Если едете в автомобиле и, настраиваясь на родную радиоволну, попадаете на передачу музыкальных поздравлений, то непременно в очередной заявке услышите знакомую мелодию и, сами того не заметив, начнете напевать:
«Бугунь сенинъ догъгъан кунюнъ
Хайырлы яшлар олсун,
Йыллар кельсин, йыллар кечсин.
Юзюнъ даима кульсин».
Эту песню сегодня мы можем адресовать, а еще лучше, наверное, и исполнить все вместе для ее автора и исполнителя — Заслуженного деятеля искусств Украины и Республики Татарстан, директора-художественного руководителя Крымскотатарского фольклорного ансамбля «Къырым» Сервера Какура.
Выпускник Ташкентской государственной консерватории начинал свою преподавательскую деятельность преподавателем в музыкальном специализированном интернате для одаренных детей, а трудовую, еще будучи студентом, в качестве артиста оркестра оперной студии при консерватории. При его участии созданы четыре ансамбля, три из которых детские: ансамбль «Достлукъ» («Дружба») — в Андижане (Узбекистан), «Фиданлар» («Ростки»), «Теселли» (Утешение») и «Тебессюм» («Улыбка») – в Крыму.
С вокальной группой «Тебессюм»
60 лет – ступень к новому периоду жизни, когда уже за плечами жизненный опыт, с собой багаж знаний, а впереди много задач и планов, которые еще вполне по плечу. Со дня основания в Симферополе ансамбля «Къырым», в этом году отмечающего свое 30-летие, Сервер Какура работал в нем главным дирижером, и вот уже 20 лет возглавляет его в качестве директора и художественного руководителя. Фрагмент из нашей беседы накануне юбилея композитора, автора книг-песенников, музыки к спектаклям и кинофильмам, аудио-альбомов, музыкального компакт-диска, участника и организатора различных конкурсов и фестивалей, предлагаем нашим читателям.
«Мой дальний берег детства, где звучал аккордеон…»
— Каким был в детстве певец и композитор Сервер Какура? С чего началось увлечение музыкой?
— Отец очень хотел научиться играть на аккордеоне, но в его юности время было тяжелое, не довелось. Потом уже, в довольно зрелые годы, он все же купил этот инструмент, самостоятельно учился играть и нас, маленьких детей, сажал рядом. Мечтая, чтобы и его дети овладели этим инструментом, отдал моих старших братьев в музыкальную школу, но они через пару лет бросили. А я, наоборот, когда немного подрос, сам попросил отца, к тому времени успевшего разочароваться в музыкальных предпочтениях своих детей, записать меня на аккордеон. Вообще, с музыкой у меня не было проблем, до 4 класса я уже играл все на слух. В условиях отсутствия музыкальных инструментов и аппаратуры, я вместе с учителем Геннадием Федоровичем играл на аккордеоне на школьных мероприятиях и выпускных вечерах. Он все больше по нотам, а я подбирал мелодии на слух. Классная руководительница Галина Михайловна Спиридонова, пытаясь приобщить своих учеников к музыке и танцам, организовала что-то вроде танцевального кружка. Мальчишки-одноклассники, помню, все на меня косились за то, что им приходится с девчонками танцевать, а меня эта участь миновала, поскольку, обеспечивая музыкальное сопровождение, я играл на аккордеоне. (Смеется).
Не сожалею, что освоил и этот инструмент с его божественным звуком…
— Но в музучилище вы осваивали валторну…
— Да, до этого я не знал этот инструмент, но с годами полюбил. Дело в том, что в Андижанском музучилище не было обучения по классу аккордеона. Но ведь не инструмент красит человека, а человек — инструмент. Мне очень хотелось учиться только по музыке, и я решил попробовать поступить на духовые инструменты, год играл на трубе в оркестре. С освоением валторны (кстати, довольно редкого инструмента) я справился, участвовал в конкурсах, был удостоен звания лауреата и, конечно, не сожалею, что освоил и этот инструмент.
