Меценат Ресуль Велиляев и автор книги Олег Рустемов
Книжные новинки
25 октября в Крымскотатарской библиотеке им. И. Гаспринского состоялась презентация книги кандидата филологических наук Олега Рустемова «Кадиаскерские книги Крымского ханства». Крымскотатарская общественность в своих выступлениях отметила огромный вклад ученого в изучение истории и языка крымских татар. Сегодня мы предлагаем читателям материал доктора филологических наук, профессора Исмаила Керима, посвященный изданной книге.
Исмаил Асаноглу КЕРИМ, профессор
На днях в Симферопольском издательстве «Салта» увидела свет книга кандидата филологических наук Олега Рустемова «Кадиаскерские книги Крымского ханства (тексты и переводы). Qırım hanlığınıň qadıasker defterleri (metinler ve çeviriler)». Верстка книги подготовлена «Медиацентром им. И. Гаспринского».
Большая часть первого (1608-1613 гг.) и отдельные страницы некоторых других из 124 томов рукописных книг Крымского Ханства, известных как «Кадиаскерские тетради», долгие годы прозябавших в безвестности, не будучи услышанными, прочитанными, познанными и прочувствованными, транслитерированы на латинскую графику и с сопутствующим переводом их на русский язык наконец-то вышли в свет!
Не будет преувеличением сказать, что среди нас нет таких сердец и глаз, которые бы с надеждой не были устремлены на эти «дефтеры». Научившееся немного арабской графике целое поколение наших преподавателей и ученых, рассматривая 61 том копий рукописных книг, хранящихся в библиотеке им. И. Гаспринского в Акмесджиде, лелеяло мечты и ожидало чуда.
Но никому из них не удалось (за исключением турецких ученых, и особенно покойному профессору Халилю Инальджику) прочитать старые рукописные тексты, понять каждое слово, фразу и вывести из этого подлинный смысл — не хватало ни знаний, ни квалификации. Вот почему до недавнего времени все оставалось на прежнем уровне. Проблема в том, что для прочтения рукописей 400-летней давности требовался человек, в совершенстве владеющий арабской графикой и глубоко понимающий старокрымскотатарский язык, насыщенный арабо-персидскими заимствованиями и базирующийся в основной лексической массе на огузские, кыпчакские диалекты. Более того, для успешной работы в этой сфере требовались знания специальной юридической терминологии соответствующего периода.
Обладающим такими качествами и навыками оказался наш дорогой преподаватель, в недавнем сотрудник НИИ крымскотатарской филологии, истории и культуры этносов Крыма при КИПУ Олег Диляверович Рустемов, защитивший в свое время диссертацию по юридической терминологии крымскотатарского языка, и его друг и консультант иранский юрист Таги Салахшор.
За эту столь важную и ценную работу выражаем им свою искреннюю благодарность и говорим тысячекратное спасибо.
Многие бесценные и в высшей степени интересные факты, содержащиеся на страницах тома, не известные до сегодняшнего дня ни филологам, ни историкам, мы с вами теперь можем прочитать и почерпнуть из них много любопытного. Почти в каждом тексте слушания дела в Крымском суде Шариата находим свидетельства нашей искренней веры, богобоязненности и почитания Всевышнего.
Попадая в суд, будучи невиновным, но не имея на руках доказательств своего алиби, произнеся клятву «Клянусь именем Аллаха», твоя невиновность считалась доказанной, и ты мог покинуть судилище без наказания. Даже человек, подозреваемый в убийстве, мог избежать наказания путем принесения такой клятвы. И не только крымские татары, но иногда даже люди других вероисповеданий приносили искреннюю клятву именем Аллаха и освобождались из-под суда.
Документы, выданные как выписки из решения суда, имели неограниченную временем силу. Например, в 1608 году в бахчисарайском суде Шариата рассматривалось такое дело: Отец некоего Арыка бин Хаджи Моллы содержал сад в деревне Джихангир. По причине долга он заложил этот сад, оцененный в восемнадцать флоринов, человеку по имени Мурат Гази. 15 лет Арык бей странствовал по миру. За это время Мурат бек, не спросив разрешения хозяина, продал заложенный сад. Арык бей по возвращении затеял тяжбу с требованием вернуть имущество, принадлежащее его семье. Показав выписку из сиджиля (судебной записи), он доказал свое владение садом и сумел вернуть его.
