ТАРИХЧИ
На протяжении нескольких столетий Крымское ханство, располагая значимыми военными силами, играло активную роль в политических и экономических процессах, протекавших в Восточной Европе. Значительные территории и большой военный потенциал татарского государства привлекали к нему внимание иноземцев, как дружественных по отношению к ханскому правительству в Бахчисарае, так и враждебных.
Среди различных описаний средневекового Крыма довольно интересной представляется работа католического монаха из ордена доминиканцев Эмиддио Доттелли д’Асколи — «Описание Черного моря и Татарии», составленная в 1634 году.
«Ныне я состою в префектуре города Каффы в Татарии уже десять лет, и потому имел неоднократно случаи совершать плавания по Черному морю», — писал о себе д’Асколи. Возглавляя доминиканскую миссию в Кафе (современная Феодосия), д’Асколи занимался миссионерской деятельностью, продвигая интересы римско-католической церкви в Крыму и на Кавказе. Будучи человеком образованным и любознательным, владевшим распространенными в Крыму языками, он смог составить работу, описывающую географию, население, природные богатства и историю региона.
География
Описывая страну своего пребывания, д’Асколи так характеризовал Крымский полуостров:
«…Речь идет о сарматской Татарии, где пребываю уже 10 лет. Это полуостров, находящийся на крайних пределах Европы, со стороны севера и под звездой Т. Эта Татария зовется Крымской и Перекопской. Крымской Татария называется от древнего города Крым, ныне разрушенного. Приблизительно в 20 милях от Каффы стоят почти в целости стены этого города, имевшего значительную окружность. Так, до сих пор стоят большие красивые ворота искусной работы из мрамора, совершенно уцелевшие. Внутри стен видно еще учебное здание, называемое метрезе (Metrese), с персидской надписью на воротах… Город красиво расположен на небольшом возвышении, пользуется прекрасным воздухом и обильно снабжен чистейшею водой. Поблизости находится могила татарина, слывущего святым. Ханы или цари Татарии, желающие под старость отпустить себе бороду, — ранее они носят одни усы, с большим торжеством и с многочисленной свитой направляются к этой святыни и тут режут великое множество овец и быков в жертвоприношение, называемое Курбан (Curban), при чем молят Бога о ниспослании им здравия и долговечности… В этой местности есть много ханских могил, ибо в былое время ханов хоронили в городе Крым; но теперь их погребают в Бакчиа-Сарай, обычном местопребывании ханов.
Татария называется также Перекопской от замка Перекопе, по-турецки Ор, служащего ей как бы дверью или ключом; поэтому Татария, собственно говоря, не остров, как ее вообще называют, ибо в нее можно проникнуть сухим путем».
Население
По поводу той части Крыма, которая ранее принадлежала генуэзцам, а после 1475 года перешла под непосредственную власть османских султанов, д’Асколи отмечает, что она была неселена греками. Говоря о последних, он замечает, что они «по большей части вероотступники, по собственному беспутству», то есть перешли из христианства в ислам.
О населении Крымского ханства д’Асколи сообщает следующее: «Татария населена: татарами, турками, черкесами, греками, армянами и евреями. Татары двух видов или ветвей: крымские татары местные старожилы и татары-ногайцы, пришедшие сюда, около 200 лет тому назад, из Скифии, под предводительством 12-ти мурз и под верховным начальством хана. Крымские татары называются патрак, по имени реки, протекающей в Татарии, оба берега которой покрыты множеством селений, ими обитаемых, откуда они потом расселялись по всей Татарии».
Под Скифией здесь понимаются степные регионы Евразии. Дело в том, что европейское образование того времени во многом базировалось еще на работах древнегреческих и древнеримских авторов, откуда многие европейские авторы некритично заимствовали некоторые географические названия. Хотя никаких скифов к XVII веку не было уже и в помине. Что же касается того, что «крымские татары называются патрак», по имени одноименной реки, то надо отметить следующее.
