Дворец крымских ханов в Бахчисарае является наиболее значительным памятником истории и архитектуры крымских татар. После утраты Крымским ханством независимости в 1783 году, дворцом и находившимся в нем имуществом стало распоряжаться царское правительство. Многочисленные перестройки, происходившие в то время, существенно изменили первоначальный облик дворцового комплекса. Лишь спустя 134 года, революционной осенью 1917-го, у крымских татар появилась возможность защитить свое историческое наследие.
(По страницам газеты«Голос Татар»)
25 сентября 1917 года, решением Временного Крымско-Мусульманского Исполнительного комитета, директором дворца был назначен художник Усеин Боданинский, развернувший энергичную деятельность по организации в нем Национального музея крымских татар. Весьма любопытные подробности этого процесса сохранились на страницах газеты «Голос Татар».
Стоит отметить, что Усеин и его брат Али Боданинские принимали активное участие в работе Крымско-Мусульманского Исполнительного комитета и издании «Голоса Татар» (Али даже некоторое время исполнял обязанности редактора газеты). 23 сентября 1917 года в №9 газеты была опубликована статья У.Боданинского «Бахчисарайские памятники татарской старины», в которой он дал подробное описание ряда памятников ханского периода — ханских бань, Эски-Дюрбе, ханского кладбища, дюрбе Диляры Бикеч, Ешиль Джами.
С горечью У.Боданинский описывает состояние, в котором находились памятники: «В настоящее время в окнах «Ешиль-Джами» уцелели лишь железныя решетки… Деревянная резная кафедра, подставки для Корана, подсвечники и проч. были по всей вероятности высоко художественнаго достоинства. Увы! ничего от прежняго великолепия не сохранилось. Уцелело лишь то, чего нельзя было взять или вывести… Внутри мавзолея «Эски-Дюрбе» хаос камней, обломков штукатурки, мусора и следов человеческого пребывания, стены ободраны, карниз сорван и бесследно исчез, посредине купола зияющий провал, в который видно голубое небо».
Подводя неутешительный итог, У.Боданинский резюмирует: «Вообще современное состояние большинства исторических памятников Бахчисарая невольно внушает самыя серьезныя опасения за их дальнейшую судьбу. Разрушение от времени и человеческих рук идет быстрым темпом».
11 октября (№11) в статье «Наследие Крымских ханов» газета сообщала о том, как 29 сентября члены Крымско-Мусульманского Исполнительного комитета У.Боданинский и Ибраим Озенбашлы вместе с представителями крымскотатарских общественных организаций прибыли во дворец, добились передачи им ключей от него, провели опись находившегося в нем имущества. Этот любопытный материал мы полностью приводим ниже.
Размещенная в том же номере заметка «Бахчисарайский ханский дворец» информировала читателей газеты о первых решениях, принятых новым руководством ханского дворца. Примечательно, что в ней У.Боданинский именуется уже не директором, а комиссаром дворца. Дело в том, что после того, как 29 сентября представители крымских татар установили контроль над дворцом, Таврический губернский комиссар Временного правительства Богданов (осуществлявший в то время власть в Крыму и находившийся в весьма непростых отношениях с Крымско-Мусульманским Исполнительным комитетом, возглавляемым муфтием Номаном Челебиджиханом) утвердил 4 октября У.Боданинского в этой должности.
Возвращение дворца крымских ханов крымскотатарскому народу с энтузиазмом приветствовали представители братского кумыкского народа. Об этом свидетельствуют две телеграммы, поступившие в адрес газеты «Миллет» и опубликованные в №13 «Голоса Татар» от 21 октября:
«Редакция перваго дагестанскаго журнала «Тан Чолпан» выражает свой восторг перед славными братьями — крымским народом по случаю их светлаго историческаго дня возврата родным сердцам свидетеля лучезарности славы могущества — Хан Сарая — да возродится вновь былая светлая заря крымцев».
«Дагестанское Просветительно-агитационное бюро, получив весть о возврате Ханскаго дворца на родное лоно, с душевной радостью и братской надеждой взирает на славное будущее крымских мусульман. Дагестан с высоты своих скал протягивает свою руку вооруженную для защиты свободы и общих нам идеалов и заявляет, что в единении наше спасение.
Председатель Улубий Буйнакский,
Секретарь Мирза Бек Ахундов».