В изучаемых сегодня исторических книгах и рукописях, там где речь идет об известных в свое время личностях, мы видим, как правило, что в основном это были ханы или их близкие родственники, занимающие должности калгая или нуреддина. Но в кадиаскерских книгах встречаются также имена других авторитетных и уважаемых людей, живших в XVII веке в Бахчисарае и его окрестностях, например: Мухаммед бек ибн-и Мустафа, Аллахахмар бин Ибрахим, Хаджи Бали и др. Эти имена обычно сопровождаются витиеватыми, иногда поэтическими эпитетами, которые соответствуют социальному статусу чиновника: celili’l-qadir – «сильный в своем могуществе» (о богатом и властном человеке); fahru’l-aqran – «гордость среди равных» (о чиновнике высокого ранга); el-Gazi – «борец за веру; воин на пути веры» (о дворянах воинского сословия) и т.п.
До настоящего времени из исторических источников, связанных с Крымом, мы знали также, что различного типа меха и изделия из кожи и сафьяна служили предметами дани (поминки), которую Московское великое княжество продолжало платить Крыму. Но в кадиаскерских книгах наблюдаем и обратную картину. Меховые изделия отправлялись из Крыма в Москву на продажу. Например, в одном тексте рассказывается о том, как некто Али бин Шукюр-ага посылает из Крыма 20 связок шкур для торговли ими в Москве.
Отдельное внимание стоит обратить на стоимость и цены различных продуктов или животных в Крыму в указанный период. Судя по информации из кадиаскерских книг, стоимость одной овцы с ягненком составляла 1 хасене (то есть серебряный флорин), три бычка – 15 хасене, взрослый буйвол – 4-5 хасене, 3 денюма (денюм – 10 соток) земли – 36 хасене. Действительно, многие путешественники отмечали дешевизну крымских продуктов. Например, в изданной Жаном де Люком на французском языке в 1663-1672 гг. книге «Орские (перекопские) татары» находим такие сведения: «В Крыму еда удивительно дешевая: 15 яиц можно взять всего лишь за один аспр, стоимость курицы – 1 су, а два фунта рыбьей икры – 2 су».
Похожие данные сообщает еще один путешественник – голландец Николас Витсен (XVII век), написавший: «Не знаю, есть ли еще какой-нибудь уголок мира, где продукты для употребления в пищу могут быть вкусней и одновременно столь дешевы… Фунт (453 гр.) нежнейшего мяса ягненка здесь стоит всего лишь 4 пенни. Другое же мясо, а с ним вместе хлеб, фрукты, птица и масло даже еще дешевле. О соли можно сказать, что она и вовсе здесь бесплатная. Одним словом – все что надо для жизни и пропитания здесь есть в изобилии и почти совсем ничего не стоит».
Кораблестроение в Крымском Ханстве является одним из самых не изученных историками вопросов. В кадиаскерских книгах находим сведения, касающиеся именно этой темы. Так, например, там говорится о построенном в 1610 г. неким Хаджи Мусалли корабле «Кара Мурсель», который был отдан за денежный долг Селямет-Гирей хана его детьми. Стоимость недостроенного корабля длиной 30 аршынов (близко 20 метров) составила 1000 флоринов. В этом же самом источнике находим еще одно свидетельство подобного характера. Речь идет о том, что в 1610 году капитан по имени Ризван Реис в Балаклаве строит корабль длиной 15 метров, который обошелся ему вместе с оснасткой 93 тысячи акче (страница 22-B 1-73/70).
