Дилявер Осман, Заслуженный деятель искусств АРК и Республики Татарстан, лауреат премии им. Мусы Джалиля, главный редактор журнала «Йылдыз»
Известный крымскотатарский поэт Сеитумер Эмин родился 15 мая 1921 года в деревне Албат (Куйбышево) Бахчисарайского района. Его творческий путь начался в далекой юности в газете «Ударник» тогдашнего Куйбышевского района.
Участник Великой Отечественной войны, ушедший добровольцем на фронт, в составе моряков десантников оборонял Севастополь, Одессу, под огненным смерчем противника воевал на Малой земле в Новороссийске. После ранений и контузий, лечения в госпитале в Туапсе его признают негодным к военной службе. Несмотря на это он добровольно направляется в штаб партизан Крыма, организованный руководством Крыма, который командирует его в крымские леса. Здесь он не только готовит и выпускает листовки, но вместе с партизанами участвует в боях с противником вплоть до освобождения Крыма. Уже в апреле—мае 1944 года с Джеббаром Акимовым в Симферополе они возобновляют выпуск газеты «Красный Крым».
18 мая 1944 года вместе со всем крымскотатарским народом Сеитумер Эмин подвергается насильственному выселению в Узбекистан, где под комендантским надзором, как и все репрессированные из Крыма, вынужден трудиться на тяжелых земляных и бетонных работах канала Фархадской ГЭС в г. Бекабаде. Судьба не была к нему благосклонна с детства, когда он еще ребенком потерял отца. Но никакие невзгоды и несправедливость не сломили его, он не озлобился и не очерствел душой. Свидетельством тому его прекрасная поэзия.
Среди крымскотатарских писателей фигура Сеитумера Эмина стоит особняком и по величине своего таланта и по своему бесценному вкладу не только в сокровищницу крымскотатарской литературы, но и в борьбу за возвращение народа в Крым. Именно за участие в национальном движении он был уволен из крымскотатарской редакции издательства Г.Гуляма в 1974 году и подвергнут опале. Он был вынужден покинуть Ташкент и уехать в Новороссийск, который оборонял в годы войны, но и здесь власти не встречают его с хлебом и солью. Ему раз за разом отказывают в выделении земли для строительства дома, нет работы. Поэт вынужден работать грузчиком, разнорабочим. Только после обращения Сеитумера Эмина «Дайте мне мой окоп, в котором я воевал» к властям города, ему удается добиться своего.
Он один из организаторов и руководителей пешего похода крымских татар из Тамани в Крым, демонстраций крымских татар на Красной площади в Москве в 1987 г., лидер национального движения в Новороссийске. Долгожданное возвращение в Крым и первая радость встречи с родной землей — деревней Албат — к сожалению, потребовало еще больше сил для того, чтобы противостоять той оголтелой антикрымскотатарской пропаганде, которую развернули в те годы местные власти. И опять его оружием становится перо. Он писал как жил, и жил как писал. Таковы лишь некоторые факты его нелегкой судьбы.
Сеитумер Эмин относится к той редкой когорте поэтов, которые одинаково успешно творят на двух языках – крымскотатарском и русском. Это еще одна грань его несомненного таланта. Но на каком бы языке он ни творил, его поэзия никого не может оставить равнодушным. К сожалению, при жизни поэту так и не было воздано должное. Может быть поэтому, даже спустя годы, мысли об этом и чувство долга перед его памятью не давали мне покоя. Говорят, большое видится издалека. Так и литературное наследие Сеитумера Эмина оценить по-настоящему еще предстоит. Слово здесь за литературоведами.
Сеитумера Эмина уже нет среди нас, но остались его нетленные поэтические строки, и когда их перечитываешь сегодня, понимаешь какого Поэта подарила крымская земля, бахчисарайская деревня Албат крымскотатарскому народу и литературе в целом.
Могила Сеитумера Эмина в Новороссийске
О чем бы ни писал Сеитумер Эмин, лейтмотивом его творчества всегда была тема его сыновней любви к своему народу, отчей земле, близким. Эту любовь и верность однажды избранному пути он пронес через всю свою нелегкую жизнь, эта любовь помогала ему преодолевать невзгоды и снискала ему поистине всенародное признание. Он ушел из жизни 21 марта 2004 года, предан земле в Новороссийске.
Пусть в канун 100-летия большого Поэта, нашего земляка и мастера, стоявшего у истоков национального движения, как дань его памяти и искренней признательности, как птицы, рвущиеся из заточения на волю, как зов поэта нынешним и будущим поколениям, как вечный гимн своему народу и Крыму, звучат его прекрасные стихи.
