькер-ханум коснулась борьбы, которая велась в столице Таджикистана – Душанбе и Курган-Тюбинской области. Они вернули меня к событиям почти 30-летней давности.
Во второй половине 1980-х годов я являлся членом Республиканской комиссии по вопросам советских немцев и крымских татар, которая была создана Верховным Советом Таджикистана в связи с ростом активности выступлений. Правительство республики с сочувствием относилось к проблемам крымских татар и поддерживало нашу инициативу по их решению. В нее кроме меня, председателя комиссии, входили заместитель председателя, ныне покойный, Шевки Идрисов от Ленинабадской области, Али Алиев от Курган-Тюбинской области, Халил Мустафаев от города Душанбе и его окрестностей, Исмаил Белялов от города Чкаловска Ленинабадской области.
В задачи рабочей группы входило обобщение поступающих от крымских татар предложений и разработка мероприятий по их реализации с дальнейшим согласованием с Верховным Советом республики. В Душанбинском горисполкоме рабочей группе был выделен отдельный кабинет, в котором мы собирались каждый четверг. Рассматривались самые разные вопросы: от сбора подписей под петициями к руководству Союза и денег для народных посланцев до заявлений одиноких стариков с просьбой не оставлять их на чужбине. Люди приходили семьями, группами проконсультироваться о порядке выезда в Крым, последующего трудоустройства и обеспечения жильем. Коридоры горисполкома по четвергам были переполнены крымскими татарами. Тогда горисполком в лице мэра Кима Муллоджановича Назирова выделил нам зал заседаний на 150 мест, в который можно было попасть с проспекта Ленина, минуя коридоры горисполкома. В 1991 году в этом зале я был избран делегатом на Курултай крымскотатарского народа.
Собрания в зале заседаний проходили эмоционально. Мне сейчас, по прошествии многих лет, трудно вспомнить всех активистов поименно. Каждый четверг приезжал из Колхозобада Али Алиев с большой группой соотечественников. Из Ленинабадской области приезжал Шевки Идрисов. Из душанбинцев активное участие принимали Халил Мустафаев, Нариман Пятислямов, супруги Рустем и Асие Абденнановы, Первер и Зарема Ибрагимовы, Яшар Изеев, Нариман Абдурешитов, Кешфедин Белялов, Амет Аблякимов.
К нам в тот период приезжали активные участники крымскотатарского национального движения: Джульверн Аблямитов, Решат Кендже и другие. Они принимали участие в мероприятиях, которые организовывала рабочая группа.
Обобщив поступающие предложения от наших соотечественников, рабочая группа разработала план мероприятий по организованному выезду граждан крымскотатарской национальности из Таджикистана, их дальнейшему трудоустройству в Крыму и скорейшему строительству собственного жилья. План мероприятий был представлен в Верховный Совет Таджикистана. Изучив наши предложения, правительство республики в 1990 году согласилось на создание в Крыму строительно-монтажного треста при условии, что оно будет строить жилье только для крымских татар, выезжающих из Таджикистана. Таджикистан обещал обеспечить этот трест строительно-техническими ресурсами. При этом предполагалось, что построенное в Крыму жилье семья крымского татарина получит только при условии сдачи местным Советам Таджикистана жилой площади, на которой она проживала, с возмещением разницы стоимости сдаваемого и получаемого жилья. Собственно, ничего нового ни наша рабочая группа, ни правительство Таджикистана не придумали. Создание строительных организаций в Крыму, развитие их производственных баз, возведение жилья для возвращающихся предусматривалось в «Первоочередных мерах по решению вопросов, связанных с возвращением крымских татар на постоянное жительство в Крымскую область», являющихся Приложением к Постановлению Совета Министров СССР от 11 июля 1990 года №666.
Круг вопросов, которые надо было решать, был широк. Таджикистан выделял 1,5 млн. рублей на создание строительного треста и брал на себя дальнейшее финансирование работы треста и строительства жилья. Для согласования вопросов с Крымоблисполкомом мы с Шевки Идрисовым дважды приезжали в Крым. Тут наши благие намерения наткнулись на непредвиденные трудности. Главным из них было нежелание руководства Крымской области содействовать организованному возвращению крымских татар. Заместитель председателя Крымоблисполкома Александр Балагура официально отказался принимать от Таджикистана 1,5 млн. рублей под предлогом, что они не подкреплены материально-техническими ресурсами. Начальник ТСО «Крымстрой» Геннадий Сильнов предложил на выбор два варианта: создать трест в Джанкое или ПМК в составе треста «Евпаториястрой» в г.Евпатории.