Можно привести еще несколько примеров из других источников по теме кораблестроения в Крыму. Например, глава полиции города Кафы (Кефе) Эмиддио Дортелли д’Асколи в опубликованной в 1634 г. книге «Описание Черного моря и Татарии…» пишет о Балаклаве следующее: «Балуклава (!) славится своим портом… и обширностью окрестных лесов, представляющих такое разнообразие строевого леса, что при виде и впрямь изумляешься. Там строятся ежегодно крупнейшие галеоны для доставки толстых бревен в Александрию (Египет – И.К.); в последние годы там стали также строить галеры; в прошлом году (на воду) спущено было пять галер, и я слышал, будто в нынешнем году сделан заказ на шесть галер».
Крымские ханы и большинство дворян имели собственные корабли. Сохранились сведения о том, что когда Шахин-Гирей покидал родину, сопровождавшие и преданные ему люди были посажены на два личных его корабля: «Коллежский асессор Караценов, возвратясь из Тамани, рапортом представил, что показанные люди все без изъятия пожелали остаться во услужении при Шагин-Гирее и следовать с его харемом и экипажем, а потому как скоро в путь приготовлены были прибывшие из Таганрога к Ени-Кале два ханские судна, то присланным из Калуги Керим-Гирей мурзою часть экипажа и лошади с 34 человек татарами 12 октября (1786 г. – И.К.) отправлены через Тавриду в Киев, куда наконец и сам Керим мурза с Калугским (!) квартальным офицером Крейсом отъехал. Харем же и остальной экипаж с прочими людьми, тот же мурза распределяя на означенные суда, 21 октября отплыли оные из Керчи в море, предполагая следовать в Константинополь… (Мурзакевич Н. Выезд последнего Крымского Хана Шагин-Гирея из России в Турцию в 1787 году//ЗООИД. — 1883. — том 13. — С.147).
Известно, что в Крыму в Ак-ярской бухте также издавна строили корабли. После того как русские войска вошли в 1783 году в Крым, это дело было продолжено. Естественно, что для него использовался лес, растущий на склонах местных гор.
В ордерах князя Потемкина касательно Крыма находим сообщения: «Из состоящих в Таврическом полуострове лесов, полагаю я снабдить Севастопольский порт всеми теми деревьями, которые там для переделки и починки кораблей употреблены быть могут… 31 окт. 1788 года» [Киреенко Г.К. Об ордерах князя Потемкина и графа Зубова, хранящихся в архиве Таврического Губернского Правления (1784 — 1796). ИТУАК. — 1891. — №13. — С. 11-12].
Крымские татары продолжали строить корабли и в XIX веке. Посетивший эти места в 1806 году английский поэт Реджинальд Хебер оставил такие любопытные свидетельства: «В Партените мы встретили старого татарина, имевшего огромную практику в качестве строителя лодок, который своими собственными руками и при помощи двух своих сыновей только что закончил прекрасную шхуну, я бы сказал в тридцать тонн (водоизмещения), для одного купца в Кафе. Обычные суда этой страны напоминают турецкие – с латинскими парусами, высоким носом и очень сильно выгнутой кормой» [Храпунов Н. Взгляд извне: британский поэт и путешественник Реджинальд Хебер о состоянии Крыма в 1806 г. КИО /Крымское историческое обозрение/. — 2015. — № 3. — С. 266].
Богатый материал в кадиаскерских книгах содержится также и с точки зрения этнографии. Так, например, в документе от 1610 года, посвященном разделу имущества, сообщаются следующие предметы быта и утвари: Буюк бекмез табасы, Кучюк къара сандыкъ, Чеюн къазан, Аладжа килим, Кучюк халы, Къадифе ястыкъ, Дими дешек, Дувар ястыкъ, Чини сахань, Мезе тепси, Къулплы бакъыр къазан, Тор (тешикли) къушакъ, Килим зили (ерге тешельген килим), Ференги курк ичи ала тийин (!), Ал тон джуббе, Буюк кемикли сандыкъ, Буюк тенджере, Сепет сандыкъ, Кертикли сахань, Кебаб табасы, Бакъыр сини, Васат тенджере, Гугюм, Тешек кебирни, Ястыкъ кебирни, Аякълы сахань, Тас къошаб, Хэльва табасы къулплы, Хаммам легени, Эль легени, Эльтабасы, Эль мешребе, Чыракълыкъ, Кепче, Кебаб демири, Сач аякъ, Чалгъы, Килит, Таракъ, Агъач сини, Аякълы къона, Кебе (бешик орьтюси), Макъас, Пычакъ, Буюк ашакъ, Буюк маша кучюк иле, Кемер, Бургъу, Дести (бал гугюми), Шах дести (богъазы тар, асты кенъ бир сой савут), Чет, Балта, и другие…
В Крымском ханстве от множества коней и повозок случались даже столкновения или «дорожные происшествия». В переводе первого тома кадиаскерских книг на девятом развороте описывается подобный случай, когда столкнулись две арбы: Абдурахима б. Эльхадж Махмуда и Муртазы Кятиба [стр. 9-A (1-86/84)].
