Крымские татары глазами приезжих мусульман в 1918 году

ТАРИХЧИ

Одним из интереснейших источников информации о жизни Крыма в период революции 1917 года и Гражданской войны являются материалы крымскотатарской национальной печати.

Как известно, летом 1917 года Временный крымский мусульманский исполнительный комитет (ВКМИК) под руководством Номана Челебиджихана и Джафера Сейдамета начал издание газет «Миллет» (на крымскотатарском языке) и «Голос Татар» (на русском языке). Первая была, естественно, ориентирована на крымских татар. Задачей же второй было знакомство русскоязычного читателя с политическими, социальными и культурными процессами, происходящими в среде крымских татар. Это было важно, учитывая, что деятельность крымскотатарских национальных институтов (сначала ВКМИКа, а затем пришедших на смену ­ему национального парламента — Курултая^­ и Крымскотатарского национального правительства) протекала в условиях ожесточенной политической борьбы. В информационном пространстве позиции крымских татар подвергались яростным нападкам как справа, так и слева. В этих условиях национальным лидерам было важно напрямую обращаться к пестрому в этническом и религиозном отношении населению Крыма, доносить до него свою точку зрения на происходящие события.

В начале 1918 года захват власти в Крыму большевиками на некоторое время прервал издательскую деятельность национального движения. Но с падением власти большевиков весной 1918 года и оккупацией Крыма войсками кайзеровской Германии издание газеты «Миллет» ­во­зобновилось. С некоторыми перерывами оно продолжалось до 1920 года.

Издание русскоязычной газеты было также возобновлено, но уже под названием «Крым». В отличие от «Голоса Татар» она выходила гораздо чаще и имела ежедневный характер. В выходных данных «Крыма» указывалось следующее: «общест­венно-политическая и литературная газета; выходит в гор. Симферополе (Ак-Месджид) при ближайшем участии­ членов крымско-татарского парламента».

Сегодня процессы цифровизации библиотечных фондов сделали доступными для всех любителей истории номера газеты «Крым», хранящиеся в одной из библиотек за пределами полуострова. К сожалению, это далеко не все номера газеты, но тем не менее они позволяют судить о ее характере. В основном на страницах «Крыма» публиковались материалы новостного, общест­венно-политического и социально-экономичес­кого характера. Публикации литературного характера занимали не столь важное место. Редакция часто перепечатывала крымские легенды, собранные исследователем-фольклористом генералом Никандром Марксом (1861-1921). Впрочем, на страницах «Крыма» можно найти и другие интересные вещи.

Сегодня мы хотим представить вниманию читателей две небольшие публикации, увидевшие свет в номере газеты «Крым» от 16 июля 1918 года.

Авторами этих­ публикаций были не крымские татары, а мусульмане, приехавшие на полуостров из других регионов бывшей Российской империи.

Следует отметить, что в июне 1918 года управление Крымом было передано Краевому правительству под руководством генерала Сулеймана (Матвея) Сулькевича. Будучи по происхождению литовским татарином, С.Сулькевич привез в своей свите целый ряд сооте­чественников.

Многие литовские татары вели свои родословные от выходцев из Крыма, покинувших пределы Золотой орды и переселившихся в польские и белорусские земли в XIV-XV веках. К тому же в период Российской империи духовные дела литовских татар находились в ведении Таврического магометанского духовного правления. Это и память об исторических корнях способствовали поддержанию­ связей с крымскими татарами, а также тому, что многие литовские татары воспринимали переселение в Крым как возвращение на историческую родину.

Целый ряд из них заняли ответственные посты в государственных учреждениях Крыма, как например: Александр Ахматович (министр юстиции Крымского краевого правительства), братья Арслан (Леон) и Ольгерд Кричинские, полковник Смольский (комендант г.Симферополя).

Помимо литовских татар, в Крыму находились и представители других мусульманских народов. Кто-то из них, как известный азербайджанский писатель Юсиф Везиров, специально приехал на полуостров для того, чтобы принять участие в работе и становлении крымскотатарских национальных политичес­ких институтов, кто-то, как доктор Рустамбеков, жил в Крыму еще до революции, кто-то бежал на полу­остров, спасаясь от преследований большевистского режима, захватившего власть в центральных регионах России.

