Лариса Королева, кандидат исторических наук, доцент КИПУ
(Начало в №5)
И. Гаспринский, лично знавший старшую дочь И.Муфтий-заде, описывал ее следующим образом: «Зейнеп, кроме обыденной мусульманской грамотности, получила основательное образование и легко владеет русским и французским языками». Просветитель писал: «Отрадно, что этим редким в нашем быту знаниям сопутствует самая милая скромность». Первым браком дочь И. Муфтий-заде Зейнеп сочеталась с военным топографом князем Хаким беком Клычевым — родственником влиятельной крымскотатарской фамилии Крым-Гиреев. Бракосочетание было совершено в присутствии ближайшего круга знакомых и друзей. Свадьба, состоявшаяся 6 октября 1896 г., была «веселой и задушевной». Сюрпризом для гостей и украшением мероприятия стало выступление духового оркестра учеников Симферопольской татарской учительской школы (СТУШ), которое явилось «экспромтом». Оркестр проявил инициативу и поздравил своего почетного попечителя с большим семейным праздником. Исполненный репертуар оркестра вызвал «восторг среди именитых татар, съехавшихся на это семейное торжество». Кроме того, хор учащихся СТУШ «произвел особо отрадное впечатление на мусульманок». И. Гаспринский, присутствовавший на свадебных празднествах, с удовлетворением размышлял: «Этот союз один из редких, где вполне образованный мусульманин сочетается с вполне интеллигентной мусульманкой. Такие парочки — новость в нашей жизни. Они первые зерна будущего нашего интеллигентного общества. Дай Бог, чтобы число таких парочек росло».
К сожалению, этот брак оказался недолговечным и вскоре распался. В результате с матерью осталась малолетняя дочь. Позже Зейнеп породнилась с богатой и влиятельной семьей Карашайских. Известно, что у Зейнеп были сын Якуб и дочери Ава и Асие. Впоследствии Асие (1896—1962) вышла замуж за народного артиста Крымской АССР Хайри Эмир-заде (1893—1959) и вместе с супругом сыграла в художественном фильме «Алим айдамак» («Алим-разбойник», Ялтинская киностудия, 1926 г.). Асие Эмир-заде играла роль Сары Бобович, а ее муж — главную роль Алима. В 20—30 гг. XX в. она работала на сцене Крымского государственного татарского театра, а позже переехала с мужем в Баку, где и умерла. Судьба дочери Лейлы (по мужу Тайганская) сложилась трагически. Двое ее сыновей были расстреляны большевиками. Позже она эмигрировала в Турцию. Дочь Хатидже была замужем за Крымтаевым. У них родились дочь Шефика и сын Ильяс, который в конце 90-х гг. XX в. проживал в Ташкенте. Хатидже Крымтаева умерла в с. Эски-Сарай под Симферополем. Дочь Мерьем (1893—1967) вышла замуж за Джангира Казумбекова. От этого брака родилась дочь Нияр. В ходе революционных событий в Крыму супруги оставили дочь на попечении бабушки Сайде Муфтий-заде и выехали в Турцию. В начале 20-х гг. XX в. Мерьем Казумбекова, узнав, что в советском Крыму голод, вернулась в Крым за дочерью, где ее арестовали как турецкую шпионку. Она несколько месяцев провела в Симферопольской тюрьме и была освобождена по настоянию Председателя ЦИК Крымской АССР Вели Ибраимова. По его же настоянию Мерьем получила работу санитарки в Дуванкойской больнице. Но вскоре она оттуда была изгнана «за социальное происхождение». Мерьем с дочерью Нияр не смогли вернуться к Джангиру Казумбекову, семья распалась, он остался в Турции и вторично женился. В 1927 г. Мерьем вышла замуж за Османа Боснякова, и они стали жить в деревне Беш-аул Джанкойского района. В ходе коллективизации семью вместе с семьями братьев Османа — Амета и Смаила «раскулачили» и выслали на Урал. Нияр вышла замуж за Мустафу Иззетова и после больших испытаний проживала и умерла в Крыму. Она является автором интересных воспоминаний, опубликованных в крымской прессе.