Любопытно, что крымский подданный мог быть привлечен к суду за оскорбление иноверца, нанесенное ему при упоминании признаков другой веры. В книге описывается событие от 1609 года, когда банщик Хаджы Хусейн уничижительно обозвал евреем банщика Мусу, за что последний подал иск в Суд Шариата и он был рассмотрен [стр.13-B (1-82/80)].
Исходя из текстов, представленных в настоящей книге, можно сделать заключение о равенстве всех перед законом, невзирая на статус и социальное происхождение, включая и женщин. Так в записи от 1610 года, которое можно прочитать в настоящем издании, жительница Бахчисарая – Джанхабиб дочь Абдуллаха подает на развод со своим мужем Джафером б. Хаджи Халилем, отказавшись при этом от всего причитаемого ей имущества и долгов со стороны мужа, единственно лишь с целью быстрей закончить это дело. В одном случае из трех женщина сама могла инициировать развод, не дожидаясь решения мужа. Причины такого развода были подробно перечислены в шариатских законах.
Кроме того, относительная свобода и материальная независимость женщины гарантировалась брачным контрактом, по которому жених перед вступлением в брак заявлял сумму так называемого мехр-и мюэджеля, иначе вено или компенсации жене в случае его смерти или развода.
Даже если женой становилась прежняя невольница, она, после того как принималась семьей, пользовалась теми же правами, что и остальные и испытывала внимание и любовь со стороны окружающих. Примерно такое же отношение было и непосредственно к невольницам. Об этом свидетельствует письмо некоего Сулеймана Эфенди, находящегося на войне, и написанное своим родным, где он отдельно, с искренним теплом, приветствует и невольниц, живущих в их семье.
Описанный в настоящем издании случай повествует также о признании Мехмедом б. Абдуллахом в присутствии свидетелей своим сыном ребенка, рожденного невольницей другого человека – Мехмеда Челеби, к которой он «привязался душой».
* * *
Книга состоит из таких и других, подобных им, переведенных и прокомментированных документов, которые являются подлинными и объективными свидетельствами той полнокровной, культурной, шумной, кипящей жизни, в круговороте которой 400 лет назад находилось крымскотатарское государство в течение всех 350 лет независимости.
Безусловно, как мы уже отмечали выше, О.Рустемов своей работой сделал множество новых открытий, имеющих большое значение для нашей национальной культуры и истории. Что особенно важно, эти материалы впервые сопровождаются не только транслитерированными текстами, но и переводами на русский язык, что значительно облегчает их понимание и расширяет возможность ввести их в научный оборот.
В конце издания присутствуют таблицы, в которые отдельно выписаны названия населенных пунктов и других топонимических имен, а также чиновничьи звания и сословные титулы, встречающиеся в судебных реестрах. Для более глубокого погружения в тему книга снабжена комментариями и словариком арабо-персидских терминов и специальной лексики с оригинальным их написанием.
Выражаем уверенность, что это лишь первые шаги автора, сделанные им в этом направлении, и кадиаскерские книги, состоящие из 124 томов, в дальнейшем будут подобным же образом профессионально обработаны.
Отдельно выражаем особую благодарность нашему дорогому известному в Крыму предпринимателю – Ресулю-бею Велиляеву, взявшему на себя все расходы, связанные с действительно шикарным (подарочным) изданием данной книги.
comments powered by HyperComments