Создавать трест без материального обеспечения его функционирования со стороны Таджикистана было немыслимо. Тем временем уже многие соотечественники, как говорится, сидели на чемоданах. Задержка с выездом была для них непонятна, они обвиняли рабочую группу в бездеятельности. В этих условиях мы вынуждены были согласиться на создание ПМК в составе треста «Евпаториястрой». Рабочая группа занялась созданием ПМК, взяв за основу ООО «Универсал», принадлежащий Амету Аблякимову, который имел кое-какую строительную технику и вагончики, и ЧП «Эски Эль», принадлежащее Кешфедину Белялову, который занимался электро-монтажными работами и имел соответствующую технику. Сочувствующие нам организации, не афишируя своей благотворительности, выделили нам кто что мог. Теперь все это надо было вывезти из Таджикистана.
Время было неспокойное – в Таджикистане разворачивался вооруженный межклановый внутриэтнический конфликт. Добиться выделения железнодорожных вагонов было труднейшей задачей. Происходила частая смена власти. Не успеешь договориться с одним чиновником, на следующий день вступает в должность другой и отменяет решения предыдущего. В конце концов с помощью заместителя председателя Совета Министров Таджикистана Каримова нам удалось добиться выделения 7 открытых железнодорожных платформ и одного закрытого грузового вагона. На открытые платформы была загружена строительная техника, электрооборудование и вагончики. В закрытый вагон — личные вещи рабочих, в нем же разместились сопровождавшие технику Первер Ибрагимов, Риф Сулейманов и мой сын Руслан.
На первой же станции вооруженные автоматами боевики отцепили наши вагоны от основного состава и заявили, что не позволят вывозить из Таджикистана технику и материальные ценности. Более недели простояли наши вагоны на этой станции, а ребята, сопровождавшие груз, подверглись угрозам и оскорблениям. Только их самообладание и мужество предотвратили трагические последствия. В итоге правительство Таджикистана навело на станции порядок, и наши вагоны тронулись в дальнейший путь. Глубокой осенью 1991 года они прибыли на станцию Евпатория грузовая.
Как и было оговорено с Г. Сильновым, все прибывшие были размещены в общежитии треста, а для администрации ПМК управляющий трестом «Епаториястрой» Виктор Свинчук выделил 2 кабинета в самом тресте. Мы безотлагательно занялись вопросами выделения земельных участков для строительства собственных домов, а также участка для базы ПМК, где можно было бы разместить строительную технику, вагоны, стройматериалы и оборудование. Процесс выделения земельных участков имеет определенные сроки. В это время трест «Евпаториястрой» использовал рабочую силу ПМК на работах по реконструкции гормолзавода и завершению строительства жилого 5-этажного дома, предназначенного для воинов-афганцев. Это вызывало недовольство рабочих, которые торопились начать строительство собственного жилья.
Процесс отвлечения рабочей силы продолжался вплоть до образования ДСП-2 УКСа Госкомнаца и передачи ПМК-1 под юрисдикцию треста «Гражданстрой». К тому времени со всеми формальностями по оформлению земельных участков было покончено, и ПМК стал работать только на строительстве объектов по спискам, утвержденным Госкомнацем и исполкомами местных советов.
Конечно, недоразумения и всевозможные конфликтные ситуации на этом не закончились. Трудно обживаться на новом месте, начиная все с нуля. Но главное – мы на Родине, этого мы добились нелегкой борьбой. Со всеми недоразумениями справились благодаря поддержке понимающих людей.
Справка
Дилявер МУСТАФАЕВ, 1939 года рождения. По специальности техник-гидромелиоратор, инженер-строитель ПГС. Работа – от прораба в СУ до директора ГПИ «Таджиккоммунроект». В Крыму – директор ДСП-2 УКСа Госкомнаца РК. В настоящее время заведующий хозяйством «Евпаторийского дома-интерната для престарелых и инвалидов» Министерства труда и социальной защиты Республики Крым.
comments powered by HyperComments