— В вашем арсенале десятки мелодий и песен: патриотических, лирических, а помните свою первую песню?
— Писать музыку начал еще в школьные годы, но, не владея нотной грамотой, подбирал мелодию на слух. А записывать начал уже в музучилище, освоив ноты, написал первую детскую песенку «Дингиль, дингиль даречик». Потом написал «Ай-Петри хайтармасы» (три ее части — в Узбекистане, а еще две — уже в Крыму), «Тат къызы» и много других мелодий. Хотел бы отметить историю песни «Бизим тараф», первым автором музыки которой является турок из Болгарии Тургут Шиникаров, а слов — Али Саидов, песня была написана в 1966 году. Она была близка нам по духу и исполнялась ансамблем «Хайтарма» в 1980 годах в Узбекистане. Но тогда, в 1980-е, когда каждый крымский татарин лишь только мечтал о Крыме, ее жизнерадостный настрой, на мой взгляд, как бы не соответствовал реальному состоянию души народа. И я решил ее переделать, придать больше грусти и тоски по родине; написал новое вступление, добавил припев и немного изменил мелодическую линию куплета, а мой брат Юнус Какура написал слова, которые передают боль и страдание по родине. И она обрела не только новое лирическое звучание, но и смысл, передавая тоску по нашему краю.
— Как рождается песня, музыка к ней?
— Меня часто об этом спрашивают, у всех это происходит по-разному. Конечно же, это вдохновляет Крым, его природа, я не просто вижу эту красоту, а еще и слышу ее звуки, которые рождаются сами. У меня чаще рождается музыка к словам, если в них нахожу свой смысл, свою особую мелодию. А вот бывает и наоборот: пишут музыку, а потом к мелодии текст подбирают. Но, думаю, нет никакой разницы, главное — конечный результат.
— С кем из поэтов предпочитаете сотрудничать? Почему? Что важно в этом союзе?
— У меня плодотворное сотрудничество с Аблязизом Велиевым, много песен написано на его стихи. В соавторстве с ним даже вышла книга «Муаджир тюркюлери» («Переселенческие песни»). А если взять детские песни, то очень много на стихи Сейрана Усеинова. Есть также много песен, написаных на слова Шакира Селима, Исы Абдурамана, Ольги Голубевой, Сейтумера Эмина, Ресуля Халилова, Рустема Джелилова. Недавно написана песня на слова Сейрана Ибрагимова — «Энъ азиз инсан — Анам». Этих поэтов можно отметить как поэтов-песенников. Слова сами льются словно песня, и к ним у меня рождается музыка. Мне нравится подход этих авторов к творчеству.
С вокалистами ансамбля «Къырым»
— В вашем репертуаре много песен, посвященных матери…
— Да, шесть песен о маме, и сколько бы мы ни писали, ни говорили, ни пели благодарных слов маме, родителям, все равно будет мало. Каждому понятны, близки и дороги эти чувства, и поэтому песни о любви к матери, отцу, а соответственно и к своему народу и родной земле, найдут отклик в любой душе.
— Вам довелось работать с тремя известными балетмейстерами: в «Учан-Су» — с Али Алимовым, будучи музыкальным руководителем в «Къырыме» — с Ремзие Баккал, позже в качестве художественного руководителя «Къырыма» — с Назире Эмир. Охарактеризуйте их стиль.
— В первую очередь, думаю, нужно отметить, что все корифеи нашей хореографии делали тогда, в те годы, все от себя зависящее, чтобы сохранить наше искусство. Не имея ни научной базы, ни национальной школы, а имея большой талант, двигаясь и развивая танцевальное искусство, они доверялись больше своим чувствам, как принято говорить, «чуйке» — профессиональному чутью и тонкому знанию национального колорита. Помимо всего этого, Али Алимов, скажем, обладал большими организаторскими способностями, умением убеждать, очень любил детей. Он был педагогом, умел привлечь, направить и мотивировать детей, чувствовал и понимал детскую психологию, что, безусловно, помогало ему управлять огромным детским коллективом. В постановках Ремзие Баккал была особая утонченность, определенная индивидуальность. Ее композиции били в самую точку, задевали самые тонкие струны души зрителя. Возьмем Мунира Аблаева, профессионала своего дела, у него свой неподражаемый почерк исполнения и его школа узнаваема. Назире Эмир с первых дней в ансамбле «Къырым», она умеет видеть, сопоставлять и двигать на новую ступень. И, конечно, из молодых можно сказать о Майе Анафиевой, это врожденный талант и удивительная работоспособность, ее творческие находки не перестают удивлять зрителя и, соответственно, мы видим результат.
