Ягъя Терлекчи с родителями
Шевки БЕКИРОВ, профессор
В первый день депортации население крымских деревень, городов сгоняли в 6 часов утра на площади. Народ, переживший во время войны ужасы массового расстрела фашистами, а до этого гражданскую бойню, ждала новая участь. Не верилось, что советская власть после освобождения от фашистской оккупации может такое совершить. А народ рассыпали, разбросали по необъятной территории. По пути следования эшелонов лежат кости незахороненных тел. Репрессированный народ ждал до 1956 года, когда сняли комендантский режим, запрещавший покидать места спецпоселений. А до этого выживали, строили жилища сообща (талака, по-узбекски говорили хошар), объявляли — и все соседи, родственники, друзья приходили. Несмотря на тяготы и лишения, работали весело, с шутками, анекдотами. Оптимизм и вера в лучшее — национальная черта нашего народа.
Нас привезли на разъезд Массальское Молотовского района Ферганской области. В основном это были жители деревень Тувак, Корбек, Ускут, Кучук-Узень, Улу-Узень — старухи, женщины и дети. Стариков было очень мало (большая часть из них умерла по дороге), мужчин почти не было. Повезли нас на арбах с двумя большими колесами (таких мы не видели, у нас телеги были на 4-х колесах) в отдаленные от районного центра села. Надо отметить, что через некоторое время большая часть представителей нашего народа стянулась к райцентру, так как были грамотными, а районные учреждения, сельские советы нуждались в таких людях. В то время узбекское население было безграмотным. Многие семьи обосновались в пустующих помещениях близ районного центра. Мы остановились в селе Кангил, там была пустующая чайхана, в которой расселились 4 или 5 семей – каждой семье по одной комнате. В этом же селе обосновались семьи дяди Асана Ашихумера, Пинька и другие.
Впервые я, мальчонкой, увидел, как умерла вся семья. В чайхане, в одной из комнат, уместилась одна семья – старуха-мать и молодая женщина с тремя детьми. Умирали они, в основном, от голода – отечные, бледные. Это была семья дяди Эреджепа, который был на фронте. Дядя Эреджеп был высоким, здоровым мужчиной. Остался у него один сын, звали его Нафе. Эреджеп-ага и Нафе общались с моими родителями. Эреджеп-ага женился, и вместе с сыном, переехав в Фергану, жили в районе текстильного комбината. Нафе занимался ремонтными работами. Когда я перевез родителей в Фергану, купленный нами дом ремонтировал он.
Асан-ага Ашихумер, родом из деревни Корбек, родился в 1900 году, был женат на Эдие-апте, 1910 г. р. Жили они в Корбеке, через один дом от нас, дом был новый, красивый, под железной крышей. Он был построен в овраге, на повороте Орта-маалле, перед мостом над речкой. Крыша дома возвышалась над углом дороги на 1 – 1,5 метра. У дяди Асана были две дочери – Хатидже и Фазиле. Хатидже-апте, 1924 г.р., была удочерена дядей Асаном. Она была дочерью его родной сестры, которая после смерти мужа осталась с тремя детьми – две девочки и один мальчик. Дядя Асан вначале взял мальчика, но подумав о том, что мальчик вырастет и займет место главы в доме, вернул его и взял Хатидже. Во время войны, чтобы ее не угнали в Германию, он выдал ее замуж за больного пожилого человека. А после войны она вышла замуж за дядю Рустема Баева. Тетя Хатидже была крупной, круглолицей, с большими карими глазами. Она была очень красивой и доброй женщиной. Я не помню, чтобы она сердилась – всегда улыбалась и была приветливой и гостеприимной. У них с дядей Рустемом родился мальчик Дилявер, которого все называли Юриком. У дяди Рустема от первой жены был сын Энвер. Таким образом, у дяди Асана были две дочери – приемная Хатидже и своя Фазиле, 1930 г. р. Жена дяди Асана – Эдие-апте – была из рода Гурт. Эдие-апте умерла в 1952 году в селе Кангил (около Учкупрюка) Молотовского района Ферганской области. Она была еще молодой женщиной – ей было 42 года. От чего она умерла, я сейчас не помню, но она долго болела.
Дядя Асан после ее смерти женился на Айше-апте (она работала санитаркой в районной больнице), у них родились два сына – Сеит-Мемет и Сеит-Халил. Сеит-Мемета женили на девушке из совхоза им. Мичурина. Этот совхоз располагался на каменистой земле и был виноградарским. Туда попали татары из деревень Темирчи, Корбек, Шума. Девушка, на которой женился сын Асана-ага — Сеит-Мемет, была, вероятно, из Корбека. Сеит-Халил женился на единственной дочери Азиза Горака — Зайде. Дальнейшую судьбу этих ребят я не знаю. Слышал, что Зайде и Сеит-Халил живут в Карасубазарском районе.
