У портрета мамы
Наверное, каждый, кто хоть мало-мальски интересуется крымскотатарским языком, не раз прибегал к помощи словаря, отыскивая или подбирая значение, правильное написание того или иного слова. Досадно бывает порой, когда не находишь его ни в одном словаре. И, разумеется, мы не всегда осознаем, какой это титанический труд — создавать это, так необходимое для любого народа, пособие. Словари Владимира Даля, Дмитрия Ушакова и Сергея Ожегова — бесценное достояние русской филологии, способное приносить свою пользу веками не одному поколению, и каждый здравомыслящий соотечественник должен понимать особую ценность подобного труда для сохранения и развития крымскотатарского языка. Именно этой задаче посвятил свою жизнь педагог, поэт и лексикограф Сейран Усеинов, который в эти дни отмечает свое 80-летие.
Сейран-оджа на протяжении нескольких десятков лет разрабатывает и издает крымскотатарско-русские, русско-крымскотатарские словари, фразеологические словари, самоучители, десятки учебных и методических пособий. Яркие и красочные детские книжки с переводами на крымскотатарский язык известных детских стихотворений Корнея Чуковского, Самуила Маршака, детские энциклопедии и азбуки увидели свет благодаря кропотливой и самоотверженной работе Сейрана Усеинова. Причем большая часть этих изданий выпущена на личные сбережения автора и его дочери. Вот так, у каждого свои ценности жизни: кто-то всю жизнь копит на трехэтажные дома, престижные автомобили и дорогущую мебель и технику, а кто-то, не жалея ни пенсии, ни здоровья, – на сохранение и развитие родного языка. Сейран-оджа накануне своего юбилея радушно принял нас у себя дома, где небольшие комнаты сплошь заставлены книжными шкафами с разнообразной литературой и стопками изданных им книг, словарей и пособий. Он любезно согласился поделиться некоторыми размышлениями о состоянии родного языка, проблемах его преподавания и изучения с читателями «Голоса Крыма new». Но сначала несколько малоизвестных фактов из биографии Сейрана-ага.
Пока Аргус спит, судьбу Меркурий вершит
Мама будущего педагога и лексикографа, Ребия, родом из села Коуш, отец – Мемет из Авджикоя. Познакомились они в с.Коуш, куда Мемета Усеинова направили работать избачем — заведующим избой-читальней. Позже Мемет-ага был назначен инструктором по пчеловодству в Бахчисарайском районе, а жена Ребия — секретарем-машинисткой. Сейран родился 19 марта 1938 года в с.Корбекуле, с наступлением фашистов семья перебралась в Бахчисарай, к тете, откуда и были депортированы в Узбекистан. В детстве мечтал стать артистом или художником, перед окончанием школы вел переписку об условиях приема с театральными и художественными учебными заведениями Ташкента, Москвы, Ленинграда. Отзыв одного из ферганских художников о его эскизах и рисунках ввел Сейрана в смятение. Узнав о том, что идет призыв на службу в морфлот, юноша загорелся новой мечтой – кортик, бескозырка и морские приключения… Но, увы, два с половиной года доблестно отслужил в артиллерии, а вернувшись, с товарищем за компанию пошел поступать на географический факультет Ферганского пединститута. Завидев статного абитуриента в армейской форме, заведующий филологическим факультетом буквально за руку привел его в свое отделение. Так сама судьба определила Сейрана в учителя.
Копия картины П. Рубенса, выполненная С. Усеиновым
А в память о юношеских увлечениях Сейрана Усеинова над диваном висит его большая картина маслом на холсте — копия П.Рубенса «Меркурий и Аргус», на серванте — нарисованный им портрет мамы Ребии, его альбом с рисунками, причудливые фигурки на фортепиано, выполненные им из сплетенных самой природой корней, а в соседней комнате — аккордеон, на котором он самостоятельно осваивал «Чардаш» В.Монти…
Подарок Зейнеб Лятиф-заде
— Сейран-оджа, работа над составлением словаря стала смыслом вашей жизни. Над этим вы трудитесь уже десятки лет, не покладая рук и не взирая на возраст, по сей день. Как и с чего это все началось?
