Незаконченное художественное произведение И. Гаспринского, опубликованное в газете «Терджиман» в 1897 году под псевдонимом Молла Аббас Франсови
«Терджиман» — 12 мая, №19.
Мне несколько раз приходилось быть «доверенным невесты»1 для совершения обряда бракосочетания. В подобном случае по поручению родителя или опекуна невесты избранное лицо вместе с двумя свидетелями идет в ее комнату и спрашивает о согласии выйти замуж за такого-то и также призвания его, вопрошающего, своим заместителем при совершении брачного договора и обряда. На вопросы об этом невеста дает утвердительные ответы, кои удостоверяются присутствующими двумя свидетелями.
Итак, мне приходилось несколько раз быть заместителем или уполномоченным невесты без особых приключений, но на этот раз коса нашла на камень. Отец невесты, Арслан-ага, попросил меня пойти к ней с указанными двумя свидетелями и взять законное слово согласия на совершение обряда бракосочетания. Я охотно принял это деликатное поручение, исполненное уважения и доверия к моей личности.
Являемся в комнату невесты. Она, по обычаю, сидит в одном из углов за шелковой занавесью. Преодолев небольшое волнение, которое почему-то охватывало меня всегда в подобных случаях, и откашлявшись, я, по возможности мягким и вкрадчивым голосом, приступил к выполнению принятой на себя миссии.
— Дочь моя, — обратился я в сторону шелковой занавеси, — да будет на тебе благословение Аллаха, совершается твоя свадьба… Согласно законам Божьим и постановлениям Пророка, Асан Сулейман-оглу желает взять тебя в жены… Согласна ли ты выйти за него замуж?
Молчание, но за занавесью кто-то порывисто дышит.
Известное дело: девушки вообще очень стыдливы и на подобные вопросы сразу не отвечают. Впрочем, и девичий обычай требует замедления с ответом — уже не раз я это видал на практике.
Поэтому, нисколько не смущаясь ее молчания, еще более усилив нежность голоса, я повторил в сторону занавеси тот же вопрос, дополнив его советом не конфузиться и т. п.
Опять упорное молчание, но занавесь, точно сердясь, колышется.
Догадавшись о чрезмерной стыдливости и волнении бедняжки, я обратился к ней с самым вкрадчивым наставлением на тему о том, что стыдливостью дело не кончается, что утвердительный ответ дают все девушки, и что, наконец, и ей следует дать утвердительный ответ по примеру других девушек. Затем я громко повторил выше приведенную форму вопроса о том, желает ли она выйти замуж за Асана Сулейман-оглу?
Из занавеси раздался нежный, но довольно твердый голосок:
— Как вы сказали, Асан Сулейман-оглу?
— Да, моя дочь, да; желаешь ли ты признать его своим мужем?
— Каждая девушка и женщина обыкновенно выходит замуж. Это совершенно естественно. Также и я могу выйти замуж за Али Сели-оглу, за Али
Вели оглу и за того Асана Сулейман-оглу, о коем Вы спрашиваете..
Пушечный выстрел меня так бы не поразил, как странный ответ, услышанный из-за занавеси. Я посмотрел удивленно на свидетелей; они — на меня. Положение мое, как будущего заместителя невесты, стало довольно критическим. Однако я нашелся:
— Дочь моя, — обратился я не без волнения к занавеси, — нельзя выходить замуж сразу за нескольких мужей, тем более, что я согласился быть заместителем твоим для бракосочетания с одним лицом.
— С кем, собственно?
— С Асаном Сулейманом-оглу.
-
— 19 мая, №20.
Очевидно, что мое дело усложнилось. Я с нетерпением ожидал, что она скажет из-за занавеси. После минутного молчания она сказала:
— Я бы уполномочила Вас заключить брачный договор с Асаном Сулейманом-оглу, но я совсем не знаю этого человека; я затрудняюсь сказать да или нет.
— Дочь моя, — начал я поучать ее, — принято выходить замуж, не зная жениха; все так поступают. Таков общий обычай.
— Прекрасный обычай! Приобретая овцу или корову, мы знаем, что покупаем, а выходя замуж или женясь, должны зажмурить глаза… Вы говорите таков обычай; знаю. Но позвольте спросить, что говорит в этом случае шариат (закон)2?
Этот вопрос девушки не оставил сомнения, что дело чем дальше, тем делается все труднее. Посмотрим, что выйдет…
— Дочь моя, — обратился я к занавеси, — правда, шариат дозволяет видеть того, за кого думаешь выйти замуж, но это не принято, тем более, что от сего ничего дурного не выходит.
— Может быть, — ответила она язвительным тоном, — но я желала бы предпочесть шариат обычаю; шариат выше обычая; он свят, а обычай — людская привычка. Я не желаю принести свое право в жертву обычаю… Я против него.
— Дочь моя, не говорите так, — увещевал я, — это неприлично. Вашими родителями обещание дано, приготовления к свадьбе сделаны, гости приглашены… Поступите и Вы так же, как все благонравные девушки, и сыграем свадьбу… Обычай ведь, что же поделаешь?
— Так что же такое, что обычай? — резко раздалось из-за занавеси. — Обычай не шариат.
— Так-то так, но… Зачем же затягивать дело; нас, вероятно, давно ожидают, так отвечай же.
— Что же я Вам отвечу? Раз Вы согласились быть моим уполномоченным, то извините меня, прошу Вас пойти к отцу и к тому жениху, о коем идет речь, и скажите им, что я желаю хоть мельком взглянуть на моего будущего мужа… Пусть придет в сад, я увижу его через окно… Иначе слова дать не могу.
— О, моя дочь, разве это возможно? Положись на волю Божью.
— Извините меня; если пришли сюда для проповеди, я в ней сейчас не нуждаюсь; если Вы желаете получить мое уполномочие на выдачу меня замуж, то покажите мне жениха. Я знаю, что ставлю Вас в затруднение, но…
— Ничего-ничего, дочь моя; я рад сделать, что могу; содействовать браку — дело доброе; скажи, что значит твое «но»?
— Оно значит, что я решительно защищаю принадлежащее мне право против обычая… Одно «да» связывает мою душу, тело и совесть на всю жизнь, и связывает так крепко, что потом сотни «нет» мне помочь не могут. Естественно, что я желаю воспользоваться маленьким правом, данным мне шариатом… Я прошу Вас в качестве будущего моего уполномоченного защищать и ограждать это мое право; я думаю даже, что это Ваша обязанность. Словом, не видевши жениха, я не могу сказать «да». Поняли?
Я понял, что коса нашла на камень, и пригласив за собой бывших со мною свидетелей, вышел из девичьей. Теперь мне предстояло переговорить с ее отцом, а затем вывести в сад, как барана, господина жениха, чтобы издали предъявить его невесте.
Много раз я бывал векилем, но такого случая не бывало.
___________________
1 Доверенное лицо невесты (векиль), в обязанности которого входит передать положительный ответ невесты для совершения мусульманского обряда бракосочетания — Никяха.
2 Шариат — свод юридических норм, нравственных принципов и правил поведения мусульман, основанных на Коране.
comments powered by HyperComments