— Танцоры 30 лет назад и сегодня: сходства и различия. Новые веяния в танцевальном искусстве крымских татар.
— Вспомните Хайри Эмир-заде, Акима Джемилева, Али Алимова. Одна стойка о чем говорит! От тех танцоров шла особая энергетика, характерный национальный колорит. С годами, конечно, танцоры чрезмерно увлеклись техникой, и время, наверное, этого требует. В современном крымскотатарском танце можно рисовать, создавать и вводить много нового, но вот что касается базовых национальных танцев: «Хоран», «Агъыр ава ве Хайтарма», «Тым-тым» и других народных танцев, то тут должна быть сохранена своя закономерность, отражающая оригинальность крымскотатарского танца, его индивидуальность, то есть особенность колорита. У современных танцоров есть уже записи видео-концертов, по которым можно изучать, анализировать, сравнивать, находить ошибки и отмечать положительные моменты. Да, появились новые детские танцевальные школы, но говорить о состоявшейся школе танца крымских татар, думаю, еще рано.
— Нужна ли сегодня крымским татарам национальная школа искусств?
— Национальная школа искусств, безусловно, нужна. Но вот чем мы ее будем наполнять? С чего будем начинать обучение? Нужны учебники, методические пособия, сборники по сольфеджио для национальных школ, теории музыки, хореографии. В Узбекистане, да и в других республиках, были и есть отделения узбекских народных инструментов, узбекского народного танца. Этого у нас ничего нет. Без подготовленной научной базы такая школа ничего не даст.
— Каково ваше видение решения данной проблемы?
— У нас есть Крымский инженерно-педагогический университет, где работает музыкальная кафедра. Давно следовало бы создать рабочую группу, собирать, систематизировать и издавать методические пособия для национальных музыкальных школ. У нас есть композиторы, музыковеды, педагоги. Да, будут ошибки, будет критика, но пойдет движение, надо начинать с создания научной базы, изучать, издавать, перерабатывать, анализировать и снова переиздавать с дополнениями и новыми разработками.
Старинная песня сравнима с памятником, который не ломать нужно, а облагородить…
— Что вы можете сказать о вокальной школе в Крыму?
— Понятно, что у нас все музыкальное образование основывается на методике европейской вокальной школы. Но то, что касается национальной вокальной школы исполнения народных песен, это несколько другое. И путем своих умозаключений, учитывая опыт и исполнительское мастерство, определяем свой подход к песне: если это европейская классика, то один подход; если народная, то, безусловно, здесь несколько другая постановка голоса и манера исполнения. Анализируя, изучая, слушая разные исполнения, вокалисту следует с умом и чувствами использовать свой голосовой аппарат. Уметь ориентироваться в исполнении и выборе того или иного стиля. Не всем, конечно, удается, имея базу европейской вокальной школы, правильно исполнить крымскотатарскую народную песню. Есть песни, где можно сочетать европейский подход и народный, но нужно это очень тонко чувствовать и умело делать.