Фазиле-апте вышла замуж за красивого парня из д. Тувак. У них родилась девочка, назвали ее Шейде. Они разошлись, и Фазиле-апте с дочерью жили у Рустема Баева в Коканде. С 3-го курса техникума с ними вместе у дяди Рустема жил и я. Я всегда с благодарностью вспоминаю семью дяди Рустема Баева с Хатидже-апте и Эюпа-ага Зиятдинова (из Корбека – Балабан аяхлар). Это были удивительные люди, несмотря на трудности и тяготы жизни, доброжелательность их была беспредельна. Я спал на узком топчане, и со мной всегда засыпали маленькие Шейде и Дилявер. Позже Хатидже-апте и Фазиле-апте забирали у меня своих спящих детишек.
В 1953 году группа крымскотатарских ребят, проживавших в районе чулочно-прядильного комбината, пошли на танцы в привокзальный парк (назывался этот парк в простонародье Учка). Район 1-го кокандского вокзала (был и второй в районе Романовского парка) был населен приезжими со всего СССР. Весь этот народ работал на железнодорожных предприятиях. К нашим ребятам из-за лжепропаганды отношение было враждебным. Их в этом парке избили. Об этом узнали крымские татары и греки из Крыма, проживавшие в районе чулочно-прядильного комбината, суперфосфатного завода – на двух студебеккерах приехали в район вокзала. Одним словом, вся эта молодежь устроила грандиозное побоище. После этого многих посадили. Периодически такие драки вспыхивали в разных местах.
В Коканде, в старом городе, была огромная площадь, устланная каменными плитами, и посередине этой площади была башня, сложенная из жженного кирпича (называли ее «башней смерти»), откуда в ханские времена скидывали приговоренных к смерти. В наше время там был огромный базар. Вот на этой площади произошла драка трех крымских татар с местными. Эти трое наших ребят стали спиной к этой башне и дали отпор целой группе нападавших. Об этом мне рассказал Исмаил-ага, он был из Карасубазара. И таких стычек в 1950-е годы было множество.
У Эдие-апте (жены дяди Асана Ашихумера) был родной брат Эмирали (1912 г. р.). Он остался сиротой. В голодные годы южнобережные крымские татары ездили в степные районы за зерном. Везли телегу фруктов и меняли на зерно. Так отец Эмирали-ага вместе с братом повезли телегу с зерном и при возвращении на них напали, тела бросили в поле, зерно забрали. Эмирали-ага остался круглым сиротой. Они тоже из корбекульского рода Гурт. Его отдали в детский дом. Он выучился, женился на Салие, выпускнице Крымского медицинского института. Ее по окончании института в 1939 году направили на работу в Таджикистан, где они вместе работали. Эмирали-ага окончил кооперативный техникум, затем и кооперативный институт. В 1941 году был призван в армию и ушел на фронт. В 1943 году после ранения по инвалидности вернулся в в г. Сталинабад, куда в то время была переведена его жена из района, где работала терапевтом.
У Эмирали-ага и Салие-апте было два сына – Эскендер и приемный Ролан. Они выучились и стали инженерами-строителями. Эскендер руководил строительством железной дороги Чарджоу – Сталинабад. На стройке железной дороги работали девушки, которые жили в жилых вагончиках. Местные туркмены стали приставать, насиловать девушек. Эскендер заступился за своих девушек-рабочих и был зверски убит в 36 лет. Это было в 1968 году.
Дядя Эмирали после войны работал директором Сталинабадской чулочно-носочной фабрики. Стал активным участником движения крымских татар за возвращение на родину. Его посадили по сфабрикованному делу и через год выпустили, так как его вина не была доказана. В то время он держал голодовку. Это были годы начала борьбы за восстановление прав крымскотатарского народа.
Второй раз его посадили в 1967 году. Он заведовал крупным складом в потребсоюзе. Была организована ревизия, и по надуманному обвинению его посадили на 12 лет с конфискацией имущества.
Второй сын Ролан ушел на срочную службу в армию, а когда вернулся, оказался один. Мать Салие умерла от тяжелой болезни в 1960 году. Тогда Ролан уехал на целину (в те годы осваивали целинные земли в Казахстане). Вернулся в Душанбе с женой. В 1990 году они уехали в Тольятти, где он и скончался.
Дядя Эмирали вернулся из заключения в 1973 году, отсидев от звонка до звонка. По возвращении женился на казанской татарке. Решиде-апте работала главным инженером швейной фабрики. У нее была дочь Руфина, работала кардиологом, была кандидатом медицинских наук, ассистентом кафедры госпитальной терапии Душанбинского медицинского института. Эмирали-ага умер в Душанбе в 1987 году. Решиде-апте с дочерью в 1990 году уехали в Татарстан.
В Бахчисарае жила семья Сеит-Умера Терлекчи. Он был зажиточным человеком, имел сады в Бельбекской долине. Был образованным, окончил Зынджырлы медресе. Дружил с Исмаилом Гаспринским. Жил в Бахчисарае в районе Салачика. В 1927 году, чтобы не попасть под раскулачивание, с семьей перебрался в Дагестан, в город Буйнак. У него было несколько детей. Старшая Салия, 1914 г. рождения и Сеитягья, 1917 года рождения. Ему было 10 лет, когда семья переехала в Дагестан. Там он окончил школу и поступил на физико-математический факультет Дагестанского педагогического института. Началась война, и он со второго курса института в конце 1941 года ушел на фронт. Воевал в пехотных войсках на Сталинградском фронте. В декабре 1942 года был ранен и в 1943 году демобилизован по ранению, инвалидом I группы. Вернулся в Дагестан, восстановился и окончил институт. Работал математиком в школе в г. Буйнаке. В 1958 году женился на девушке из детского дома. В 1959 году семья переехала в г. Маргилан Узбекской ССР, где, в основном, жили депортированные из Бахчисарая татары. У Сеитягьи в Маргилане родился сын. Его отец и жена угорели, и он был вынужден уехать в Сталинабад, к сестре Салие.
