Вели Ибраимов на параде. 1923 год
Конфронтация элит на основе разногласий в национальном вопросе
Человеческая натура – важный фактор во взаимоотношениях в обществе. Чем значительнее фигура, тем большая ответственность возлагается на нее для выстраивания внутренней жизни, созидательной работы и эффективной политики. Руководитель, считающийся с командой, умеющий ладить с коллективом, обычно обеспечивает себе должностное долголетие и положительные показатели в работе. В противном случае происходят постоянные конфликты, от которых страдают непосредственно участники процесса и сообщество, на которое распространяется их влияние и власть. Новейшая история Крыма полна конфликтов и противоречий, притом в рамках одного правящего режима. Окраина страны, населенная представителями разных национальностей и коренного народа, оказавшегося в наихудшем положении, требовала тонкого подхода при проведении государственной политики. Инициативу людей и народов можно на время притормозить, приглушить, но до конца погасить не удастся. После накопления критической массы и созревания условий начинается реализация их потенциала по воплощению жизненных идеалов. Подбор и расстановка кадров во власти — первостепенная задача любого главы. От целей и намерений зависит спаянность или разобщенность работников. Часто главу не выбирали, а назначали сверху, и не из местных, а прикомандированных из центра. В созданных условиях взаимоотношения на местах складывались по-разному — от взаимопонимания и согласия до полной разобщенности. Нечто подобное происходило в Крыму в 1920-х годах, когда крымскотатарские партийные и государственные деятели, объединившись, начали кампанию против секретаря Крымского обкома РКП(б) С.Д. Петропавловского.
В крымском государственном архиве хранится дело «Стенограмма и резолюции 2-го объединенного Пленума обкома партии и областной контрольной комиссии», начатое и оконченное с 1 по 4 марта 1926 года, в котором имеется заявление членов партии-татар крымской организации, адресованное Пленуму областкома ВКП(б) и ЦК ВКП(б). Крымскотатарские коммунисты сообщали о следующем…Поход против линии обкома
Заявление
В связи с создавшимся положением в Крымской организации, мы, ниже подписавшиеся, считаем своим долгом довести до сведения Пленума ОК ВКП(б) и ЦК партии о нижеследующем:
Со времени вступления т. Петропавловского в исполнение обязанностей секретаря ОК, благодаря целому ряду принципиальных ошибок, допущенных при проведении политики партии в деревне, как то: неправильная оценка крестьянской активности, как кулацкой, отсюда – недостаточно мер по охвату ее партийным руководством, применение самых отсталых методов командования при проведении перевыборной кампании, усиление карательной политики через органы ГПУ и НКЮ, нарушение выборности низовых и центральных советских органов, неправильная оценка реагирования крестьянства на проводимые партийные мероприятия и т.д. (что главном образом относится к татарскому населению), — в настоящее время создалась такая обстановка, при которой с каждым днем затрудняется проведение в жизнь намеченных партией директив и применение их к конкретным и весьма сложным условиям работы в Крыму.
Мы считаем также одной из крупных ошибок со стороны ОК и его секретаря неправильную политику в целом ряде экономических мероприятий, являющихся основными и в текущей политике партии в Крыму. Наиболее ярким выражением этой политики являются все еще продолжающиеся попытки пересмотра намеченным прежним составом ОК плана обеспечения землей безземельного и малоземельного коренного населения Крыма, затяжка практического разрешения вопросов переселения, расселения, землеустройства и лесоустройства.
Принципиальной ошибкой является также неправильное регулирование взаимоотношений между отдельными национальностями Крыма. ОК и его руководитель т.Петропавловский делают попытки затушевать роль татарского вопроса как основного вопроса в Крымской республике и искажают цели создания и осуществления существования республики в Крыму, что вызывает естественное недоумение среди рядовых туземных работников, осложняет и затрудняет возможность проведения всех мероприятий партии и советской власти среди туземного крестьянства.
Во внутрипартийных вопросах до Петропавловского была создана обстановка, что все работники-националы были объединены на деловой практической почве, и не было места для трений и разделения их на какие-либо группы, что было подтверждено последним широким татарским совещанием и единодушным выступлением всего татарского актива на последних пленумах прежнего состава ОК.