СКАЖИ, КАЙСЫН
Великий вождь с лицом ханжи
без чести, мужества и рода
однажды поднял кубок лжи
над горем сосланных народов.
Он нашу праздновал беду.
Багровый свет играл на скулах.
И наша кровь текла из кубка
по подбородку на звезду.
От горной родины вдали
вас били, мучили, губили,
Горька трава чужих долин
и хлеб не сладок на чужбине.
Чужие падали снега,
и боги правды были немы,
ночами плакала Жилга
слезами Верхнего Чегема.
Великий вождь отдал концы.
И пусть, хотя бы через годы,
вернулись вы в родные горы.
Я счастлив за тебя, Кайсын.
Да будешь ты Отчизне верен
во всем, повсюду и всегда.
Да не закатится вовеки
твоей Балкарии звезда!
Сын Крыма рад горам твоим,
и родникам твоим, и рекам.
Но не из Крыма я приехал.
Да и уеду я не в Крым.
Не припаду я к синим водам
моих приморских деревень.
Доныне над моим народом
того же кубка та же тень.
Скажи, Кайсын, мне, что со мною?
Порой мне кажется всерьез,
что нас оплакивает море,
соленое от наших слез.
Ты знаешь – боли не измерить,
не перечислить наших бед.
И что мне делать? Что мне делать?
Скажи, Кайсын, ведь ты Поэт.
Ташкент – Нальчик
У МОРЯ
Не шуми, родное,
не волнуйся.
Расскажи мне толком
обо всем.
Навсегда
твой сын
к тебе вернулся.
Навсегда
с тобою мы вдвоем.
Расскажи мне,
как тебе не спится
темными, глубокими ночами,
что кричат
твои шальные птицы
и о чем вздыхаешь
ты печально?
Плещет, плещет
предо мною море.
На своих плечах
качает чаек.
Ты со мною море?
Ты со мною.
Мы вдвоем рассвет с тобой
встречаем.
И пускай
за далью
голубою
прошлых лет
не отыщу следа.
Море, мы увиделись с тобою,
чтоб не разлучиться
никогда.
Море,
море.
Голубые ветры.
Знал я:
встречи мне не миновать.
Вот и возвратился я
навеки,
чтобы берег твой поцеловать.
Ялта – Новороссийск, 1948–1974 гг.
ЛЮБЛЮ
Люблю тебя,
мой край родимый,
неповторимый,
несравнимый.
Умру.
но даже умирая,
скажу я:
– нет прекрасней края.
Люблю я твои песни
вольные,
дымки далеких очагов.
Люблю
раскатистые волны
и лунный отсвет
берегов.
Люблю свеченье
скал ребристых.
В какую б ни попал беду,
я вижу – тополь
серебрится.
моя лоза
цветет в саду.
О, родина!
Нет выше блага!
Вершин скалистых
гордый свет,
любовь твоя,
твоя отвага –
превыше счастья
в жизни нет.
И мне чужой земли
не надо.
Пускай прекрасна та земля,
но грохот
наших водопадов
мне слышен,
где бы ни был я.
Гром
над горами величавыми.
Фиалок нежных тишина.
В душе моей
взлетает чайка
и тихо плещется волна.
И если надо,
край мой милый,
я брошу жизнь
к твоим ногам,
к прекрасным и неповторимым,
любимым с детства берегам.
Коктебель, 1970 г.
В ГЛАЗАХ АДЫГА
В глазах адыга –
горы Адыгеи.
На склонах гор –
зелёные луга.
Родная Адыгея,
а над нею
сияют ослепительно снега.
В глазах адыга
мать качает сына.
И дом
в закатных светится лучах.
В глазах адыга
вечная картина –
родные горы
и родной очаг.
Любовь к Отчизне
всеми нами движет.
Я знаю Адыгею не из книг.
В твоих глазах
твою Отчизну вижу…
Что видишь ты в моих
глазах, адыг?
Новороссийск – Майкоп, 1987 г.
ЛЮБИМОЙ
Верной спутнице жизни – Диляре моей, с любовью
Как бы мы ни любили друг друга,
старость – это морозы да вьюга.
Но идут по земле через ветер
две любви, две надежды, две веры.
Лед озера и реки скует,
но любви никогда не убьет.
Даже если я вдруг пропаду,
я звездой над тобою взойду.
Не грусти и, судьбу не кляня,
ясной ночью взгляни на меня.
comments powered by HyperComments