— В послеармейские годы. Меня после армии на вокзале встречали родственники и земляки. Все радуются, обнимают, расспрашивают, а у меня язык одеревенел, не слушается. За два с лишним года отучился от родной речи. С трудом подбираю слова. Нет, думаю, так дело не пойдет. С тех самых пор я стал вносить в блокнот все слова и обороты, интересные пословицы и поговорки. У нас был книжный магазин «Мысль», где я покупал интересующую меня литературу, в том числе и на крымскотатарском языке. Писал в библиотеки с просьбой предоставить микропленки имеющихся у них уникальных изданий. Так у меня появилась микропленка Кодекса Куманикуса, а самым ценным на тот момент стал подарок Зейнеб апте Лятиф-заде. Она работала учительницей, и при выселении из Крыма в узелок сложила несколько учебников и Русско-крымскотатарский словарь для начальной школы, 1940 года издания. Я поехал к ней в г.Кува, она была очень рада, что будущий учитель интересуется родным языком, и искренне желая его сохранения, подарила этот раритет мне.
Все эти годы я, как мелким гребнем, прочесывал богатую и колоритную речь наших стариков, вылавливая и вычесывая, словно жемчужинки, новые слова и фразы, искал их точное значение и правильное применение. И по сей день записываю все, что ранее не слышал.
В начале всего – Любовь и государственная поддержка
— Вы, как педагог с многолетним стажем, в чем видите проблему преподавания крымскотатарского языка в крымских школах, и как ее решить?
— В начале всего – любовь. У каждого из нас есть любимый человек, любимое произведение, еда, одежда, наконец. Если занимаешься любимым делом, то оно непременно будет приносить желаемые плоды. Я стал «Отличником просвещения Узбекистана» только благодаря любви к своей работе в школе с детьми и ежедневной работе над собой. Как бы много человек ни знал, все равно найдется еще многое, чего он не знает. Учитель должен понимать, что хочет услышать его ученик. Не назидания, не наставления, а пробуждение в них стремления к познанию. Если учитель любит свою работу, готовится к каждому уроку как к празднику, постоянно находится в поиске новых идей и интересной подачи материала, то и ученику передается эта любовь к предмету, эта энергетика. Я как-то спросил у одной школьницы: «Как проходит урок крымскотатарского?», и, к своему сожалению, услышал в ответ: «Учительница занимается своим делом, а мы — своим».
Конечно, нельзя мерить одной меркой учителя русского языка и учителя крымскотатарского. Они в разных весовых категориях и по методикам и по учебным программам и учебникам, по возможностям и многим другим факторам. Но главное, на что я бы хотел обратить внимание, и мы, маарифчинцы, вместе с Ассоциацией «Маариф» уже более 25 лет на этом настаиваем, что проблемы изучения крымскотатарского языка должны решаться на государственном уровне, и, что немаловажно, необходимо создание учебного заведения или отделения по подготовке учителей-предметников для крымскотатарских классов.
Поэтом стать он был обязан…
— Как в педагоге Сейране-оджа родился поэт?
