Сегодня, 23 февраля 2018 года, исполняется сто лет со дня гибели первого всенародно избранного муфтия Крыма, главы национального крымскотатарского правительства, автора национального гимна крымских татар Номана Челебиджихана (1885-1918).
Трагические события, произошедшие ровно век назад в Севастополе, подвели символическую черту под коротким и ярким периодом крымскотатарского возрождения, начавшегося после Февральской революции 1917 г. Романтическому времени национального подъема, когда нация, более века находившаяся в жестких рамках царского режима, впервые смогла открыто выражать свои чувства и приступить к созданию национальных институтов, положили конец первые залпы Гражданской войны. Взошедшие весной 1917-го молодые ростки нового Крыма стали жертвой кровавой зимы 1918-го.
Тем не менее, несмотря на трагический конец, недолгая, но чрезвычайно активная политическая деятельность Н.Челебиджихана оказала большое влияние на развитие крымских татар. Фигура этого, пожалуй, самого яркого крымскотатарского политика первой половины ХХ века и по сей день привлекает внимание к себе.
К столетию гибели Н.Челебиджихана редакция газеты «Голос Крыма new» и общественная организация «Крым-Юрт» провели круглый стол с учеными и представителями общественности с целью обсудить вклад этой выдающейся личности в историю крымскотатарского народа.
Формирование лидера
Исмаил Керимов, профессор КИПУ:
— Номану Челебиджихану, Джаферу Сейдамету, Абибулле Одабашу, Аблякиму Ильми и другим крымскотатарским деятелям того времени выпало учиться в Стамбуле в 1907-1908 годах, когда там назревала младотурецкая революция. Предреволюционная обстановка привела этих молодых людей в политику. Неизвестно, как сложилась бы их судьба, не будь той атмосферы.
В Турции еще в XIX веке учились сотни ребят из Крыма, но из них не вышло ни одного политика, за исключением, пожалуй, Асана Нури, но он умер еще в 1903 году.
Позднее Н. Челебиджихан продолжил обучение в Санкт-Петербурге. 9 марта 1914 года в «Терджимане» была опубликована заметка, в которой говорилось о том, что из письма в редакцию стало известно о поступлении Челебиджихана на обучение в Санкт-Петербургский психоневрологический институт. При этом отмечалось, что Челебиджихан выделяется среди крымской молодежи силой духа, широтой мысли, трудолюбием и на него возлагаются большие надежды. Но самое главное, он поступил своими силами, что для того времени большая редкость.
Выросший в свободомыслящей, не фанатичной среде, будучи сильным и талантливым человеком, в 1917 году Челебиджихан возглавил национальное правительство и инициировал принятие Курултаем национальной Конституции, содержащей наиболее демократические положения, как, например, уравнивание в правах мужчин и женщин.
Шефика Абдураманова, сотрудник Крымскотатарского музея культурно-исторического наследия:
— В истории каждого состоявшегося народа есть личности, которые становятся символами, определяющими лик той или иной эпохи. Если взять историю Крымского ханства — это такие личности, как Хаджи-Герай, Менгли-Герай, Крым-Герай.
К концу XIX века лицо нации определяет И.Гаспринский со своей программой образования и просвещения, сумевшей остановить деградацию нашего народа. На следующем этапе лидером становится Абдурешид Медиев, шедший на сближение с российскими социал-демократами. Следующий шаг принадлежит молодежи. Это были чрезвычайно молодые люди. Номану Челебиджихану было в 1917 году 32 года, Джаферу Сейдамету — 27. И они определили ход нашей истории.
Известно, что в Турции среди крымскотатарских студентов существовал кружок единомышленников. По произведениям участников этого общества, в вышедшем гораздо позже, в 1913 году, сборнике, видно, что они собирались, обговаривали общие темы. У кого-то эта тема мелькнула, но очень слабо, а у кого-то она стала доминантной во всем.
С одной стороны, русская революция 1905 года, с другой, младотурецкая революция 1908 г. оказали на крымскотатарскую молодежь большое влияние. Было и влияние французской культуры, ведь в то время был популярен французский язык. Рассказы Челебиджихана в какой-то мере калька из французской литературы, но это не плагиат. Он взял за основу форму и наполнил ее совершенно другим содержанием.
Собираясь по четвергам, молодые люди кипели идеями. Они были очень любознательными студентами, интересовались событиями, происходившими в Турции.