Следует отметить, что Улубий Буйнакский (1890-1919) был одним из активных участников революционных событий в Дагестане, выступал на стороне большевиков и был расстрелян белыми. Его имя носит дагестанский город Буйнакск (до 1921 г. Темир-Хан-Шура). Мирза Бек Ахундов (1897-1928) так же был активным участником революционных событий в Дагестане, первый нарком земледелия Дагестанской АССР. Журнал «Тан Чолпан» выходил в годы революции под редакцией Зайналабида Батыр-Мурзаева и его отца Нухая. Оба они были расстреляны в 1919 году деникинцами за деятельность на стороне большевиков. Очевидно, братья Боданинские имели связи с радикальными левыми политиками из числа кумыков. Впоследствии сам Али Боданинский погиб в 1920 году, сражаясь на стороне Красной Армии.
Но вернемся в 1917 год. Проходивший 1-2 октября Крымскотатарский делегатский съезд принял решение о созыве национального парламента — Курултая. Местом его проведения был определен Бахчисарай. 21 октября «Голос Татар» сообщал, что в город направлена комиссия для подыскания соответствующего помещения, при этом отмечалось, что, возможно, Курултай будет заседать в здании Зынджырлы-медресе. В том же номере была размещена статья У.Боданинского «Крымскотатарский Курултай и Бахчисарайский ханский дворец», в которой он опровергал слухи о том, что Курултай соберется в ханском дворце. У.Боданинский указывал на ветхость здания и то, что во дворце нет подходящего помещения.
Трудно сказать, была ли такая позиция Боданинского обусловлена действительно опасениями за сохранность памятника, или же она диктовалась тем, что в той непростой обстановке он не хотел накалять отношения с губернской властью, очевидно опасавшейся, что Курултай встанет на путь сепаратизма. Открытие работы Курлтая в здании ханского дворца стало бы глубоко символическим шагом, подчеркивавшим преемственность между национальным парламентом и прежними татарскими властителями Крыма. Так или иначе, поскольку эта статья У.Боданинского была опубликована в «Голосе Татар», являвшемся органом Крымско-Мусульманского Временного Исполнительного комитета, в тот момент она, очевидно, не противоречила позиции комитета. Однако, к моменту начала работы Курултая, политическая ситуация в Крыму и России существенно изменилась. Поменялась и позиция крымскотатарских лидеров. 26 ноября 1917 года открытие Курултая торжественно состоялось во дворце, в зале Дивана.
Еще до этого важного для крымскотатарского народа момента, 3 ноября 1917 года в Бахчисарае прошло открытие Национального музея крымских татар. «Голос Татар» анонсировал эти мероприятия 28 октября (№14) в статье «Бахчисарай 3-го ноября с.г.». Основатель музея в ханском дворце и его первый директор Усеин Боданинский руководил своим детищем до 1934 года.
Крымскотатарский Курултай и Бахчисарайский Ханский дворец
В обществе ходят упорные слухи о том, что будто бы татарский Курултай соберется в Ханском дворце в г. Бахчисарае, и что Крымскотатарский исполнительный комитет в конце сентября с. г. захватил дворец именно с этой целью. Смеем заявить во всеуслышание, что слухи эти не основательны. Быть может, отдельным лицам из татарского общества и хочется, чтобы Курултай открылся в стенах национального памятника, но по техническим условиям это абсолютно невозможно.
Горячо сочувствуя идее созыва татарского Курултая, мы в то же время должны сохранить историческую неприкосновенность Бахчисарайскому Ханскому дворцу как замечательному по своей красоте памятнику; Ханский дворец уже достаточно претерпел на своем веку и от ветхости еле держится; священная обязанность татарского народа и его представителей – всемерно поддержать свой же национальный памятник в вполне сохранном виде.
Созвать же Курултай в стенах такого ветхого памятника — значит погубить его совсем; в настоящее время во внутрь дворца допускается сразу только 25 – 30 человек посетителей, выше этой нормы впускать туда посетителей нет возможности: деревянные балки, стропила, полы, потолки обветшали до такой степени, что от лишней нагрузки все это может рухнуть. Затем в Ханском дворце нет подходящего помещения для такого многолюдного собрания, каким будет крымскотатарский Курултай.
В начале октября в дирекцию Ханского дворца обратился Бахчисарайский вакуфный комитет с просьбой отвести в одном из флигелей дворца помещение под свою канцелярию. Совет при дирекции, состоящий из художников и любителей искусства и истории, посмотрел на дело с точки зрения исторически-художественной ценности дворца и признал, что на территории Ханского дворца принципиально невозможно допускать какие бы то ни было общественные организации и учреждения, ибо это явилось бы угрозой для исторической неприкосновенности памятника и повлекло бы за собой интенсивное его разрушение. На этом основании в ходатайстве было отказано.