Автор первой из приводимых ниже публикаций скрывается под псевдонимом «А.М.». Судя по всему, он беженец, оказавшийся в Крыму не по доброй воле. В своем небольшом рассказе он описывает празднование Ораза-байрама, которое проходит летом 1918 года в одном из крымскотатарских сел. Праздничная атмосфера царит в деревне, несмотря на то, что трагические события недавних дней еще свежи в памяти местных жителей. Автор снимает квартиру у вдовы, супруг которой был «убит во время последних беспорядков». Весьма вероятно, что имеются в виду события января 1918 года, когда происходили ожесточенные столкновения Крымского конного полка и других военных формирований, верных Курултаю­, с пробольшевистскими частями Черноморского флота. Либо речь идет о событиях Алуштинского восстания апреля 1918 года, вспыхнувшего при отступлении красных войск из Крыма.

Хотя раны, нанесенные недавними событиями, были еще свежи, жизнь продолжалась и шла вперед. Вид крымскотатарских детей, их забавы, веселье и искренняя радость помогают автору отвлечься от размышлений о тяготах судьбы и воспрянуть духом.

Автор второй публикации­ («Первый шаг») скрывается под говорящим псевдонимом «Приезжий». Нельзя исключать, что им мог быть как кто-то из братьев Кричинских, так и Ю.Везиров, часто публиковавшийся в те годы на страницах газеты «Миллет». А, возможно, это был и кто-то другой из представителей литовскотатарской, азербайджанской и татарской интеллигенции, находившихся в то время в Крыму.

Говоря о благотворительном празднике, организованном в Симферополе для сбора помощи беженцам-мусульманам, «Приезжий» призывает крымских татар к единству, говорит о необходимости отбросить в сторону внутренние противоречия.

Надо пояснить, что в то время большая часть крымских татар однозначно поддерживала лидеров Курултая. На выборах во Всероссийское учредительное собрание, проходивших в конце 1917 года, не менее 80-85% крымскотатарских избирателей поддержали национальный список кандидатов. Тем не менее некоторая часть мурз, видевших себя в роли тех, кто имеет право говорить от имени народа, и представителей духовенства находилась в оппозиции к национальным лидерам.

Эта слабая оппозиция не могла поставить под сомнение легитимность национальных учреждений. Но среди мурз-оппозиционеров было некоторое количество офицеров, чиновников. В условиях, когда государственное строительство в Крыму только начиналось, для небольшого крымскотатарского народа каждый такой грамотный человек был важен. К тому же трения в крымскотатарской среде пытались использовать в своих интересах лидеры партии кадетов. Последние выступали против автономного статуса Крыма и стремились узурпировать власть на полуострове.

Противоречия между политиками-мурзаками и национальными лидерами крымских татар так и не были сняты, но во многом потеряли актуальность после окончательного установления в Крыму советской власти в конце 1920 года.

 

Ураза-Байрам

После торжественного Ураза-намаза молящиеся — мусульмане вышли из мечети.

Лица их радостны.

Кончился для одних месяц тяжелого поста, теперь уже можно будет отдохнуть и начать свою обычную жизнь: для других окончание поста приятно потому, что не надо будет, скрываясь от других, тайно курить и закусывать. Правда, они находили для себя массу извинительных причин, но все-таки на душе оставался неприятный осадок, что кого-то обманываешь, что воруешь чье-то доверие…

Теперь этому конец, и все радуются, каждый по-своему.

Несмотря на раннее утро, на улице много детей, все они разодеты и важно расхаживают. Они беззаботны, как птички, и щебечут так громко и радостно.

Подростки стоят около своих домов и с задором стреляют из пугачей, выражая этим свое праздничное настроение. На улице сплошной гул. Настроение приподнятое.

Девушки украдкой посматривают на юношей, и молодецкая стрельба из пугачей, как видно, им нравится, в их глазах стреляющие юноши кажутся «джигитами».