То, что делалось в России и Турции, они экстраполировали на территорию Крыма, и их художественные произведения были не столько упражнениями в художественном слоге, хотя и с этой стороны можно их рассматривать, но прежде всего это было выражение собственных политических идей из-за цензурных соображений, облаченных в форму художественного произведения.
В чем же заключалась эта политическая программа? Во главе угла Челебиджихан ставит вопрос об образовании. И последний урок, который дает крымскотатарский преподаватель в его рассказе «Къарылгъачлар дуасы», перекликается с рассказом Альфонса Доде «Последний урок», где французский учитель дает в последний раз урок французского языка в занятом немцами Эльзасе.
Этот же самый сюжет последнего урока — у Челебиджихана. Молодой учитель говорит: «Братья мои! Я дам вам свой последний урок… Если вы любите отца и мать, свою родину, то любите и наш родной татарский язык… Он хотел еще что-то сказать, но голос его осекся, дыхание перехватило, сдавленные слова, замирая, таяли меж губ. Он пытался скрыть от нас, что плачет. Скрыл. Кровавые слезы свои он пролил в сердце». Получилась настолько емкая фраза. Самое святое, что у нас есть — мать, отец, родина. И все эти три кита держатся на родном языке, потому что нет его, и все остальное рассыпается.
Все дети плакали. Почему? Это обреченность, плачут от обреченности. Не плачет только главный герой: «Только я не пролил ни слезинки. Мне хотелось бить, крушить, ломать… Мне хотелось сорвать со школьных дверей этот черный замок. Сорвать замок – вот что стало целью всей моей жизни». Эта цель переросла в цель его жизни.
Номан Челебиджихан — это политик новой формации. С одной стороны, он последователь идей Исмаила Гаспринского. Хотя, когда Гаспринский приехал в Турцию вместе с братом своей жены Юсуфом Акчуриным и зятем Насиб-беком Юсуфбейли (будущим премьером Азербайджанской Демократической республики), группа Н. Челебиджихана его не восприняла. Крымскотатарские студенты встречают их, устраивают конференцию. Гаспринский очень скромно себя вел, у него не было желания показать себя, блеснуть. Он просто слушал. И давая наставления студентам, он сказал, что им не нужно связываться ни с какими политическими течениями, а нужно учиться, учиться и учиться. А вот его зять говорил, что рад видеть такую передовую молодежь. Но тем не менее, на смерть Гаспринского он пишет посвященную ему статью.
Новый муфтий
Шефика Абдураманова:
— Как пишет Джафер Сейдамет, на роль духовных лидеров царское правительство ставило малограмотных муфтиев. С другой стороны, предпоследний мудеррис Зынджырлы-медресе, собравший большую библиотеку, был человеком прогрессивным. Каких бы семи пядей во лбу не был человек, занявший пост муфтия, он прежде всего превращался в чиновника от религии. Так было до Челебиджихана — первого всенародно избранного муфтия.
Эльдар Сеитбекиров, главный редактор «ГК»:
— Челебиджихан был избран муфтием без учета указаний сверху, как это было ранее. Рассматривая религиозную жизнь крымских татар, заметим, что в тот момент она начала претерпевать значительные изменения. Налицо демонстрировалось стремление к реформам, восприятие светских демократических ценностей. Чего только стоит активизация женского движения, политика эмансипации слабой половины человеческого общества, уравнивание женщин в правах с мужчинами, вплоть до наделения их избирательным правом и избранием в руководящие органы народа.
В биографии Челебиджихана еще много неизвестных страниц, требующих изучения и осмысления. Но сопоставление отдельных фактов и сравнение с днем сегодняшним приводят к интересным выводам. Челебиджихан, первоначально получая богословское образование, не ограничился углублением лишь теологических знаний, наоборот, он бросил силы для изучения светских наук. И хотя правоведение в Стамбульском университете на тот момент наверняка было далеко не светским, то дальнейшая учеба в Психоневрологическом институте в Санкт-Петербурге, где студенты первые два года обучались на Основном факультете и получали философское образование, а после продолжали образование на педагогическом, юридическом, медицинском отделениях, ярко демонстрируют формирование личности не ограниченного, а передового человека – реформатора, твердо убежденного в необходимости изменений существующей действительности и аккумулировании общечеловеческих ценностей. Его взгляды и практические шаги, реализовывавшиеся в 1917 году, ярко продемонстрировали первоочередность национального фундамента в государственном строительстве и избрание республиканской формы правления для всех жителей Крыма.