С указанного периода мы наблюдаем искусственное и совсем ненужное разжигание мелких трений, доводя их до групповой борьбы между работниками. При этом самым недопустимым явлением мы считаем то, что эта борьба областкомом, и в особенности т. Петропавловским, была фактически превращена в полный поход против большинства татарских работников, названных им «правыми», что является крайне вредным с точки зрения задач, стоящих перед партией (развертывание плодотворной, практической работы, так и делового сплочения всего татарского сектора вокруг ОК и предохранения от группировочных настроений вновь вступающего в партию молодняка).
Исходя из этого, нами неоднократно вносился ряд предложений о мерах устранения указанных ненормальностей, но мы встречали всячески избегание коллективного обсуждения создавшегося положения и вообще нежелание разговаривать на возникшие за этот период темы.
Вместо этого началось и продолжается неслыханное на практике партийной работы (и неоднократно осужденное ею) гонение на часть татарских работников, в самых широких размерах, ничем не оправданное преследование их, а также организационные мероприятия: бесконечные допросы через ОКК, исключения и угроза дальнейших исключений из партии, снятие больше десяти ответственных работников с работы, «откомандирование» работников в Москву.
Вся эта работа пока завершается снятием с работы Председателя СНК, и нет никаких данных надеяться на то, что и в дальнейшем будет прекращен такой подход к улаживанию данного положения при полном отсутствии желания урегулировать его наиболее деловым способом и без вовлечения в эту атмосферу рядовых членов и кандидатов партии, что нередко практикуется в настоящее время отдельными руководящими товарищами. Более того, за последний период мы наблюдаем перенесение этой борьбы в ряды комсомольского актива, вовлечение в нее комсомольских руководящих органов и даже рядовых комсомольцев.
Не перечисляя тех общеизвестных обвинений («антисемитизм», кулацкий уклон, связь с буржуазно-националистической интеллигенцией, давление на партию через мужика и пр. пр.), являемых, т.н. «правой» части татарских коммунистов, мы всецело отвергаем как явно демагогически выдуманные.
Осознавая всю ответственность перед партией и для изживания указанных ненормальностей и создания деловой обстановки для дальнейшей работы, мы считаем необходимым внести следующие предложения:
1) Ввиду того, что создавшееся положение вызвано благодаря недостаточному руководству и неумелому регулированию со стороны руководителя организации, созданных им же ненормальных взаимоотношений между татарскими работниками и ввиду слабости его как идейного руководителя, мы настаиваем на снятии т. Петропавловского с обязанностей секретаря ОК и замене его другим работником.
2) Принять решительные меры к изживанию имеющихся ненормальностей во взаимоотношениях между татарскими работниками, всячески вовлекая их в практическую работу, борясь со всякими стремлениями со стороны отдельных руководителей к подбору татарских работников по групповым признакам и руководствуясь исключительно деловыми соображениями и способностями работников.
Прекратить гонения и преследования части татарских работников и принять все меры к сплочению их вокруг ОК. Прекратить также выпячивание и натравливание одной части татарских коммунистов на другую.
3) Расширить базу татаризации, составить конкретную программу ее в советских, партийных, профсоюзных, кооперативных аппаратах.
4) Ввиду крайней малочисленности татарского актива в организации, считаем крайне нежелательным и недопустимым откомандирование татарских работников из пределов Крыма.
5) Принять решительные меры к правильному усвоению конкретной обстановки крымской деревни со всеми ее социальными и национальными особенностями и решительно бороться со всеми осужденными последним партсъездом уклонами.
6) Приступить к практическому разрешению расселенческого, переселенческого вопроса и землеустройства, борясь с имеющимися попытками затяжки данной работы, усилив партийное руководство, и проверить степень выполнения партийных директив соответствующими земельными органами по данному вопросу.
Измайлов А., Ислямов О., Умеров Б., Ибраимов Умер, Мустафа, Сейдаметов, Арабаджи, Ибраимов А., Габилев В., Алиев О., Гафаров, Велиулаев, Абдулаев М., Юнусов Нури, Хатипов В., Кумулек, Муртазаев, Сулейманов, Усеинов А., Кильдишев А., Аблямитов, Бекиров Осман, Карабаш.
Согласно архивным данным, группа товарищей во главе с председателем КрымЦИКа Вели Ибраимовым (седьмой во втором ряду снизу).
Вероятно на ипподроме в Симферополе
Объединение ради дела!