У. Б.
Наследие крымских ханов
Согласно постановлению Крымско-мусульманского исполнительного комитета, 29 сентября с. г. члены комитета Усеин Боданинский и Ибраим Озенбашлы приехали в г. Бахчисарай и устроили здесь совещание с представителями всех демократических татарских организаций.
Обсудив вопрос о Ханском дворце и выработав план действий, представители Центрального татарского комитета вместе с представителями союза татарских учителей, союза молодежи, союза духовенства, совета профессиональных организаций, в количестве всего около 25 человек, двинулись к Ханскому дворцу.
Был вызван ключник дворца В. Пенкальский, который по предложению делегации открыл монументальные ворота Менгли-Гирея и впустил всех во внутренний дворик, где находится знаменитый «Фонтан слез». Делегация направилась в полном составе во внутреннюю мечеть: здесь представитель духовенства в составе делегации Аджи Эмир Эфенди совершили краткое молебствие.
Затем делегация направилась во второй этаж дворца и здесь, в «золотом кабинете» Крым-Гирея, устроила торжественное заседание: было сказано несколько речей Османом Акчокраклы и другими.
Член делегации Усеин Боданинский, обратившись к ключнику Пенкальскому и ознакомив последнего с постановлением правомочного демократического органа крымских татар относительно Ханского дворца в г. Бахчисарае, потребовал от имени Крымско-мусульманского исполнительного комитета ключи от дворца и инвентарную книгу. Пенкальский пробовал возражать. Послали за начальником милиции (он же заведующий дворцом). Через полчаса явился начальник милиции Я. Давидович и объявил, что ключей и инвентарной книги, по долгу своей службы, он дать не может. После официального прочтения ему постановления Крымско-мусульманского исполнительного комитета и заявления членов делегации о том, что они не покинут дворца, начальник милиции должен был передать членам делегации ключи и инвентарную книгу.
Несмотря на позднее время, при помощи принесенных фонарей было приступлено к проверке имущества дворца и подробной описи. Работа продолжалась до 12 часов ночи и возобновилась в 9 часов утра следующего дня. Опись была произведена самая подробная и тщательная, обошли всю территорию дворца, не оставили ни одного уголка, и ничто не укрылось от внимания членов делегации. Обнаружилось, между прочим, несколько характерных фактов: 1) в 1910 году бахчисарайский полицмейстер Казанский, числившийся комендантом дворца и имевший тут же казенную квартиру, велел сломать старинную беседку с мраморным фонтаном в Гаремном саду дворца, и из материалов построил ледник при своей квартире.
2) Ключник Пенкальский занял для личных хозяйственных надобностей 2 комнаты в одном из исторических павильонов гарема и устроил там в стенных шкафах склад меда и уксуса.
Правда, тот же Пенкальский очень бережно и щепетильно относится ко всему остальному историческому достоянию на территории Ханского дворца. При осмотре кладбища и ханских усыпальниц обнаружилось недопустимо халатное отношение второго ключника Али к историческим надгробным памятникам; здесь же многое варварски испорчено реставрациями и починками, например, некоторые мраморные надгробные памятники с тонкими скульптурными рельефами позолотой и изысканной орнаментальной росписью, грубо починены и замазаны черным цементом. Оскорбительно и больно видеть это возмутительное кощунство!
Была составлена опись имущества и Ханской мечети, после чего ключи, инвентарная книга и акт приема дворца были вручены директору дворца Усеину Боданинскому, избранному Крымско-мусульманским исполнительным комитетом.
Бахчисарайский Ханский дворец
2 октября в графском флигеле дворца состоялось заседание совета при комиссаре Ханского дворца.
1) Постоянным председателем совета избран комиссар дворца Усеин Боданинский, секретарем – Осман Акчокраклы.
2) Почетными членами совета избраны Таврический муфтий и председатель крымскотатарского исполнительного комитета Челебиджан Эфенди Челебиев и председатель вакуфной комиссии Джафер Эфенди Сейдаметов.
3) Решено исправить обветшалую оранжерею при дворце и убрать на зиму декоративные растения ввиду начавшихся ночных заморозков. Наблюдение за садами, оранжереями и цветоводством поручено члену совета Мустафе Бадраклы.
4) В висячих садах решено посадить некоторое количество персиковых и других косточковых деревьев, при этом будет соблюдаться историческая неприкосновенность памятника.