Челебиджихан как политический деятель
Эльдар Сеитбекиров:
— Феномен Челебиджихана как политического лидера определился с началом революционных событий в России в 1917 году. В первую очередь я имею в виду признание за ним лидерства большинством крымскотатарских общественно-политических деятелей, многие годы работающих на национальном поприще. Челебиджихану было 32 года, когда он, отсутствуя на Всекрымском мусульманском съезде, открывшемся 25 марта 1917 г. в Симферополе, был избран Таврическим муфтием. Напрашивается вопрос: почему? Ведь было немало представителей духовенства, в том числе и оппозиционных к власти, как, например, братья Тарпи, за которыми шла постоянная слежка в имперский период. Были мудеррисы медресе, мог быть избран «религиозный философ» А. Шукри, позднее возглавивший Дирекцию по делам религии Курултая. В начале 1917 года за Челебиджиханом признали и политическое лидерство, избрав его председателем Временного Крымско-мусульманского исполнительного комитета. Следует заметить, что к тому моменту было уже немало крымскотатарских национальных деятелей, имевших богатый опыт борьбы, прошедших через первую русскую революцию и последующие репрессии. Все они расступились, отдав предпочтение Челебиджихану. Напрашивается вопрос: как и каким образом он успел завоевать такое доверие? Ведь совсем молодой человек, на долгие годы уехавший учиться в Турцию, где получил высшее юридическое и богословское образование в Стамбульском университете, постоянно в Крыму не проживал, в местной печати на политические темы систематически не выступал, открытой революционной работы не вел, вдруг получает всеобщее признание, даже у революционеров старой закалки.
Рустем Эмиров, председатель общественной организации «Крым-Юрт»:
— В свое время считал, что одной из причин поражения национального правительства в 1918 году была необычайная молодость его лидеров. Но по мере того, как знакомился с биографиями этих лидеров, читал их политические статьи, выступления, литературно-художественные произведения, пришел к выводу, что они, особенно Номан Челебиджихан, уже были довольно зрелыми политиками, государственными деятелями. Сравнивая политическое, литературное наследие Номана Челебиджихана с другими деятелями, его современниками — А.Керенским, бароном Врангелем, адмиралом Колчаком, видно насколько он был выше их по пониманию ситуации, решению кардинальных вопросов жизни народа.
Что касается конкретных событий декабря 1917 — января 1918 гг., удивляет позиция членов национального правительства, которые вдруг преисполнились какой-то мудростью пескаря, склонившись к мысли, что надо затаиться и ждать. Они принялись саботировать приказы главы правительства, который своим политическим чутьем, прозорливостью, да и отвагой на голову превосходил их. Вспоминаются слова выдающегося русского мыслителя Константина Леонтьева: «Не власть виновата, виновата непокорность!».
Второй момент, на который хочу обратить внимание. После того, как Номан Челебиджихан 13 января был арестован, а 14 января переправлен в Севастопольскую тюрьму, то, по воспоминаниям Шефики Гаспринской, несколько членов правительства поехали на железнодорожный вокзал Симферополя, чтобы добраться до Севастополя. Но вернулись, не найдя билетов. Затем, вроде бы, попытались добраться сухопутным путем, но не смогли из-за патрулей. В итоге решили подождать еще 5-10 дней. И это ожидание продлилось, как это не печально, почти полтора месяца!
Сорок дней Номан Челебиджихан находился в Севастопольской тюрьме в невыносимых условиях, пока 23 февраля не был зверски убит и выброшен в море. Надо признать, что члены национального правительства в это тревожное время проявили свою полную беспомощность.
Исмаил Керимов:
— Один момент из воспоминаний Джафера Сейдамета. Когда решался вопрос о занятии Народного дома, Д.Сейдамет выступил против. Челебиджихан, напротив, настаивал на том, что если не сегодня, то завтра будет поздно, нужно захватывать, мы — власть в Крыму и т. д. Сейдамет пишет о том, что они смотрели друг другу в глаза, а они же были друзьями, и оба не отступали от своего. В конце концов они захватили Народный дом. И это привело впоследствии к большим проблемам. Значит в этот момент не хватило дипломатии. Нам сегодня сложно обсуждать эти события. Но во всяком случае, если бы не было этого захвата, у противников Челебиджихана не было бы причин для преследования и ареста.
Рустем Эмиров:
— Нашли бы другой повод.
