Эту пару можно было частенько встретить на многих общенародных мероприятиях. На митингах, собраниях и встречах, в Крымскотатарском театре, музее и библиотеке. Они не раз бывали в редакции нашей газеты, беседовали, общались, поднимали острую тему, требующую особого внимания. И всегда они были вместе – это семья Аблязисовых. Оба ветераны национального движения крымских татар. Почти полвека вместе в супружеской жизни и почти столько же в народной борьбе. К несчастью, в феврале нынешнего года Решад-ага Аблязисов покинул этот мир, но имя его и дела увековечены в памяти народной. Он был в числе тех, кто не побоялся в местах ссылки составлять и распространять документы и письма, организовывать встречи и митинги, выезжать по республике и в Москву для восстановления попранных прав крымских татар и решения вопроса возвращения его на родину. Уже здесь, в Крыму, Решад-ага был в составе Комитета по организованному возвращению и обустройству крымскотатарского народа под руководством Юрия Османова, в числе инициаторов общественного движения «Бессмертный репрессированный эшелон», установки памятников Номану Челебиджихану, Решиду Медиеву и ряда других проектов. Его верная спутница жизни Абибе-ханум всегда поддерживала его, принимая во всех этих делах не менее активное участие не только как супруга, а как настоящий борец, при этом никогда не афишируя и скромно умалчивая о своем вкладе в дело возвращения на родину. Рассказать об этом, думаю, стоит по порядку.
Передо мной копия, на первый взгляд, обычного документа. Но это лишь на первый взгляд… Вчитываешься в строчки бюрократического бланка — и становится на душе жутко и страшно. От безудержного самодурства и жестокости тиранов, от бессилия ни в чем неповинных людей…
«Всякий раз после очередной командировки муж шутя говорил: «Апайчыгъым, трали-вали бугунь битти, ярын чиберек япаджакъсынъ!» (Женушка, трали-вали на сегодня закончились, завтра чебуреков нажаришь). А я любила готовить чебуреки, тава янтъыкъ, кобете. Любила гостей принимать», — это из нашего интервью с Народной артисткой Таджикистана, заслуженной артисткой Украины Ремзие Баккал накануне ее 90-летия в небольшой квартире, где она жила вместе со своей дочерью Гульнарой Гуденко-Тарсиновой. Спустя пять лет, 7 апреля этого года известной и горячо любимой в народе Ремзие Баккал не стало. Ее не стало… Нет, к таким людям эта фраза не применима. Она жила в национальном танце, проникшись его душой. Значит, будет жить вечно, пока живет народ и его искусство, немеркнущим светом и теплом озаряя наш путь.
9 декабря Ремзие-апте исполнилось бы 95. В многочисленных статьях, теле- и радиопередачах об известном балетмейстере, 23 года возглавлявшем «Хайтарму» — Государственный ансамбль песни и танца Евпаторийского отделения Крымской государственной филармонии, читатель найдет массу интересных сюжетов и интервью. А вот о закулисной жизни блестящей танцовщицы, постановщицы и хореографа, харизматичной и железобетонной, как ее называли коллеги, личности, последних ее годах на заслуженной пенсии, на которую руководство проводило незаслуженно холодно, мы попросили рассказать ее дочь Гульнару-ханум, все эти годы обеспечивавшую ее надежный тыл, проявлявшую внимание и заботу.
«Адалар саилинде», «Акъкъан сувлар», «Учь къаранфиль», «Сув акъар тыныкъ-тыныкъ», «Демирджилер», «Шу геджелер» и другие народные и эстрадные песни крымских татар запомнились многим именно в ее чувственном исполнении. Эдие в переводе с крымскотатарского — дар, подарок, и, наверное, родители неспроста нарекли большеглазую девчушку этим именем. Много судьба ей преподносила подарков, как сама она говорит, в виде прекрасных и талантливых людей: близких, коллег, друзей и почитателей. А еще подарками для нее были песни, и в них она открывала новые грани жизни и раскрывалась сама, как нежный бутон, обласканный солнцем. Но и немало невзгод ей пришлось одолеть своим трудом, талантом и упорством. Ее проникновенный голос и песни с годами стали самобытным подарком крымскотатарскому песенному искусству.
В эти ноябрьские дни Заслуженная артистка Крыма Эдие Аблаева отметила свое 65-летие, 28 лет из которых она посвятила сохранению и возрождению народной песни, развитию крымскотатарской эстрады. Обаятельная женщина со своеобразным тембром голоса дарит душевное тепло, располагает к общению и украшает интервью музыкальными паузами-куплетами из любимых песен. Эта беседа в подарок от полюбившейся публике юбиляра Эдие Аблаевой читателям «Голоса Крыма».
Говорят, что настоящий сказочник рождается раз в сто лет, и непременно в ту пору, когда последний журавлиный клин, прощально курлыкая, устремляется в дальние загадочные страны. И вот, в 13-й день ноября, 90 лет назад в беленом известью домике на одной из извилистых улочек старого Акмесджита появился на свет малыш. Так уж звезды сошлись и судьбой уготовано было свыше, что вкусил он и ужасы войны и фашистской оккупации, и участь изгоя-изгнанника. С годами довелось ему на чужбине потрудиться и токарем, и слесарем, и шахтером. Случайно найденная на берегу речки чья-то тетрадка с есенинскими стихами перевернула все его мировосприятие. Переписав стихи уже в свою тетрадь, он написал свое первое стихотворение «Ах, какие кони, кони с бубенцами…».