5) Так как дворец посещает ежедневно масса приезжих и в связи с этим увеличивается расход на его поддержание, решено с 15 октября с. г. устроить платный вход: взрослые будут платить 50 коп., учащиеся – 20 коп., солдаты будут допускаться бесплатно группами не более 20 человек.
Вопрос о бесплатном допущении для осмотра дворца ученическими экскурсиями оставлен на усмотрение комиссара дворца.
6) Обращено серьезное внимание на хозяйство ключника В. Ф. Пенкальского при дворце.
В течение 34-летнего своего пребывания на этом посту почтенный Пенкальский завел обширное, хорошо поставленное собственное хозяйство в виде большой пасеки, птичника, уксусного завода. Конечно, хозяйство – вещь похвальная, но… не на территории ценного исторического памятника, каким является Бахчисарайский ханский дворец. Совершенно недопустимо обращение «комнат евнуха» с ценными окнами из кусочков разноцветного стекла в склад меда и бутылей с уксусом. Решено постепенно ликвидировать это предприятие.
7) По поводу обращения председателя Бахчисарайского вакуфного комитета с просьбой отвести одну комнату под канцелярию комитета, принципиально решено никаким учреждениям на территории дворца помещения не давать.
В конце заседания комиссар дворца У. Боданинский сделал доклад о посещении дворца помощником губернского комиссара П. И. Бианки.
От имени комиссара дворца и совета выпущено воззвание к гражданам на татарском и русском языках с горячим призывом беречь Ханский дворец от порчи и разрушения.
Бахчисарай 3-го ноября с. г.
3-го ноября в Бахчисарае открывается: 1) Национальный татарский музей в Ханском дворце; 2) преобразованное на новых началах «Зынджырлы-медресе», известный в свое время храм науки, основанный 400 с лишним лет крымским ханом Менгли-Гиреем; 3) учительская семинария имени Исмаил Бея Гаспринского и 4) татарская художественно-промышленная школа в помещении «Орта медресе», в котором до последнего времени помещался лазарет Красного Креста.
К этому дню предположено пригласить в г. Бахчисарай муфтия Челебиджан-Эфенди и по одному или по два представителя из каждых татарских организаций Крыма. По-видимому, к 3-му ноября съедется сюда несколько тысяч представителей татарского народа. Для выработки плана и порядка этого дня образовалась распорядительная комиссия из членов совета при Ханском дворце, музея и членов бахчисарайского татарского исполнительного комитета, союза учителей, союза молодежи, женского комитета и татарских профессиональных организаций.
На днях состоялось несколько заседаний этой комиссии.
Было постановлено не придавать дню торжества политического характера, многие члены комиссии указывали, что каким бы то ни было торжествам в это тяжелое время, переживаемое общей родиной, теперь не место, и поэтому нужно избегать выступлений, которые могут скромному культурному празднику придать характер политической демонстрации; поэтому распорядительная комиссия решила не посылать никому специальных приглашений, ограничившись только газетным объявлением; решено никаких национальных флагов не водружать, а в крайнем случае ограничиться общим революционным флагом. Главная цель торжества – это сбор пожертвования на содержание и расширение национального музея и вновь открываемых школ. Циркулирующие в последнее время слухи о том, что будто бы над Ханским дворцом в г. Бахчисарае поднят турецкий флаг и что крымские татары собираются избрать хана, предварительно объявив политическую и территориальную независимость Крымского полуострова – есть таким образом плод фантазии темных контрреволюционных элементов; слухи носят подчас такой дикий и нелепый характер, что неловко даже их опровергать на страницах политического органа, мало-мальски себя уважающего.
На 3-е ноября выработан следующий план: в 10 час. утра – молебствие и открытие музея в Бахчисарайском ханском дворце; сбор пожертвований членами женского комитета в пользу национального татарского музея; в 12 час. дня проповедь (ваз) Муфтия в Хан-Джами (ханской мечети); в 1 час дня пятничная молитва там же; от 3 – 4 час. дня открытие «Зынджырлы-медресе» (институт Менгли-Гирея); от 4 до 4.30 посещение могил Менгли-Гирея и И.Гаспринского; от 5 – 6 час. веч. открытие учительской семинарии имени Гаспринского и татарской художественно-промышленной школы в здании «Орта-медресе», тут же сбор пожертвований на содержание этих школ; от 6 до 8 час. веч. перерыв, в 8 ч. вечера – начало спектакля, устраиваемого «союзом татарской молодежи» в пользу фонда при Ханском дворце на расширение музея.
Этим заканчивается программа.
Подобная программа, кажется, может быть свободна от различных недобросовестных наветов.
comments powered by HyperComments