И. Муфтий-заде высоко ценил семейные традиции и принципы. Он энергично защищал свою семью и не останавливался ни перед чем, защищая детей и близких. Об этом свидетельствует нашумевшая в конце XIX в. история, подробно освещавшаяся на страницах симферопольских газет того времени. Развод своей дочери Зейнеп с князем X.Клычевым И.Муфтий-заде глубоко переживал. Он не мог простить Хакиму такого отношения к его семье.
Капитан X. Клычев, приходившийся родственником П. И. Крым-Гирею, часто бывал у него дома. Там он познакомился с неким господином Раффом. Тот оказался участником разговора, который касался развода Хакима Клычева и дочери И. Муфтий-заде — Зейнеп. Госпожа Крым-Гирей высказала мысль, что это дело гораздо лучше было бы покончить миром, при посредничестве общих знакомых и не доводить его до суда. Рафф разделял это высказывание и благородно согласился выступить посредником, «чтобы переговорить о мирном разрешении всех вопросов, касающихся развода и судьбы оставшегося при жене Клычева ребенка». Приехав к И. Муфтий-заде, Рафф не застал его дома. Сайде ханум полюбопытствовала, по какому делу ему нужен ее муж. Узнав о цели визита, она сказала: «Дело Клычева меня касается более, нежели мужа». Пригласив Раффа в дом, она долго с ним беседовала «вполне миролюбиво». Через полгода супруги Клычевы развелись в Таврическом магометанском духовном правлении (ТМДП). Дочь оставили при матери. Отец получил право навещать ее. При встрече Рафф и С. Муфтий-заде учтиво раскланивались… Через некоторое время И.Муфтий-заде отправил князю X. Клычеву резкое письмо. В конце февраля 1899 г. к бывшему тестю бывший зять прислал для переговоров и выяснения претензий своих посредников — поручика Литовского полка С. П. Казначеева и господина Раффа. И. Муфтий-заде не оказалось дома. Посетители оставили письмо, в котором изъяснили цель своего визита и просили его назначить время для следующего прихода в письме на имя Раффа, проживавшего в гостинице «Петербургская». На следующий день поручик Казначеев получил ответ, в котором было назначено время встречи. В нем И. Муфтий-заде между прочим подчеркнул, что он особенно желает видеть господина Раффа. При встрече И.Муфтий-заде приветливо встретил С. Казначеева и подал ему руку. Подошел Рафф и представился. И.Муфтий-заде отказался от рукопожатия с ним. К Раффу он обратился со словами: «Вы сами назвали мой дом непочтительно. Как Вы смели ко мне прийти? Вы позволили себе оскорбить мою жену!». И после этого И. Муфтий-заде начал наносить Раффу побои. Ошеломленный Рафф попытался парировать удары, спросив: «Какую жену?» С. Казначеев попытался разнять драку, «укоризненно замечая» И.Муфтий-заде: «Полковник, Вы в своем доме!». Вырвавшись из рук С. Казначеева, хозяин рванул к письменному столу, намереваясь бросить в Раффа пресс-папье. Тем временем из соседней комнаты врывается Сайде ханум «с двумя татарчонками». Она вцепилась в волосы Раффа и с помощью этих «татарчат» свалила его на пол. «Сцена кулачной расправы продолжалась несколько минут», — отмечал современник. Освободившись из рук хозяйки, Рафф, набросив пальто, выскочил из дома «совершенно ошеломленным и нравственно подавленным» происшедшим. Оказалось, что причиной этой бурной сцены было то, что будто бы Рафф при первом разговоре с Сайде ханум выразился непочтительно по отношению к ее домашнему очагу, и «поэтому капитан Клычев не может оставить в этом доме своего ребенка». С этого все и началось… В начале марта 1899 г. в три часа дня на Екатерининской улице Симферополя произошло бурное столкновение между тестем и зятем. Из галантерейного магазина купца Абрамова вышли Исмаил и Зейнеп Муфтий-заде. К ним подошел прикомандированный к Литовскому полку капитан корпуса военных топографов X. Клычев. Недалеко от магазина Фанъюда произошел, очевидно, нелицеприятный разговор, продолжившийся бурной сценой. Разъяренный чем-то в беседе И. Муфтий-заде нанес князю Клычеву несколько ударов металлическим наконечником трости. Тот выхватил из кармана револьвер и произвел несколько выстрелов на поражение, израсходовав весь боезапас пистолета. Первая пуля пролетела мимо и ударила в вывеску портного Тараканова; второй пулей И. Муфтий-заде был ранен в голову; третья — прострелила ему руку. Остальные выстрелы пришлись в водосточную трубу и цоколь соседнего дома. Избитого тростью князя X. Клычева передали в руки военного начальства, а И. Муфтий-заде увезли для оказания первой медицинской помощи. При врачебном осмотре оказалось, что результат выстрела в голову представлял собой сквозное подкожное ранение, вскользь задевшее кость. Однако пуля в руке застряла и понадобилось оперативное врачебное вмешательство.