Сестра Салие вышла замуж за выпускника Ленинградского фармацевтического института Абдураима Челебиева, который после института был направлен на работу в Таджикистан. Начал работать в каком-то районе, дослужился до руководителя фармслужбы Таджикистана. Дядя Эмирали (из Корбека) и Абдураим-ага (из Евпатории) дружили, и когда Сеитягья со своим 8-месячным сыном приехали в Сталинабад, дядя Эмирали вызвал из Узбекистана Фазиле-апте (дочь Асана-ага Ашихумера). Они поженились с Сеитягьей, построили дом, у них родилась дочь Сайде. Таким образом, Шейде, Амет и Сайде росли вместе. Сеитягья и Фазиле-апте жили очень дружно. Шейде окончила механико-математический факультет Душанбинского университета (одна из первых программистов). Амет и Сайде окончили медицинский институт.
В 1976 году я был приглашен на первую научно-практическую конференцию детских хирургов Таджикистана. Руководил конференцией министр здравоохранения Таджикистана, детский хирург, выпускник самаркандского мединститута, также ученик Гирея Алиевича Баирова, профессор Таиров. Приглашение мне передал мой однокурсник Сулейманов (профессор, детский хирург, ученик Гирея Алиевича Баирова). Он был хорезмийцем, под руководством Гирея Алиевича подготовил и защитил докторскую диссертацию, впоследствии стал ректором Среднеазиатского педиатрического мединститута.
Таджикистан – очень красивая страна. Зеленые горы, ущелья с бурными реками, заполненными форелью, которая живет в очень чистой воде горных речек. Было рядом с Душанбе два ущелья – Борзокское и Ромитское. По берегу реки этих ущелий были расположены домики местных жителей и зоны со здравницами. Для гостей конференции в одном из таких заведений был устроен организаторами конференции ужин. Там я познакомился с представителями хирургической школы киевских, донецких, азербайджанских медицинских институтов. Из клиники детской хирургии Донецкого мединститута был Николай Николаевич Джансыз. Он был из наших крымских урумов. Был патриотом Крыма и крымских татар. Мы с Николаем долго поддерживали связь. Он умер в 1993 году, похоронили его в Симферополе. Его сын также детский хирург, работал в симферопольской больнице, недавно уехал жить и работать заграницу.
Хочу отметить, что профессор, ректор Среднеазиатского педиатрического медицинского института Сулейманов, ректор Душанбинского мединститута Таиров, доцент кафедры детских хирургических болезней Джансыз, редактор азербайджанского медицинского журнала доцент Алиев являлись учениками Гирея Алиевича Баирова.
Я приехал в Душанбе (после осуждения культа личности Сталина ему вернули старое таджикское название) и сразу после конференции поехал к Фазиле-апте домой. Ее супруг к тому времени скончался. Фазиле-апте сетовала, что ей стало тяжело управлять детьми. Сказала, что Шейде без ее согласия вышла замуж за соседского парня. По соседству с Фазиле-апте жила (тоже в своем собственном доме) корейская семья, где был мальчик, который вырос вместе с Шейде и был влюблен в нее. Фазиле-апте была недовольна. Я понимаю Антона (так звали этого парня) – в такую красавицу, какой была Шейде, нельзя было не влюбиться. Они поженились вопреки всему. Жили в отдельной квартире. Фазиле-апте с Шейде не общалась, и это очень угнетало обе стороны. Мне пришлось провести огромную дипломатическую работу и, взяв Фазиле-апте и мать Антона, поехать к Шейде домой. Помирил их, и вскоре у них родилась девочка, которую назвали Эдие, в честь матери Фазиле-апте.
Антон окончил строительный факультет Душанбинского политехнического института. Оказался хорошим и порядочным человеком. Их дочь окончила симферопольский медицинский институт, была моей студенткой на 5 курсе по курсу онкологии. В настоящее время работает офтальмологом, занимается лазерной коррекцией зрения. Она вышла замуж, у нее две дочери. Шейде с Антоном ездили на заработки, построили дом в Дубках, открыли частный отель в Алуште.
Шейде, хоть ей исполнилось в этом году 70 лет, остается для меня тем маленьким мягким комочком, засыпавшим на моей руке.
Был я в Душанбе около недели. Жил у Фазиле-апте, где была большая библиотека ее мужа. Семья дяди Эмирали и Решиде-апте возили меня в свой дачный домик в Ромитском ущелье. Я вернулся в Фергану с положительными эмоциями от увиденного и услышанного.
comments powered by HyperComments