Ф. ХАРТАХАЙ
(Отрывок из работы)
В архиве таврического губернского правления находится до 200 дефтеров – сборников решений кадиев; в них, между прочим, есть и порядок наследования, очень сложный. Каждый татарин имел право жениться на четырех женах, от которых иногда имел по нескольку детей. Каждый из его детей мужского пола мог жениться на двух, трех и четырех женах и иметь от них также по нескольку детей, которые, в свою очередь, еще при жизни отца и деда, могли также жениться на нескольких женах. Все это поколение находилось в полном распоряжении живого деда, но имело и свою долю в его имуществе. Женское поколение, выходя из семейства замуж, уносило с собой и свою долю. Впрочем, многоженство у крымских татар, как теперь, так и в прошлых веках, не было в большом ходу; даже некоторые из ханов, как, например, Мурад-Гирей, имели по одной жене. Многоженство заменялось наложничеством, но тем не менее, закон, допускающий многоженство, должен был установить для него и порядок наследования.
У всех мусульман брак сходен, но у крымских татар, судя по примерам времен начала русского владычества и даже настоящего времени, представлял особенности. У крымских татар брак был в полном смысле гражданский договор, совершался вне мечети, которой до него не было дела. Прочность этого договора обеспечивалась денежным или каким-нибудь другим вкладом, который в случаях расторжения брака поступал в пользу того, кто не повинен в этом расторжении. Такой вклад назывался «магр».
У крымских татар не только муж приносил жене приданое (калым), но и наоборот, и это взаимное одаривание известно под именем «никяг». У пяти первостепенных княжеских родов никяг, состоя из множества лошадей, верблюдов и разных других вещей, доходил, как об этом сохранились свидетельства, до громадной стоимости. Покупки девиц в жены в прямом смысле не было, равно как и умычки без их согласия. Юридический обычай, получивший силу закона, даже запрещал отдавать дочерей замуж насильно. Каждая невеста перед посланными жениха, стоя за ширмой, сама изъявляла свое желание. В первом случае на троекратный вопрос послов жениха она отвечала высунутым из-под ширмы концом платья, во втором — не показывала и молчала. Родители, если дочь их достигала известных лет, должны были отдать ее за первого правоверного, просившего ее руки, иначе отвечали перед Богом за каждую менструацию как за детоубийство. Так как между татарами жили и христиане, принявшие ислам, то и постановлено было, что ренегаты могут жениться на правоверных, если докажут, что предок их в седьмом восходящем колене был уже магометанином.
Обычай, без сомнения, порожденный многоженством, обязывал мужа каждую пятницу разделять с женой брачное ложе, в противном случае ей представлялось право искать на мужа за неисполнение супружеских обязанностей*. В высших сословиях женщина составляла отдельный мир, ограниченный семейным очагом, и голос ее не проникал в общество; в низшем сословии она пользовалась гораздо большей свободой. Брак, скрепленный с обеих сторон прочно, расторгался редко, и теперь еще, когда у крымских татар случится пример расторжения, то он делается известным чуть ли не на весь Крым.
* Обязательное посещение жены на брачном ложе у крымских татар известно под именем «джумалыкъ», т. е. пятничник (от джума – пятница).
Семья крымских татар и мулла
comments powered by HyperComments