Современные историки по-разному оценивают события тех дней. Кто-то склонен полностью поддерживать требования крымскотатарских коммунистов, другие их осуждают за «перегибы в политике коренизации». Стремительно развивающиеся события тех дней привели к разгрому команды председателя КрымЦИКа Вели Ибраимова. Такова была позиция центра, в частности, В. Молотова. Секретарь Крымского обкома С.Д.Петропавловский также не остался на должности и вскоре был заменен другим лицом. Несмотря на противостояние между председателем КрымЦИКа и секретарем обкома, в архиве имеются документы, в которых они уже пытаются оправдывать шаги другого. По-видимому, срабатывал инстинкт самосохранения, но было уже поздно.
В копилку многих документов и позиций, используемых историками по личному усмотрению, сегодня мы добавим практически ранее неизвестную точку зрения Амета Озенбашлы, изложенную следствию, которое интересовалось «мероприятиями по объединению татработников и инициативой Милли Фирка к изжитию групп». Допрос состоялся через две недели после расстрела Вели Ибраимова.
«До прихода в Крым т. Петропавловского, как партийные, так и беспартийные работники-татары были более или менее устроены и работали сравнительно спокойно, если не принимать во внимание случайных перестановок среди партийных татработников, как, скажем, замещение бывшего Наркома земледелия Умера Ибраимова Селимом Меметовым и т.п. Агитационно-просветительные кампании, в проведении которых принимали участие все, можно сказать, татарские работники с особым энтузиазмом по деревням и на беспартийных конференциях, которые созывались время от времени, способствовали тому, что татарское крестьянство все больше приобщалось к советской власти, а татарская трудовая интеллигенция, в числе которой были и бывшие деятели татарского национального движения, была, как говорилось выше, легализована и широко вовлечена в советскую работу. В общем, тот тон, который был дан крымским делам с момента Первого учредительного съезда Советов и поддерживался в дальнейшем в смысле, во-первых, проявленного великодушия по отношению к печальным событиям 1918-1919 годов, во-вторых, выдвижения на первый план вопроса о необходимости поднятия в первую очередь культурно-экономического уровня татарских масс как более угнетенных в предыдущий период от мурзацко-помещичьего режима и царской политики – тон этот, повторяю, поддерживался во всех отношениях крымской действительности. При тов. Петропавловском курс этот стал изменяться. Изменение, насколько мне представлялось, шло в сторону стушевания значения татарского населения в Крыму, не говоря уже о предании забвению вопросов татаризации, реэмиграции и т.п.
Начиная со времен Крымревкома, а именно с тов. Полякова, а также при Гавене, Израиловиче и Саид-Галиеве, мы часто непосредственно обращались к ним по тем или иным вопросам общественного характера, которые каждый раз нас выслушивали и принимали к сведению наши соображения и пожелания. Бывало и так, что они, особенно т. Гавен, созывали нас, бывших миллифирковцев, для собеседования и разрешения вопросов, связанных особенно с интересами татарского населения. Отчасти по аналогии с такой традицией, установившейся в крымской действительности, а отчасти благодаря тому, что Вели и Дерен-Айерлы, стоявшие у власти, как крымские татары, более знакомые нам, внушали полное доверие в том смысле, что они, как ответственные работники и члены ОК, дадут правильное толкование происходящего. Мы, как местные деятели, привыкшие более или менее прислушиваться к происходящим делам, как отдельные представители бывших миллифирковцев, так и по нескольку их вместе, захаживали к означенным Вели и Дерен-Айерлы и спрашивали, что происходит и как вообще понимать отмечающиеся изменения в татарских делах? От разговоров с Дерен-Айерлы получалось впечатление, что как партия в целом, так и ее программа по национальному вопросу – это одно, а то, что проводит тов. Петропавловский, — несколько другое, что он именно упорствует. Для того чтобы предотвратить дальнейшие осложнения, Дерен-Айерлы считал целесообразным апеллировать в центральные органы как власти, так и партии, и предлагал ставить там вопрос о снятии руководителя местной парторганизации.