Турецкий путешественник Эвлия Челеби, составивший описание земель Крымского ханства спустя три десятилетия после д’Асколи, описывая крымских татар, замечал следующее: «Кроме этого народа ногаев, живут на полуострове Крымском люди, привыкшие сторониться других, сведущие в ремесле и науке. Люди эти называются бадыраками». В другом месте Челеби пишет о бадыраках следующее: «эти бадыраки — могучий народ, проживающий в глубине полуострова Крымского. В действительности они татары, но так как живут они в городах, то имеют изысканный язык, который окрестные ногаи не понимают».
Бадыраки (бодраки) были одним из татарских племен. Его существование получило отражение в крымской топонимике — реке Бодрак в Бахчисарайском районе и названиях сел Тав-Бодрак (Скалистое) и Булганак-Бодрак (Пожарское). Очевидно, в XVII веке бадыраки были очень многочисленны на Крымском полуострове, особенно в предгорной его части в районе столицы ханства — Бахчисарая.
Очевидно это обстоятельство и определило то, что другие тюркские племена, проживавшие в континентальной части ханства, стали по названию этого племени называть население крымского полуострова или по крайней мере его предгорной части. Еще в XIX веке ногайцы, жившие за Перекопом, в районе современного Бердянска и Мелитополя (эмигрировали в 1860-е годы в Турцию), продолжали называть крымских татар бадраками.
Быт жителей
Но вернемся к д’Асколи. Итальянец подробно рассматривает различия в быте ногайцев и крымских татар, постепенно смешивающихся между собой:
«В настоящее время татары-ногайцы считаются главнейшими, не по численности, а по богатству и знатности рода. Трое властителей Татарии находятся всецело в руках ногайцев; ханы выдают своих дочерей за их сыновей, а старший из их князей, называемый Ширин-беем, один имеет право коснуться ханской крови, если того потребует правосудие.
Между этими двумя племенами татар есть разница в обычаях. Крымские татары или татары патраки по наружности походят на прочих людей, белого цвета кожи или пшеничного; они не отличаются и нравами. Ногайцы же как бы оливкового цвета, впадающего в черноватый. Лицо у них короткое, виски большие и широкие, глаза маленькие, круглые и впалые, так что едва заметны. Но их зрение очень остро: ночью, среди густейшей тьмы, они различают дорогу, по которой должны идти. После рождения они целых 8 дней не открывают глаз, а лишь слегка мигают, за что турок их и прозвал собакой, татар копек; но это прирожденное свойство слабеет по мере того, как ногайцы роднятся с крымскими татарами. Носы у них сплюснутые и короткие подбородки; спят съежившись и не любят видеть свет от огня. Имеют длинное туловище и короткие ноги, почему сидя верхом кажутся великанами, а стоя на земле оказываются ниже обыкновенных людей. Но ногайские князья одинаково красивы верхом и пешком, потому что родятся от прекрасных чиркашенок.
Крымские татары пашут и сеют; едят обыкновенный пшеничный хлеб; ногайцы же не сеют и не жнут, но питаются полусырым мясом, преимущественно кониной, и пьют кобылье молоко или простую воду, а иногда бузу. Хотя многие из находящихся в Татарии ногайцев живут привольно, тем не менее среди простонародья немало таких, которые никогда не едят хлеба, а ногайцы, живущие в Скифии, не знают даже, что такое хлеб. Они прекрасно переносят голод, будучи в состоянии провести 10 и даже 12 дней без еды; зато, когда находят пищу, то сколько ни едят, никак не могут насытиться; был пример одного ногайца, который съел, в присутствии теперешнего хана, крупного, жирного барана в один присест.
Крымские татары живут в поселениях и в обыкновенных домах; ногайцы же не имеют постоянных жилищ в деревнях, а живут в степи, на повозках, на коих устраивают как бы комнаты, прикрепляя к повозкам крыши из тонких прутьев, формой напоминающие церковные купола, покрытые войлоком. Там они варят пищу, сделав наверху отверстие для дыма, а также едят и спят. Таких помещений они устраивают сколько им понадобится, и на этих повозках, запряженных волами, переезжают с места на место, в поисках за пастбищем для скота; иногда телеги съезжаются в таком количестве, что представляют вид очень большого города. Не следует, однако, отрицать, что у князей и у других знатных ногайцев есть селения и дворцы.