Вышедшие из мечети молящиеся торопятся домой, чтобы в среде своих домашних провести праздник, по дороге встречаясь со своими близкими, здороваются обеими руками и приветствуют друг друга радостно: «Байрам шериф мубарек олсун».

Я, одинокий, заброшенный судьбою в эту деревню, иду из мечети домой. Спешить мне некуда. Дома меня не ждут: та, кто для меня так дорога, — далеко-далеко…

На дворе я встречаю деток своей хозяйки, у которой снимаю комнату. Дети меня поздравляют. Хозяйка также поздравила меня. У нее глаза заплаканные. В этом году ей впервые­ приходится встречать Байрам самой. Ее мужа нет, он убит во время последних беспорядков… Вдова уже привыкла было к своему горю, но праздничный вид кругом, воспоминания прежнего предстали пред нею и ей тяжело. Она уходит в свою комнату, и я, из своей комнаты, слышу сперва глухие, а затем все громче и громче, рыдания любящей жены.

Нервы мои не выдерживают. Мне, одинокому, чувствуется в них что-то родное, и невольно слезы показываются на глазах. Затем я падаю ниц на подушку и громко плачу.

Спустя некоторое время я успокаиваюсь и решаю взять себя в руки. Беру книгу, но читать не могу, так как ничего не понимаю. Я решаюсь идти гулять, а затем чем-нибудь заняться, чтобы в труде забыть свою тоску.

К хозяйке пришли ее соседки, они ее развлекают. Она их угощает кофе и пряниками, понемногу начинает разговаривать и незаметно успокаивается.

Я беру шапку и выхожу на улицу. Дети по-прежнему бегают радостные.

Вид этих милых деток, надежды нации, меня окончательно успокаивает, и я, уже быстро и даже весело, иду по улице.

Встречая на пути знакомых, мы радостно подходим друг к другу и, здороваясь обеими руками, друг друга приветствуем: «Байрам шериф мубарек олсун».

А.М.

 

Первый шаг

10-го июля в городском саду было устроено гулянье в пользу беженцев-мусульман. На гулянье участвовали все мусульмане, без различия убеждений и взглядов. Знаменательный факт в жизни крымских татар.

Казалось бы, что может быть легче немногочисленному крымско-татарскому народу объединиться, объединить культурные силы и жить в мире и согласии. В действительности же получается иначе. Проводят искусственную линию между мурзаками и «кара татарами». Затевают вечные споры между собою, не зная за что и из-за чего.

Если взаимоотношения мурз и татар стараются рассматривать с точки зрения классовой борьбы — глубоко ошибаются. Остается сословная подкладка, но и здесь не может быть строго сословного антагонизма в общероссийском значении этого слова. Ибо законы и обычаи Ислама настолько справедливы и демократичны, что борьба, какая бы она ни была — классовая или сословная, не может вылиться в определенную резкую форму. Как бы искусственно не ­разъединяли татар, они, как члены одного организма, будут жить единым телом, единым духом.

Ведь это так ясно-очевидно. Следует бросить беглый взгляд на историю недавнего прошлого, чтобы убедиться в правдивости моих слов.

Российская революция вылилась в самые уродливые формы — «род пошел на род», все пошло вверх дном. Перед гигантскими разрушениями «взбунтовавшихся рабов» не уцелело ничего. И Крым пережил ужасы революции с его большевизмом. Однако ни один «кара татар» не пошел войной против мурз. Многие мурзы, наоборот, находили убежище в гостеприимных хатах рядовых татар в дни ужасной анархии…

Так пусть снимают искусственную преграду. Смерть бессмысленной вражде!

В деле объединения крымцев большая роль принадлежит нам, приезжим мусульманам. Мы вне партий и работаем для общего блага всех крымских мусульман. Желательно, чтобы дело объе­динения фактически было осуществлено. А для этого нужно посредничество старших из нас.

Также большую пользу могли бы принести клуб и совместная благотворительно-просветительная деятельность.

Приезжий

comments powered by HyperComments