А потом были годы учебы в Московском литературном институте им.М.Горького, и руководителем у него был поэт Лев Ошанин, а в группе с полгода учился с Робертом Рождественским, Евгением Евтушенко, Беллой Ахмадулиной, Джимом Петерсоном. Первый урок — наставление председателя приемной комиссии литинститута известного писателя Всеволода Иванова: «Божий дар божьим даром, но без упорного труда вы успеха не добьетесь…» — Нузет Умеров усвоил крепко. После окончания вуза трудился упорно и с увлечением — заведовал отделом художественного перевода в издательстве «Жазуши» («Писатель») в Алма-Ате, работал главным редактором Государственного комитета Казахской ССР по печати, после переезда в 1970 году в Ташкент — заместителем главного режиссера Академического Большого театра им. Алишера Навои, 22 года возглавлял крымскотатарскую газету «Ленин байрагъы», после возвращения в Крым в 1992 году переименованную в «Янъы дюнья».
Редко какой концерт в Крыму, торжество, официальное мероприятие или творческий юбилей культурных и общественных деятелей, обходится без чарующих мелодий райского источника «Сельсебиль» и его сказочных нимф, волшебными смычками играющих на самых тонких струнах души зрителя. Хрупкие и утонченные восточные пери изящными движениями рук и трепетных пальцев извлекают из не менее изящного инструмента удивительно нежные, ласкающие слух и проникающие в самое сердце звуки. И эта мелодия, и эти смычки, и эти слаженные движения юных прелестниц на сцене управляемы ею — очаровательной, как сам этот волшебный инструмент, Заремой Алиевой. Накануне своего юбилея она подарила читателям «ГК» такое же возвышенное, глубокое и эмоциональное, как музыка, общение. Этот мощный заряд энергии и позитива — в сегодняшнем с ней интервью.
Каракулевый головной убор в свое время был неизменным атрибутом и национальной гордостью крымскотатарских мужчин. Сохранились уникальные фотоснимки, на которых крымский энциклопедист, ученый Осман Акчокраклы, народый кедай Джангазы Шерфедин, писатель Сеит-Абдулла Озенбашлы, государственные и общественные деятели и просветители: Номан Челебиджихан, Вели Ибраимов, Решид Медиев, Исмаил Гаспринский, поэт Сеитумер Эминов, танцор Хайри Эмир-заде и многие другие известные личности нашего народа с гордостью подчеркивают этим головным убором свою национальную принадлежность, статус, мужественность и достоинство. Время, как правило, вносит свои коррективы не только в политический и социальный уклад общества. В советские времена каракулевые шапки «пирожком» были весьма востребованы у чиновников среднего и высшего звена. Вспомните вошедшие в популярность «горбачевки». Каракулевые папахи шьют для высшего офицерского состава, что уже говорит о престижности и функциональности этого меха. На смену традиционной национальной одежде и отдельным непременным ее атрибутам пришли новые. В послевоенные депортационные годы на головах крымскотатарских мужчин появились фуражки, кепки, фетровые или летние парусиновые шляпы.
Сегодня на крымских улицах, в общественном транспорте нет-нет да встретишь человека в национальном калпаке — это люди почтенного и среднего возраста. Все чаще на праздники и торжества калпаком дополняют свой наряд и крымскотатарские парни. Профессиональный боксер, крымский лев Артур Зиятдинов выходит на ринг в национальном головном уборе крымских татар.
Къалпакъчи – так у крымских татар называют мастера по изготовлению мужского национального головного убора. С калпакчи Ильясом Мусаевым, членом Ремесленной палаты Крыма, уже более 22 лет из своих 33-х занимающимся этим ремеслом — наш сегодняшний увлекательный экскурс в секреты, как он сам выразился, дела его жизни.
Минувший год стал знаменательным для отдельных известных и начинающих крымскотатарских артистов, публичных деятелей и простых соотечественников, чьи судьбы легли в основу новой книги. И, конечно же, особо знаменательным — для ее автора Энвера Мурата. Это его первая книга – результат плодотворной шестилетней журналистской деятельности, в которую вошли десятки статей, опубликованных с 2012 по 2018 годы.
В крымской столице прошла третья книжная ярмарка
Выпускник Крымского педагогического института Эрванд Севортян (9(22).10.1901, Ялта – 23.03.1978, Москва) через пять лет после окончания вуза, в 1935-м, защитил кандидатскую по филологии: «Расположение частей распространенного предложения современного анатолийско-турецкого литературного языка». И, наверное, неспроста родившийся 120 лет назад в Ялте, армянин по национальности, выбрал предметом дальнейшего изучения именно тюркологию. В те довоенные годы все жители Крыма, вне зависимости от национальности, прекрасно владели крымскотатарским языком, который наряду с русским был в обиходе, как в повседневной жизни, так и в официальном делопроизводстве.