— В условиях отсутствия словарей, учебников, методической литературы, а я преподавал крымскотатарский язык в трех сельских школах Симферопольского района: в Денисовке, Мазанке и Добром, я просто вынужден был писать считалки и загадки на крымскотатарском языке, чтобы малышам легче было усваивать язык. По ночам, при подготовке к урокам, рождались стихотворные считалочки и загадки, позже стихи на разные темы и переводы: «Мойдодыра» — «Арытыр», «Мухи-Цокотухи» — «Цокотуха-Чибинчиги» К.Чуковского, «Серсем сычан баласы акъкъында масал» С. Маршака и ряд других. В самом начале преподавательской работы в Крыму, в 1988 году, не было никакой учебной литературы. Учитель крымскотатарского языка был один на один с учениками, без наглядных пособий и учебников. Я добился командировки в Узбекистан за изданными там учебниками «Ана тили» для 3-4 классов и «Тувгъан эдебият» («Родная литература») для 7-8 классов. Не без сложностей мы отыскали эти учебники в небольшой каптерке школы в районе Инструментального завода, где работала учительницей Алиме Ягъяева, помощь в этом оказал Рефат Годженов, хотя в Министерстве образования Узбекистана заверяли, что этих учебников уже нет. Вот с таких проблем начиналось преподавание родного языка крымских татар в Крыму.
Жизнь — как урок родного языка
— Совсем недавно увидел свет первый том самого большого русско-крымскотатарского словаря, в него вошло около 50-ти тысяч слов от «А» до «Д» — это частичка вашего главного труда, мечта, над которой вы работаете уже около 50 лет. Расскажите о своей работе как лексикографа.
— Уже сдан в печать второй том этого словаря. На днях, к своему юбилею, надеюсь, он будет издан. Всего мною собран материал на шесть томов, и выход каждого из них станет для меня огромной радостью. Нельзя допустить утрату ни одного родного слова. У нас богатый и выразительный язык, и особое его богатство – это диалекты, изучением которых никто серьезно не занимался. Уверен, язык – это основа существования народа, и когда говорят о национальной автономии, хочу отметить, что у нас есть семья, дом, двор, свой круг общения, где нам никто не мешает создать такую автономию, где можно общаться на родном языке, соблюдать свои традиции, обычаи и обряды. Если каждый из нас это осознает, тогда, я думаю, решится и проблема сохранения родного языка.
Сейран-ага в день своего юбилея счастлив держать в руках уже второй том своего русско-крымскотатарского словаря
— Как эта идея превращения жизни в сплошной урок родного языка может реализоваться?
— Я много размышлял над этим. Почему бы не обратиться к опыту использования в школах радиоузла? К примеру, на самостроях, в местах компактного проживания крымских татар установить громкоговорители или радиоточки, из которых бы мы слышали новости и передачи на родном языке. Идя за хлебом в магазин и стар и млад может слышать родную речь. Возьмем наши праздники и концерты. Слушая песню, я не сразу могу разобрать ее слов и понять ее смысл. Спрашиваю сидящего рядом слушателя, и он не может точно передать ее содержания. А вот если бы на большом экране за исполнителем, на фоне световых эффектов и красочных крымских пейзажей, шел текст исполняемой песни на крымскотатарском языке и каждый зритель не только видел, но и пропевал каждое слово, то и смысл песни стал бы намного ближе и понятнее. Концерт стал бы для нас, слушателей, уроком родного языка. У зрителя, преисполненного позитива, что не только слушал, но, и самое главное, пел и понимал, пробуждался бы интерес и любовь к родному слову.
* * *
Более полувека Сейран Усеинов трудится на ниве просвещения своего народа, сохраняя по крупицам одно из главных его богатств – язык. И эта его всеобъемлющая любовь к своему делу заслуживает восхищения и уважения. Он счастлив, что оставит потомкам бесценную сокровищницу – кладезь родной речи. Язык Н. Челебиджихана, И. Гаспринского, Б. Чобан-заде, Ш. Бекторе, А. Гирайбая, Э. Шемьи-заде и Ш.Алядина нельзя предать забвению. Единственное, о чем сожалеет наш юбиляр, так это о том, что не имеет финансовой возможности издать свой словарь большим тиражом, пока их с дочерью Сусанной средств едва хватает всего на 300 экземпляров. Вот так общенародное достояние – большой русско-крымскотатарский словарь финансируется из скудного бюджета семьи Усеиновых, отца и дочери, радеющих за спасение нации и ее языка.
comments powered by HyperComments