Татария почти сплошная равнина; горы тянутся лишь вдоль морского побережья. Почва черноземная и крайне плодородная, с сотнями тысяч разного скота, преимущественно лошадей, овец и волов, для которых там видны обширнейшие луга и пастбища. Пшеница и прочие хлеба произрастают в изобилии, равно как и лен, из которого татары ткут тончайшее полотно.
В двух местностях выделывают очень много вина; одна называется Судак, о котором говорилось в перечислении главных городов Татарии; другая называется Бельбек и находится недалеко от Бахчасарая. Первая местность под турецким владычеством, вторая принадлежит хану. Вина Бельбека не столь приятны и крепки, как судакские. Там мясо, птица, рыба, молочные скопы и плоды в изобилии».
Ангелы и демоны
Описывая свои путешествия по стране татар, д’Асколи сетует на отсутствие в ней гостиниц, отмечая вместе с тем, что в татарских селениях можно найти радушный прием.
«Так как за отсутствием гостиниц или конаков, по выражению татар, некому заботиться о нуждах путников, то всякий запасается на дорогу съестными припасами, для себя и упряжи. Если же иногда встречается татарский поселок, то путника, с полной любовью и гостеприимством, снабжают безвозмездно, чем только могут, и ему крайне редко приходится терпеть обиду; действительно, татары, которые вне Татарии, как истинные дьяволы губят столько душ, на родине кажутся ангелами», — писал монах.
Военная сила крымских татар всегда была причиной беспокойства иноземцев. Тот же д’Асколи уделяет немало внимания этому вопросу, отмечая между прочим, что «по всей Татарии есть такое множество селений и деревень, незначительных, но зато частых, что в списках хана записано их более 60 тысяч; и если бы каждая из них снаряжала на войну лишь по два всадника, то всякому легко представить себе, каково могущество хана, какими силами он располагает и почему он одновременно страшен Европе и Азии».
Беспокоясь о судьбе католической Польши, с которой ханство часто вело войны, д’Асколи возлагал большие надежды на постепенное снижение военного потенциала крымских татар:
«Но с Божией помощью в будущем никто не будет бояться татар: их численность и положение далеко уже не те, как мы увидим в конце этого описания…
Но за все учиняемые проступки и беззакония Господь Бог в течение сих последних лет стал являть великие знамения.
Мы сказали выше, что татар осталось очень мало, так как многие погибли на войне. Пять лет тому назад жесточайшая чума смела сотни тысяч людей. Четыре года сряду появлялась саранча, каждый раз в большом количестве и ранее прежнего, причиняя невероятные убытки не только людям, в виде сильной дороговизны, но, кроме того, в зимнее время погибло великое множество скота по недостатку подножного корма и запасов сена; наконец, выпадали часто великие снега при сильнейших морозах…
По причине войн, чумы, голода и выселения, в Татарии осталось менее 20000 поселков и то мало населенных».
Заканчивая свое сочинение, д’Асколи писал о весьма вероятном скором закате ханской династии Гераев, принадлежащей к роду Чингизхана.
Он отмечал следующие обстоятельства: «сын хана умер бездетным, единственный брат хана также скончался 3 года тому назад без наследников, и сам хан на то утратил всякую надежду. В Татарии, прославленной столь многими султанами, остался лишь единоутробный брат хана. Да будет угодно Господу, чтобы взошло новое солнце и загорелся новый свет».
Надеждам доминиканского монаха однако не суждено было сбыться. Род Гераев не прервался, и в 1648 году вспыхнула новая война Крымского ханства с Польшей, в ходе которой последней были нанесены чувствительные поражения, последствия которых она полностью так и не смогла преодолеть.