Исмаил Керимов:
— Нет, это серьезно. Если кто-то совершает силовые действия, он этим вызывает ответные силовые действия. В тот момент надо было как-то решать по-другому. Эти моменты надо внимательно изучать, потому что это уроки. Дж.Сейдамет не зря был против занятия Народного дома. Во всяком случае, когда они собрались на заседание в январе 1918 года, Челебиджихан уже ушел в отставку.
Я не думаю, что никто не пытался спасти Челебиджихана. Но чтобы попасть в Севастополь, надо было пройти через военные посты большевиков. В те дни Крым был охвачен красным террором, только в тюрьме, где находился Челебиджихан, зверским образом были убиты сотни людей. В этой же тюрьме погиб полковник Усеин Балатуков — автор пьесы «Айше-ханум».
Влияние на культуру и образование
Эльдар Сеитбекиров:
— Одним из самых активных и передовых слоев крымскотатарского общества были представители образования и культуры. Именно они являлись питательной базой крымскотатарского национального движения. Поэтому инициатив этой части населения было не занимать. В лице Челебиджихана они находили полное понимание и поддержку. Начинания, которые были заложены в те дни, получили развитие и служат обществу по сей день. Достаточно вспомнить придание статуса музея Ханскому дворцу. Получая высшее образование в различных странах, Челебиджихан и его соратники мечтали открыть высшую школу у себя в Крыму. Эти процессы имели начало. Главную силу, способную защитить народ, Челебиджихан видел в «армии культуры и просвещения».
Рустем Эмиров:
— В любом обществе должен существовать оптимальный баланс между религиозным и светским образованием. При перекосе в какую-нибудь сторону общество развивается ущербно, деформируется. Поэтому Номан Челебиджихан, видя вековую отсталость, невежество основной массы населения, все силы правительства бросил на развитие народного образования, создание ремесленных образовательных и культурных учреждений. Он прекрасно понимал, что только просвещение народа, развитие его культуры позволит преодолеть отставание крымских татар от других передовых наций.
Если перевести взгляд от событий столетней давности на день сегодняшний, то есть опасность, что отмеченные перекосы в образовании и развитии народа и в дальнейшем будут удерживать значительную часть нашей молодежи на уровне мелкой торговли самсой и лепешками. Причем многие из них считают это высшим пилотажем, потолком своего социального статуса.
Все свои реформы в религиозной, образовательной областях муфтий Крыма проводил на фоне активного, рьяного сопротивления реакционных религиозных кругов. В этом и заключался в какой-то степени феномен Челебиджихана как политического и духовного лидера. Он опередил свое время на много лет.
Исмаил Керимов:
— Когда в июле 1917 года в Казани собрались муфтии России, прозвучала идея создания мусульманского университета. Все поддержали, но никто этого не смог осуществить, кроме Челебиджихана, который объявил Зынджырлы-медресе институтом им.Менгли-Герая. В нем было создано два факультета — светских и религиозных наук. Копии дипломов его выпускников (1920 г.) хранятся в библиотеке им.Гаспринского.
Ш.Абдураманова:
— Номан Челебиджихан подхватил идеи Исмаила Гаспринского и продолжил на совершенно ином этапе. После Февральской революции за короткое время он проводит реформы в образовании и религии. Обычно это требует тщательной и долгой подготовки целого коллектива единомышленников. Проводятся курсы для преподавателей и выдаются документы нового образца, по которым только будут принимать на работу. То есть произошел отсев балласта. С другой стороны, средств нет. Объявление в газете, которое дает Челебиджихан, сейчас воспринимается как пафосное, где-то, может, даже наивное. Он объявляет всенародный сбор средств. За короткое время были собраны большие средства и уже к 3 ноября (представьте, сроки-то какие!), еще нет Курултая, открывается музей в ханском дворце. И вот его программа для того, чтобы узнать, кто мы и что мы, разобраться в нашей истории и культуре, для этого мы открываем музей. Необходимо возродить ремесла — тут же открывают специализированную школу. Открываются институт Менгли-Герая, женская учительская семинария.
И кульминация — созыв Курултая. Как легко и быстро они выработали Конституцию, принятую на Курултае. Наверное, эти идеи обкатывались и обговаривались еще во время пребывания в Турции. Поэтому велико влияние Челебиджихана на культуру и образование крымских татар. И сейчас самое главное — это образование и культура. Потому что о нации судят не по числу миллионеров и количеству трехэтажных домов и машин в гараже, а прежде всего, по уровню образования и культуры личностей, ее представляющих.
comments powered by HyperComments