В ходе хитросплетений тех событий было возбуждено два дела: «Г. Раффа и супругов Муфтий-заде» и «По обвинению капитана корпуса топографов Клычева в нанесении ран отставному полковнику Исмаилу Муфтий-заде из револьвера». После судебных разбирательств по первому делу суд приговорил полковника И. Муфтий-заде к аресту на три недели на гауптвахте, а Сайде ханум — к аресту на «месяц при арестном доме». Подача апелляций с двух сторон привела к ужесточению приговора по отношению к И. Муфтий-заде, даже притом, что защита Раффа признала оскорбления в адрес их дома. Срок лишения свободы остался прежним, но И. Муфтий-заде заменили гауптвахту арестом. Решение по второму делу выглядело трагикомично. Князь Клычев, будучи военным, подпадал под юрисдикцию военно-прокурорского надзора. Следователь «не признал вины в том, что Клычев стрелял и ранил Муфтий-заде, что такое деяние или вовсе не преступно, или не было совершено Клычевым», писала газета «Крым». Дело было прекращено «за непризнанием вины со стороны Клычева».
Симферопольская городская общественность была возмущена. Корреспондент газеты «Крым» тогда писал: «Пальба среди белого дня на главной улице города. Получается нечто совершенно несообразное с представлением о цивилизованном городе, где личность граждан, казалось бы, строго охранена. Пиф, паф и шальные пули летят во все стороны. Стреляющий мстил за свою честь. Но подумал ли он, что его пули, попадавшие в магазинные вывески и дождевые трубы, могли попасть в стоящую вокруг толпу, в любого из вас, мой читатель. Да, мы чересчур легко поддаемся порывам в минуту гнева, нам нет дела до окружающих».
По сути, и в деле против Раффа многие симферопольцы поддержали И.Муфтий-заде. Они задавались вопросом: почему многие из его знакомых поддержали Раффа? «Раз знакомые Муфтий-заде принимали его семью, то, надо полагать, считали ее честной, иначе порядочные семейные люди не должны бы были ее принимать, и если эту семью почему-либо кто-нибудь называл непочтенно, то из уважения к себе и к своей семье, казалось бы, надо было возмущаться», — писала газета «Крымский вестник». Тем более, на тот момент полковник И. Муфтий-заде был в отставке и никакого реального вли-яния в губернии в то время уже не имел, а «следовательно, это предположение само собой рушится, и если принимали его, то только потому, что он и его семья действительно достойны уважения».
Таким образом, необходимо отметить, что род Муфтий-заде был известен и авторитетен среди крымскотатарского народа. Его основателем стал первый муфтий мусульман Крыма после ликвидации ханства и его включения в состав Российской империи — Мусаллаф эфенди. Генерал-майор Б.-Ч. Муфтий-заде стал одним из наиболее выдающихся представителей рода. Долгая и успешная гвардейская служба снискала ему уважение командования, губернской администрации, а главное — достойное положение и авторитет среди родного народа. Судьба потомков И. Муфтий-заде была во многом трагична. Многие представители рода испытали на себе тяготы и лишения, выпавшие им из-за их происхождения. Кроме того, они разделили тяжкую долю крымскотатарского народа, несправедливо осужденного советской властью. Тем не менее, потомки Муфтий-заде сохранили память о своих известных предках и являются хранителями памяти о доблестях своего славного рода. Очевидно, что именно такие люди непосредственно осуществляют живую связь времен и поколений, необходимую для возрождения исторической памяти.
comments powered by HyperComments