Вели толковал иначе. Он говорил, что все происходящее является результатом наушничания левых, особенно Селима Меметова, поэтому нужно вести борьбу с левыми и добиваться во что бы то ни стало снятия Меметова и вообще дискредитирования левых. Но тут нужно сказать следующее: при всем своем своенравии Вели почему-то находился под сильным влиянием своего старшего брата Умера Ибраимова и подчинялся ему так, как младший брат в татарской семье подчиняется старшему. Умер же, в свою очередь, находился под полным идеологическим влиянием Фирдевса, которого всегда он навещал и от которого получал то или иное вдохновение…
Хотя Дерен-Айерлы был тоже снят Петропавловским, и в его точке зрения тоже мог иметь место личный момент, но, во-первых, в силу вышеупомянутой картины, изменения курса национальной политики в Крыму лишь в период Петропавловского, во-вторых, в силу того, что, как я говорил, за весь предыдущий период советской власти в Крыму, когда тоже существовали и левые и правые, но тем не менее эта классификация отнюдь не меняла взятого со дня первого учредительного съезда Советов в Крыму курса по национальному моменту, многие товарищи разделяли точку зрения Дерен-Айерлы. Так перед съездом я с тов. Чапчакчи однажды зашли к Вели, который недавно приехал из Москвы. Вели дома не было, а за столом сидели Меметов и Мусаниф. Сообразив, что собираются партийные, мы поздоровались и сейчас же ушли, видеть Меметова у Вели было для меня, по крайней мере, явлением новым и неожиданным. Но в этот момент уже Симферополь представлял какой-то муравейник или пчелиный рой весной: все работники сосредоточенно ходили по улицам, собирались друг у друга, на горизонте появился Фирдевс, который приехал будто бы за тем, чтобы полечиться в Севастополе, но который, по нашим сведениям, тоже принимал участие в происходящем.
Когда мы, поймав Вели, спросили, чем и как нужно объяснить приход к нему Меметова и Мусанифа и что вообще происходит, Вели, не вдаваясь в длинные разговоры, ответил, что татарские партработники объединяются, зная, что еще со времени 9-й партконференции ставился вопрос об изжитии группировок и что поскольку сами группы, наконец, становятся на этот путь, мы, конечно, отнеслись с одобрением.
Наконец стало известно об этом объединенном выступлении, после чего стали наблюдаться такие явления. Передавали, например, что Балич, хвастаясь, выражался по поводу происходящего, что он давно был сторонником объединения и что он давно убеждал всех пойти именно так – объединенно. То же самое говорил Умер Ибраимов, хвастаясь тем, что он ради этого шага уже помирился с Меметовым. Как будто бы и Шугу выражал удовольствие по поводу того, что ему удалось, наконец, объединить вечно спорящие стороны. Не помню точно, но, кажется, Одабаш передавал, что будто бы Джафер Аблаев, бывший председатель Курултая, а затем ставший на сторону Соломона Крыма, ныне работающий в Центрсоюзе в Симферополе, тоже работал в пользу объединения, с одной стороны, убеждая своего земляка Шугу из Ялты, а с другой, беседуя с другом своим Меметовым Селимом, что являлось до некоторой степени правдоподобным, т.к., живя у Балича, мог выполнять его поручения. Вот какова настоящая картина объединения татработников, которую я наблюдал. Чья тут была инициатива, мне трудно сказать, но скажу только то, что для того, чтобы проявить инициативу и подчинить этой инициативе все группировки, нужно было иметь со всеми хорошее общение, знакомство и влияние. Существовавшая тогда группа Меметова с нами, т.е. бывшими миллифирковцами, абсолютно не считалась, а, наоборот, старалась в противовес нам выдвигать другую группу беспартийных татработников вроде Аблаева Джафера. Что касается группы Шугу, Полях, Балича и других, то эта группа, представлявшая нечто среднее между левыми и правыми, тоже никакого общения с нами не имела. Так что причину происшедшего объединения правильнее было бы искать не в инициативе чьей-либо, а в той обстановке, которая привела партийных работников-татар к означенному объединению. Ведь существовали группы и раньше, споры между ними шли еще задолго до периода Петропавловского, тем не менее вопроса такого никто не поднимал».
Богата деятелями, событиями и взглядами история Крымской АССР. Только один документ, поднятый нами, дал массу информации о политической борьбе, происходившей в руководящих кругах нашей республики. Как видим, за событиями стоят конкретные личности, требующие изучения и осмысления. На это должны быть направлены усилия крымскотатарских историков.
comments powered by HyperComments