Народная песня сравнима с памятником, который не ломать нужно, а облагородить. Сохранить ее колорит, изюминку. Всегда сожалею о недостаточно собранном архиве, когда старики, умирая, с собой уносили старинные народные песни, не давая их записать: «Ай, кетсе – меннен кетсин» (А, уйдет, пусть со мной уйдет), — и такое было. Хорошо, что есть альбом песен Сабрие Эреджеповой и других певцов того времени, благодаря которым мы и следующие поколения можем услышать ту, непревзойденную народную манеру исполнения…
— Есть мнение, что ансамбли «Къырым» и «Хайтарма» дублируют друг друга…
— Ансамбль создать несложно, дать название — и работай… Но сохранить его, выработав свою концепцию развития, свой стиль, – вот это задача всего времени существования. Я знаю, что Ремзие Баккал когда-то планировала создать большой один коллектив, объединив два ансамбля, но, на мой взгляд, такое объединение возможно лишь на бумаге. Артисты «Хайтармы» живут в Кезлеве (Евпатория), можно сказать, укоренились там, в том регионе ведут активную концертную деятельность. Объединение не даст результата, думаю, не всем артистам было бы удобно ежедневно приезжать в Симферополь. Ансамбли, способные развивать крымскотатарское искусство на профессиональном уровне, необходимо поддерживать и открывать новые. Они должны охватывать разные регионы Крыма, и было бы неплохо, к примеру, если такие ансамбли были бы созданы и в Джанкое, и в Феодосии.
С «Улыбкой» по жизни
— Реализованы ли ваши мечты и планы?
— У каждого человека, конечно же, есть мечты и планы, и сколько бы он ни жил, всегда к чему-то стремится. Многое реализовано: это и музыка, и песни, и вот уже 30-летняя деятельность в ансамбле «Къырым», и собранный по крупицам народный фольклор. Особо хотел бы остановиться и на детском творчестве. Дети — это наш завтрашний день. В 1989 году вместе с Али Алимовым мы создали детский коллектив «Фиданлар», затем с Муниром Аблаевым «Тессели». Позже при ансамбле «Къырым» я открыл детскую вокальную группу «Тебессюм» («Улыбка»). Мне всегда хотелось создать такой, некий свой мир для детей, где они росли бы на родной культуре, музыке и песнях. Вот приходит ребенок, абсолютно не знает родной язык, а смотришь, через 5 лет он уже благодаря песням неплохо говорит и произношение довольно хорошее. Недавно мной подготовлен сборник песен для детей «Тебюссюм иле яша» («Живи с улыбкой»). Можно сказать, время потрачено не зря, подрастающее поколение учится на положительных и нравственных песнях и примерах, и, надеюсь, вырастут достойными людьми и настоящими патриотами.
А если в общем о задуманном, то сейчас как раз пишу песню на слова, к сожалению, безвременно покинувшего этот мир Энвера Озенбашлы (Абдуллаева) «Макъсадыма нас етейим?». Там как раз есть такие строки, которые тоже отвечают на поставленный вами вопрос:
— Омюринъе разысынъмы? —
Деп суаль берсе кимсе:
— Разыдырым, — айтарым мен, —
Халкъыма файдам тийсе.
Айлар, йыллар эп кече.
Ич токътамай. Не этейим?
Ашыкъам, куньдюз-гедже,
Макъсадыма нас етейим?
Творческие люди, как правило, оптимисты. Без оптимизма невозможно что-либо создать.
— Чего вы не терпите в людях?
— Вранья, непорядочности, внутреннего бескультурья. Я всегда говорю: вы можете не любить человека, любовь – это высокое чувство, которое не каждому дано, но уважать, соблюдать в общении и поведении элементарные рамки приличия обязаны. В ансамбле и в жизни важна гармония во внутренних взаимоотношениях, а это созвучие, эта гармония передаются и на сцене, и в семье, и в обществе языком музыки. А если ее нет, то и ансамбля нет, и музыка не так звучит, и жизнь не песня.
— В семье есть ваши последователи?
— Жена у меня врач по профессии, три дочери, старшая Эльмаз поет больше для себя, это у нее вроде хобби. Из четверых внуков пока только десятилетний Сабри занимается в музыкальной школе по классу аккордеона. Очень хотелось бы, чтобы стал музыкантом, поживем, увидим, что получится дальше.
Хайырлы яшлар олсун, Сервер-бей! Макъсадынъызга етмеге Алла сизге кучь-къувет берсин!
comments powered by HyperComments